Рыцари Христа. Военно-монашеские ордены в средние века, XI-XVI вв.
Шрифт:
Милосердная деятельность госпитальеров на Родосе приобрела также форму отправки срочной помощи в случаях природных катаклизмов: после землетрясения на острове Кос в 1493 г. туда были посланы врачи, медикаменты, материалы, продовольствие [477]. Таким образом, уподобление ордена Госпиталя «Врачам без границ» — анахронизм, опровергнуть который не так просто! [478]
Орден Сантьяго развил оригинальную милосердную деятельность, посвятив себя освобождению пленных христиан. Конечно, тамплиеры, госпитальеры и тевтонцы в Сирии и Палестине старались вызволять своих братьях, попавших в плен, и вели для этого отдельные переговоры с мусульманскими властями. Другие иберийские ордены делали то же самое: обмен пленными всегда был на границе одним из аспектов сношений между воюющими сторонами. Но орден Сантьяго зашел дальше всех, заботясь обо всех пленных, и эта миссия была записана у него в уставе (статья 35);
В той же Испании было основано два ордена, специализирующихся на освобождении пленных христиан, — орден тринитариев и орден Милости ( Merced). Последний орден, куда входили рыцари и клирики, воспринимался, на мой взгляд — ошибочно, как военный. Он был признан папой Иннокентием IV только 4 апреля 1245 г. Деятельность ордена Сантьяго, который мог ссылаться на свой приоритет, не поставили под вопрос, но она начала приходить в упадок [480].
Наконец, к милосердной деятельности относилась забота о братьях орденов, состарившихся либо ставших инвалидами после ранения и потому неспособными к бою, которых репатриировали в западноевропейские командорства. Статуты орденов, например Храма, рекомендовали, «дабы старых братьев и слабых особо почитали и ухаживали за ними сообразно их слабости» [481]. Опять-таки некоторые дома на Западе специализировались на этой роли домов престарелых.
Для раздачи милостыни и приема старых «отставных» братьев не было нужно ни помещений, ни особого персонала. Другое дело — прием (массовый) паломников, приют бедных и уход за больными. Эти миссии требовали создания специальных структур.
Странноприимные структуры
Появились два института, между которыми сразу же следует провести различие: лазарет (infirmerie) и госпиталь.
Любой монашеский орден, военный или нет, имел лазарет, чтобы лечить больных братьев. В лазарете больной пользовался особыми заботами и имел особый режим питания, соответствующий его болезни. Уход за больными братьями считался актом милосердия, за который удостаиваются рая, как уточняет устав ордена Храма [482]. Брат-инфирмарий нес ответственность за эту службу перед штаб-квартирой ордена [483].
В военных орденах, имевших призвание творить милосердие, лазарет был отделен от госпиталя, этого «дворца больных», открытого для «наших господ больных», по фразеологии госпитальеров [484]. В стенах нового госпиталя, построенного на Родосе в 1440 г., находился и лазарет [485]. Статуты ордена Госпиталя обличают злоупотребления лазаретных служб: там есть мнимые больные, выздоравливающие, которые никак не могут выздороветь; там хорошо едят, играют в кости и в карты, читают романы; там иногда вспыхивают драки. Генеральный капитул 23 ноября 1440 г. распорядился обследовать хозяйство лазарета на Родосе, а генеральный капитул 21 сентября 1449 г. ввел нечто вроде контроля за расходами на охрану здоровья, прежде всего на аптеку [486].
Что касается госпиталя, то он был открыт для посторонних. Он был одновременно приютом, или постоялым двором, и больницей ( h^opital) в современном смысле слова. Чтобы изучить его организацию и функционирование, обратимся к тем орденам, для которых его содержание было почти столь важным, как вооруженная борьба.
Если орден Сантьяго в какой-то мере специализировал десяток госпиталей, которыми располагал, то госпитальеры и тевтонцы из своих лечебных учреждений, как на Востоке, так и на Западе, сделали учреждения общего профиля. В Германии тевтонцы немало госпиталей получили в дар — 26 в 1232 г.; самым значительным из них был Марбургский, приобретенный в 1252 г. и помещенный, как позже и остальные, под покровительство святой Елизаветы Венгерской [487]. В Пруссии после сражений, зачастую ожесточенных, появлялось множество раненых; поэтому было основано много госпиталей. Госпитальер ордена жил в Эльбингском госпитале [488]. Зато в Ливонии тевтонцы — следуя примеру своих предшественников Меченосцев — не заводили госпиталей, те находились в руках городских властей, что было не редкостью в тогдашней Европе [489].
Но образцовым госпиталь был у рыцарей святого Иоанна.
В Иерусалиме, в Акре, на Родосе, а позже на Мальте большой госпиталь, эмблематическое строение ордена, был объектом всевозможных забот и вызывал восхищение у всех посетителей.
Из маленького заведения амальфитян в Иерусалиме госпитальеры после двух перестроек (вторая закончилась до 1156 г.) сделали здание, способное вместить две тысячи человек, по словам Иоанна Вюрцбургского [490]. Согласно его описанию, сделанному анонимным автором текста из мюнхенских архивов, которого я цитировал выше, оно делилось на одиннадцать палат (не специализированных), к которым добавлялась палата для женщин. При необходимости братья Госпиталя, дортуар которых находился в том же здании, оставляли свои кровати больным и спали на земле. Вероятно, цифра, указанная Иоанном Вюрцбургским (которая всегда выглядела преувеличенной), могла быть достигнута именно в этих исключительных обстоятельствах. Роже де Мулен, магистр ордена, отмечал, что по случаю битвы при Монжизаре (25 ноября 1177 г.) в госпитале молилось 900 больных [491]. А ведь в последующие дни заведению предстояло принять 750 раненых. Должно быть, в нормальном режиме госпиталь должен был насчитывать порядка тысячи коек, а в экстренных обстоятельствах это число могло почти удвоиться [492]. В этой связи уточним, что во время военных операций все военные ордены разворачивали полевые госпитали с госпитальными палатками, где раненые получали первую помощь до отправки в стационарные госпитальные структуры.
После 1187 г. большой госпиталь перевели в Акру, где у госпитальеров уже были заведение для приема паломников и госпиталь для больных. Переправившись после 1291 г. на Кипр, госпитальеры задумали возвести большой госпиталь в Лимасоле, но завоевание Родоса изменило всё.
В конце средневековья под властью госпитальеров Родос, оставаясь портом захода для судов, следующих в Иерусалим, сам стал объектом паломничества, о чем свидетельствует гасконский рыцарь Номпар де Комон, побывавший там в 1420 г. [493]Временное заведение поначалу было размещено в башне городской стены на морском побережье. Потом, в ноябре 1314 г., капитул принял решение о строительстве госпиталя. Это трехэтажное здание несомненно построили в части города Родос под названием Коллакио ( collachion), предназначенной для госпитальеров, в квартале Арсенала. Ему была выделена ежегодная рента в 30 тысяч безантов, которой обложили доходы двух деревень острова [494]. Поскольку его вместимость оказалась недостаточной, в 1437 г. благодаря наследству магистра Антонио Флувиана приняли решение о новом строительстве. Большой госпиталь был заложен в 1440 г., а в 1483 г., еще не завершенный, он принял первых больных. В 1914–1919 гг. его реставрировали итальянские оккупанты, и теперь в нем находится археологический музей [495].
Он выстроен на двух уровнях и выходит на два двора. На втором этаже большая палата для больных открывается на галерею, куда поднимаются с большого двора по монументальной лестнице. План воспроизводит устройство Иерусалимского госпиталя. Его строители не заимствовали многое у анатолийского «хана», или караван-сарая, на который часто ссылаются исследователи, а скорее восприняли традицию бенедиктинских лазаретов. Во второй половине XV в. орден Госпиталя сохранил верность такому плану, в то время как на Западе усвоили крестообразную планировку в соответствии с принципами, которые в Милане применил Филарете, — такой план давал больше вариантов использования здания и позволял его достраивать [496].
На Родосе были и другие госпитали — в частности, тот, который основали в Бурге (торговом квартале города) итальянские рыцари, чтобы селить проезжих знатных паломников, или госпиталь в Афанду, деревне километрах в двадцати от города Родос [497].
Медицинская практика
Для службы в госпиталях назначались рыцари и братья-слуги. Ни в ордене Госпиталя, ни в Сантьяго сестер для этой цели специально не приглашали. Но практика медицинского ухода вынуждала набирать специальный персонал. Difinicionesордена Монтесы настаивают, что в лазарете необходим компетентный врач [498]. В Иерусалиме орден Госпиталя имел четырех врачей, и этого было мало. Зато за каждую из одиннадцати палат заведения отвечал специальный смотритель, которому было придано двенадцать служителей. Таким образом, на тысячу коек имелся обслуживающий персонал численностью в 143 человека [499]. На Родосе врачей было больше. Их набирали за пределами ордена (например, были врачи-евреи); им ассистировали писцы, записывающие назначения. Среди вспомогательного персонала числились рабы [500].