Рыцарь на главную роль
Шрифт:
Когда она открыла входную дверь, никто не вышел ее встречать, и в который раз девушка подумала: почему родителям наплевать на нее? Почему они никогда не волнуются, если она задерживается?
Откуда такое равнодушие?
Их даже не интересовало, поужинала она или нет, выпила ли кофе утром или умчалась в школу, не позавтракав. И лишь в тех редких случаях, когда она болела, за ней следили, ухаживали, вызывали врача. Но она не любила болеть, ей казалось унизительным лежать в
Она поднялась в свою комнату, приняла душ и легла в постель.
— Спокойной ночи, мама и папа, — по привычке прошептала она, хотя и понимала, что они не слышат ее.
Но ее согревала мысль, что они все-таки есть, и пожелание, которое слетало с ее уст перед тем, как она закрывала глаза, казалось, ненамного, но сближало их. По крайней мере, ей хотелось в это верить.
Сон долго не приходил.
Кто же такие Макларены и какое отношение к ним имеет ее подруга?
Наступит ли день, когда она узнает это?
Она и не заметила, как уснула, так и не ответив на этот вопрос.
1
Телефон звонил не переставая. Доминик слышала его, когда подходила к дому, когда открывала дверь. Конечно, отец был еще на работе, а мать, вероятно, ушла в магазин.
— Алло!
— Доминик, неужели это ты? — раздался в трубке смутно знакомый голос.
— Дороти?! Вот так сюрприз! Как твои дела?
— У меня все отлично! Лучше рассказывай, как ты! Я слышала, окончила университет?
— Интересно, от кого же? — Доминик улыбнулась.
— Мир тесен, — уклончиво ответила Дороти. — Я так давно тебя не видела!
— Ну, надо признаться, я тебя тоже. Ты слишком много времени уделяешь своей карьере, забыла старых друзей.
— Не такая ты уж и старая, — хихикнула Дороти.
— Спасибо, — хмыкнула Доминик. — Когда ты приедешь? Я хотела бы с тобой поболтать, прежде чем отправлюсь делать карьеру.
— Даже и не знаю. — В голосе подруги послышалась грусть. — У меня такой напряженный график… Кстати, а ты куда собираешься?
— Мне предложили работу в Сан-Диего. Я дала согласие. Через неделю улетаю.
— Да это же здорово! — воскликнула Дороти.
— Неужели? — улыбнувшись, осведомилась Доминик. — Может быть, пояснишь почему?
— Я сейчас работаю в Сан-Диего!
— Вот как? Но ты же вроде говорила, что прочно обосновалась в Нью-Йорке?
— Это все в прошлом. — Дороти шумно вздохнула. — Сейчас я в Сан-Диего. По-моему, для моей карьеры здесь больше возможностей.
— Рада за тебя!
— Я тоже! А еще я счастлива, что скоро увижу
— Да, мне предложили небольшую квартирку по сходной цене. Так что я уже, можно сказать, почти житель этого города.
— Здорово! Как только приедешь, обязательно позвони мне. — Дороти продиктовала номер своего мобильного.
— Так вот почему я столько времени не могла связаться с тобой! — догадалась Доминик. — Ты просто безобразница, что не сказала мне свой новый номер. И вообще, зачем ты это сделала?
— Долгая история. — Подруга явно не собиралась отвечать на вопрос. — Ну так что, ты мне позвонишь?
— Обязательно, — пообещала Доминик.
Положив трубку, она улыбнулась. Ну надо же! Не прошло и нескольких лет, как Дороти объявилась. А она-то считала, что подруга уже давно выбросила ее из головы. Неожиданный звонок, опровергающий это, приятно радовал.
Поднявшись в свою комнату, девушка остановилась перед трюмо. Подошла поближе, присела на мягкий пуфик перед ним, пристально вгляделась в свое отражение.
Сколько же времени прошло с тех пор, как они с Дороти делали здесь уроки? Кажется, что это было только вчера… Она так явственно припомнила их вечерние бдения, разговоры о будущем, что не услышала, как открылась дверь, и вздрогнула от голоса матери:
— Вот уж не думала, что ты уже приехала! — Камилла вошла в комнату, раскрывая объятия для дочери. — И почему ты не хотела, чтобы я или папа встретили тебя?
— Потому, что я уже взрослая девочка, мамуля, — ответила Доминик, вскакивая и бросаясь ей на шею.
— Для меня ты всегда будешь маленькой, — прошептала та, тайком утирая непрошеные слезы.
— Я так счастлива снова хоть ненадолго оказаться дома, — сказала Доминик, отстраняясь.
— Ненадолго? — переспросила Камилла. — Ах, ну да. Ты же вроде говорила о какой-то работе в Сан-Диего, — припомнила она. — Почему не хочешь остаться здесь? Отец с удовольствием даст тебе место в компании.
— Я хочу всего добиться сама, — улыбнулась Доминик. — И потом, ты же знаешь, я люблю журналистику.
— Да, я понимаю. — Камилла грустно вздохнула. — Просто мне тяжело думать о том, что, едва встретившись с тобой, снова придется прощаться.
— Мамуля, — Доминик крепко сжала ее в объятиях, — я буду приезжать так часто, как только смогу. Обещаю.
— Да, все так говорят поначалу.
— Вот увидишь, я сдержу свое слово. — Голос Доминик звучал твердо, и в этот миг Камилла с удивлением осознала, что ее дочка и правда стала взрослой.
— Ладно. — Она отстранилась, направилась к двери. — Есть будешь?