Рыцарь курятника
Шрифт:
Начальник с нетерпением обратился к С.:
– Петух Яго пришел?
С. бросился к двери и быстро отворил ее.
– Да, – сказал он, обменявшись несколькими словами с Леонардой.
– Пусть войдет.
Не прошло и минуты, как четвертый человек, высокого роста, вошел в комнату. Этот человек со смуглым лицом и с черными волосами наверняка был с Востока, что подтверждал его странный костюм, одновременно и венгерский, и немецкий. Костюм был зеленого цвета, узкий в талии и прекрасно обрисовывал стан, достойный Геркулеса. На шляпе этого человека
– Ты прошлой ночью был в отеле Альбрэ с двумя курицами? – спросил начальник.
– Да, – отвечал Геркулес, качая своей огромной головой.
– До которого часа ты оставался там?
– До часу ночи.
– Где были остальные твои курицы?
– Шесть – на первом этаже первого дома улицы Трех Павильонов. Я караулил на углу улицы.
– И кого ты видел?
– От часа до минуты нападения – никого.
– Никого?! – закричал Малорослый Петух. – А трех пьянчужек-чиновников, которые без четверти три прошли улицу Фран-Буржуа?
– Трех? – повторил Петух Яго с удивлением.
– Да, трех, закутанных в большие плащи и в треуголках с галунами.
– Без четверти три?
– Они мне даже заплатили, а я стоял у стены монастыря Св. Анастаза, то есть на конце улицы, выходящей на улицу Тампль.
– А я в час был на этой самой улице, на углу улицы Трех Павильонов, напротив отеля Альбрэ, но никто не проходил – и клянусь в этом всеми святыми!
– Но на улице Фран-Буржуа, – сказал С., глаза которого сверкали сквозь отверстия бархатной маски, – начиная от улицы Тампль до улицы Трех Павильонов – только мона-
стырь Св. Анастаза, отель Шаролэ и отель Альбрэ. Три человека, войдя с одного конца, должны были выйти с другого, если только они не вошли в один из этих трех домов.
– Они не входили в монастырь Св. Анастаза, – твердо сказал Малорослый, – я видел, как они направились к отелю Шаролэ.
– Они не входили в отель Альбрэ, – сказал Петух Яго,
– повторяю: я не видел там никого.
– Леонарда! – позвал начальник.
Старуха вошла.
– Ты была на кухне отеля Шаролэ, – сказал начальник.
– Кто входил в отель после отъезда графа?
– Граф уехал в девять часов, – отвечала Леонарда. – В половине десятого вернулись управляющий и камердинер. С этой минуты в отель не входил никто.
– А выходил ли кто-нибудь?
– Никто!
С. нетерпеливо взмахнул рукой. Начальник успокоил его жестом.
– Позовите Золотистого Петуха! – сказал он.
Человек с желтым пером на шляпе появился на пороге.
Его довольно щегольской костюм затмевал наряды товарищей. Видно было, что среди присутствовавших здесь он занимал более высокое положение. Он подошел и поклонился.
– Ты с двадцатью курицами занимал нынешней ночью улицу Четырех Сыновей и Жемчужную, – сказал ему начальник. – Значит, ты караулил местность от отеля Субиз до отеля Комарго?
– Верно, – отвечал Золотистый Петух.
– Что ты видел от полуночи до часа нападения на отель Шаролэ?
– Ничего, кроме тела девушки в три часа утра.
– А от полуночи до трех часов?
– Ни по улице Тампль, ни по улице Четырех Сыновей, ни по улице Жемчужной не проходил никто.
– А девушка?
– Она, вероятно, шла по другой стороне улицы, поэтому
– А того, кто ее ранил?
– Тоже не видел.
– Это невозможно! Мохнатый Петух уверяет, что он не видел никого, решительно никого со стороны улицы Барбетт и улицы Субиз.
– Вот как было дело. От полуночи до трех часов ни одно человеческое существо не проходило мимо нас. Шел сильный снег, но мои курицы стояли очень близко одна к другой, так что никто не мог проскользнуть мимо них, не привлекая к себе внимания. В ту минуту, когда пробило три часа, я услышал глухой шум, словно от падения тела на снег, и пронзительный крик, за которым последовал стон. Я хотел было броситься на звук, когда окна в отеле Комарго вдруг отворились и поток света хлынул на улицу. Мои курицы и я попрятались. Появились слуги со свечами, факелами и фонарями. С ними шли маркиз де Креки, виконт де Таванн и князь де Ликсен. У окон стояли Кино, Комарго, Сале, Дюмениль, Госсен. Они смотрели на улицу и искали. Я последовал за ними ползком вдоль стены сада. Перед отелем Субиз, почти на углу улицы Четырех Сыновей и улицы Тампль, виконт де Таванн нашел девушку, бесчувственно лежавшую в луже крови. Они унесли ее. Желая узнать причину этого происшествия, я быстро осмотрел то место. На снегу около того места, где упала девушка, не было никаких следов. Не могла она упасть и сверху: в этой части отеля не было окон. Мои курицы тоже не видели никого, словом, каким образом эта дамочка там очутилась и кто ее ранил – я просто не понимаю!
Начальник сделал знак пяти Петухам и Леонарде приблизиться.
– Итак, – сказал он, – прошлой ночью, от половины третьего до трех, два человека исчезли на улице Тампль, между улицей Рая и улицей Субиз, и мы не знаем, куда они девались; затем еще трое также исчезли на улице Фран-Буржуа. Наконец, женщина была ранена и найдена без чувств и в крови на снегу. Ей оказали помощь посторонние, а между тем в этом
квартале все выходы охранялись пятью Петухами и пятьюдесятью восемью курицами!
Он скрестил руки на груди и обвел стоявших вокруг яростным взглядом.
– Как это объяснить? – спросил он после некоторого молчания.
Все переглядывались с беспокойством, недоверием и любопытством. Золотистый Петух подошел и сказал:
– Пусть наш патрон думает что хочет и накажет меня, если захочет, но, клянусь, я сказал правду.
– И я также! И я, – сказали другие Петухи.
– Поклянитесь! – вмешался С.
Золотистый Петух подошел. Начальник вынул из-за пояса кинжал с коротким и острым клинком, разделенным в самой середине выемкой. Золотистый Петух протянул руку над обнаженным клинком и сказал:
– Пусть смертельный яд, которым пропитано это железо, проникнет в мои жилы, если я говорю неправду.
Остальные Петухи и Леонарда по очереди повторили ту же клятву, протянув руку над кинжалом. Когда они закончили, начальник заткнул кинжал за пояс, потом сказал:
– Ступайте вниз и ждите моих приказаний.
Пять Петухов в сопровождении Леонарды вышли из комнаты, и дверь затворилась за ними.
Начальник и С. остались одни.
– Вы думаете, что Зеленая Голова может это разъяснить? – спросил начальник.