Рыцарь Резервации
Шрифт:
— Как… кто… По какому праву?!
— Полагаю, вам пора, Родион Романович, — подошла Свиридова и ногой отбросила плетку под машину. — А не то…
Она не успела закончить — поднялся жуткий ветродуй, и все шестеро с трудом удержались на ногах.
— Черт! — прошипела Юлия, поглядев на небо.
Оно начало быстро-быстро затягиваться ало-фиолетовыми тучами. Ветер усиливался с каждой секундой, а это значит…
— Поветрие! В укрытие! — крикнул Горбатов, придерживая разбитый шнобель, и они с дружками рванули к машине.
—
— Сучка! Ну ничего, на эту вашу шарашку мы найдем управу!
Горбатовы скрылись в своей машине. Порывы же усилились настолько, что Свиридову повалило на землю. Геллер тут же оказался рядом.
— Вот сученыш… — шипела Юлия, быстро поднимаясь. — Сейчас переждет ненастье и поедет жаловаться папочке…
Небо затянуло в сетку молний, уровень хаотичной энергии рос с каждой секундой. У Свиридовой резко заболели виски, геометрик на лацкане шинели запульсировал.
Кап-кап! — и из носа пошла кровь. Свиридова вытерлась рукавом и вздохнула. Она всегда хреново переносила Поветрия.
— Нужно, спешить, — сказала она. — Еще пара минут, и оно полностью накроет территорию!
Еле справившись с ветром, они с Геллером попытались дотянуться до японки. Она была совсем малышкой, и ее быстро оттеснило от броневика и прижало к забору.
— Дай руку! — крикнула Свиридова.
— Марлин-сан! — охнула девушка, и, схватившись за прутья забора, подтянулась. Прыг! — и ветром ее снесло на ту сторону.
— Стой, дура! — рыкнул Геллер, но девчонка уже буквально летела по воздуху.
Через секунду японка со всех ног мчалась к усадьбе.
— Герман, черт с ней! Переждет в доме с Ильей! — крикнула Свиридова, и они с Геллером бросились в машину.
Ветер рванул с настолько неудержимой силой, что дверь броневика пришлось закрывать вдвоем. Они успели вовремя, и Юлия ударила по красной кнопке.
На окна упали щиты. Затем началось самое страшное.
Глава 17
Кофе нам пришлось подождать, ибо руководил процессами тот самый бочкообразный автомат, который нам представился как «хозяин Таврино».
Увы, судя по звуками из кухни, справлялся он не очень, и процесс варки куда больше Поветрия, бушующего за стенами, походил на катастрофу.
Наконец, раскрылись двери, и к нам с подносом на колесиках вошел сам автомат-«кофеварка». Выпить получившуюся бурду я согласился скорее из вежливости.
— Нет, я никогда не научусь! — воскликнул автомат, стоило мне поморщиться. — Все на смарку!
Затем жутко-нелепая тварь покачнулась и с плачем рухнула на спину. Раскрылись двери, и вылетевшая из него тень-хранительница убежала прочь.
— Тихо-тихо, не плачь… — зашептали ей вслед. Голосов из комнат раздавалось столько, что я уже устал считать.
—
В кресле рядом с камином было даже уютно. Рух расположилась на соседней сидушке со Шпилькой на коленях. Ее геометрика сейчас пребывала у моей любимице в животе, где силами жучков она восстанавливалась вдвое быстрее.
— Мы не знаем, — призналась Мио, которая представилась мне как дворецкая. Огромный четырехрукий автомат был ее основной оболочкой. — Сначала мы были одним «я»…
— В смысле одним «я»? — переспросил я.
— Мы были хранителем-чудом по имени Асфорен-Гидемиона-Милифисентия, — в унисон проговорили тени, и автомат-дворецкий поклонился.
— Это одно имя или несколько?..
— Наше настоящее имя еще длиннее. Мы максимально сократили его для того, чтобы хозяину было проще, — хихикнула Ги, которую мне представили как горничную.
Ее автомат был не менее здоровой и фигуристой дамой в переднике с рюшечками. На пустом лице был нарисован огромный зеленый глаз, а ниже намалевана оскаленная пасть.
Метта очень долго расхаживала вокруг него и задумчиво потирала нос. Главным объектом ее внимания были ноги, затянутые в черные дырявые чулки. Да, я тоже впечатлился… Ноги у этого автомата были, что называется, от ушей — такие длинные и мощные, что ими можно легко пробить стену. И зачем ей такие?..
— Ну, во-первых, это красиво, — хихикнула Метта.
Это да, но вот функционал от меня ускользал.
— Несмотря ни на что, хозяин всегда называл нас по-разному, — продолжала Ги, медленно расхаживая взад-вперед, — и скоро мы привыкли быть разными… людьми.
Я нихрена не понимал.
— Чего тут непонятного? — покачала головой Метта. — Это одно существо, у которого просто раздесятирение личности. Очевидно, когда-то оно было в одном экземпляре, вон как Рух, например. Но, похоже, Онегин решил, что отличной идеей будет взять одного чуда-хранителя и подключить его к разным устройствам этого чудо-дома, а потом сделать вид, что каждое из устройств — отдельное существо. Вот они разбили это длинное имя на клички и пользуются ими!
Я пересказал соображения Метты нашим собеседницам, и они кивнули.
— Грубовато, конечно, «раздесятерение личности», — сказала Мио, — но где-то так… Мы никогда друг друга не считали, ибо с каждым годом наше число меняется. Кто-то умирает, кто-то рождается… Вон малышка Ли родилась буквально пару лет назад, а уже почти взрослая!
— А в прошлом году от нас ушла Иф… — заметила Вен.
Своего автомата у нее не было — вернее, она предпочитала пользоваться сотнями своих маленьких помощников. На паутине в окружении паучков раскачивался лишь «призрак» с блестящими глазами. Если присмотреться, то можно было разглядеть в ней девушку с короткой стрижкой.