Рыцарь в алмазных доспехах

Кусков Сергей Анатольевич

– Логично, не их, - выдавил он, наконец, "приняв" версию. После чего указал на сцену.
– Что ж, прошу! Прослушивание - так прослушивание! Пока у нас пауза.

Каюсь, мои колени задрожали.

С другой стороны, они задрожали только сейчас - все барьеры, что были до этого, я прошел, даже не вспотев.

Но они все же дрожали, а значит, я потерял уверенность, былой раж.

Я пришел сюда ради принцессы. Какой - на тот момент не знал, по слухам, дон Бернардо хорошо относится ко всем детям крестницы. Так что вполне могло быть, что ждала бы меня здесь не Фрейя,

а Бэль. Но что делать ТЕПЕРЬ, когда то, ради чего пришел, пройдено, а сработает ли что-то новое - тот еще вопрос?

– А вы чего здесь забыли?
– нахмурился дон Бернардо, только теперь заметив у входа парней.

– Мы это...
– попробовал сформулировать Хан, переминаясь с ноги на ногу, но не преуспел. Слово взял Карен.

– Дон Бернардо, помните, мы рассказывали, что нашли себе вокалиста? Который потом исчез?

– Ну?
– Я как раз поднялся на сцену и следил за мимикой действующих лиц - что-то такое старик слышал, хотя и не придал значения.

– Это он, - кивнул Карен на меня.

Новый взгляд юношеских глаз на стариковском лице. С прищуром, оценивающий. Гораздо более цепкий и пронзающий.

– И что вы от меня хотите?
– вновь обернулся он к ним.

– Ну, так это... Чтоб вы посмотрели, - продолжил Карен.
– И это... Назначили кого, чтоб ему вокал подтянуть. Ему надо.

– Мы заплатим, если что!..
– добавил Хан.

– Заплатят они!
– Дон Бернардо явно про себя выругался. Но на меня посмотрел совершенно другими глазами, и это можно назвать чудом.

– Ладно, юный сеньор, начинай.

На негнущихся ногах я поставил посреди сцены стоявший за кулисой стул, сел. Снял гитару, положив на колено. Перебарывая дрожь, провел рукой по струнам.

– Ничего, что буду петь на английском?

– Хоть на китайском!
– показно улыбнулся сеньор Ромеро, подбадривая улыбкой. Фрейя же, видя мою неуверенность, растянула губы в ехидной усмешке. Судя по ее хитрющим лисьим глазам, она меня узнала. Во всяком случае, недавний инцидент во дворце вспомнила точно.

Я запел. А что оставалось делать? Да, позор. Но не я планировал эту операцию. Я бы предпочел "встретить" нас в более нейтральной обстановке, более уютных условиях. Но отрицательный результат - тоже результат, и даже если я сейчас лажанусь, это не значит, что с ее высочеством мы больше не увидимся. Скорее наоборот. Просто в творческой теме буду слыть неудачником, и к ней мы больше не вернемся.

Есть, закончил. Нехотя поднял глаза. Фрейя улыбалась во весь рот, я ее забавлял, словно хомячок в колесе. Дон Бернардо смотрел задумчиво, и было видно, крайне недоволен. Но подбирает слова, как бы мне об этом поделикатнее сказать. Не может он меня просто так взять и выставить за дверь - не для того затевали комбинацию.

– Хуан... Тебя ведь Хуан, неправда ли?

Я кивнул.

– Хуан, ты слишком напряжен, - начал он.
– Я понимаю, ее высочество не каждый день встретишь, но все-таки попробуй расслабиться и повторить. У тебя есть какая-нибудь другая вещь?

Я кивнул.

– Понимаешь, то, что происходит сейчас, стресс - это даже хорошо, - пояснил он, подавшись вперед.
–

Если ты сможешь расслабиться и показать результат в таких условиях - значит, у тебя хороший потенциал, и мало что сможет тебя остановить. Если же не соберешься и так и будешь мямлить...
– Он развел руками.
– Сам понимаешь!

Да, я понимал. Пальцы вновь ударили по струнам, и, ловя себя на мысли, что изредка (причем чаще, чем хотелось бы) фальшивлю, я начал другую песню. Той же эпохи, но другой группы.

...- Нет, - покачал старик головой, когда я закончил.
– Так не пойдет. Пока ты показал нам, что знаешь "Скорпионов", "Королеву" и что у тебя был неплохой преподаватель английского.
– Натужный вздох.
– Но этого мало, Хуан. Давай, соберись и попробуй еще раз.

– Бени, это бесполезно, - зазвенел голосок ее высочества, сочащийся желчью.
– Я знаю этого мальчика. Наглость - это всё, что у него есть. Пройти сквозь охрану, или оскорбить моего спутника - это он может, но внутри он - пшик, пустышка.
– Она перевела глазки на меня.
– Я знаю много подобных людей. Может, не стоит терять на такого время?

– Тебе какая разница?
– улыбнулся старик, но я почувствовал за его улыбкой неуверенность.
– У тебя все равно перекур. А я обещал его прослушать очень хорошему человеку. Пусть еще раз попробует.

При словах об "очень хорошем человеке" ее высочество презрительно фыркнула. Вновь посмотрела на меня... Нет, уже не как на хомячка. Как на лягушку. Зеленую такую, противную и в бородавках. Но полезную для экосистемы, а потому неприкосновенную.

...И тут меня разобрало зло. Чего это я, в конце концов? Да и кто она такая, чтобы судить меня?

Хорошо поет? Возможно. Но мне не нужно хорошо петь! Да и играть тоже. Мне нужно показать себя, свой уровень, без претензий на глобальное. А я ломаю тут комедию сам перед собой!..

– Следующая песня на русском, - жестким голосом отрезал я, мысленно улетая куда-то вдаль. Вспоминая девчонок, сидящих в "музыкальной" и в нашей оранжерее. Я никогда не звал никого, когда репетировал, они приходили всегда сами. А раз приходили - значит, видели и слышали то, что им нравилось, что хотелось слушать, потратив время на меня, а не на развлечения в игровой или личные дела. Простые вещи на нескольких аккордах? Почему бы и нет, если душа от них радуется гораздо больше, чем от каких-то сложных и навороченных рисунков классики?

Я заиграл вновь. Но теперь играл не за себя. Теперь я играл за девчонок, понимая, что не вправе опозорить, унизить их перед этой фифой. И с пониманием этого начал первый куплет...

...Кажется, на пике, апофеозе я ревел. Не знаю, не скажу. Но когда закончил, когда гитара замолчала, увидел вытянутые лица парней, по-прежнему стоящих у двери, опущенные в землю задумчивые мордашки ангелочков, непробиваемое, но явно с тенденцией к потеплению лицо дона Бернардо и... обалдевшую физиономию ее высочества, открывшую от изумления рот. Ее высочество обернулась к наставнику, пытаясь что-то сказать, но не смогла.