Рыцари Христа. Военно-монашеские ордены в средние века, XI-XVI вв.

Демурже Ален

Лишь редкие споры перерастали в вооруженные конфликты. Отметим столкновение орденов Храма и Алькантары по поводу владения Ронда. Его в 1191 г. передал Алькантаре король Альфонс VIII. Тамплиеры захватили его силой; последовало двадцать лет крючкотворства, по истечении которых в 1243 г. суд велел тамплиерам вернуть Ронду, но они отказались, ссылаясь на произведенные улучшения и на процветающее овцеводство, которое они развили [569].

Для улаживания конфликтов военные ордены разработали некоторые процедуры, порой оригинальные. Это могли быть полюбовные соглашения, как то, которое было заключено 28 января 1255 г. на Востоке между тамплиерами и госпитальерами: они отказались требовать оплаты расходов и издержек на все тяжбы, возникшие между ними к тому времени [570]. Чаще это было обращение к внешнему арбитражу: 26 апреля 1240 г. тамплиеры и госпитальеры обратились к патриарху Антиохийскому, чтобы уладить разногласия между

собой из-за раздела территорий в графстве Триполитанском. Патриарх 7 июня 1241 г. вынес свой вердикт о «разграничении земель и казалей», которыми они соответственно владели [571]. Для урегулирования конфликта из-за мельниц в Доке и Рикордане Тома Берар и Гуго де Ревель, соответственно магистры орденов Храма и Госпиталя, 27 мая 1262 г. доверились арбитражной комиссии, в состав которой вошли папский легат, Герман Гельдеринг — великий командор Тевтонского ордена, Жоффруа де Саржин — сенешаль и бальи Иерусалимского королевства и коннетабль этого королевства [572]. Эти соглашения не всегда соблюдались. Так произошло с соглашением 1240–1241 гг., коль скоро 23 января 1259 г. тамплиеры и госпитальеры избрали третейским судьей одного тевтонца, чтобы закончить процесс о домах, землях, дорогах и т. д. в Триполитанском графстве и в сеньории Маргат [573], и дело тянулось до 1267 г. — в этом году попытались провести новый процесс, внутри орденов, о котором в предыдущем году были проведены переговоры: три ордена договорились передать весь спор между двумя сторонами в отношении всех латинских государств Востока и Армении на рассмотрение третьей [574].

Подобный же метод ордены применяли в Испании: в 1178 г. ордены Храма, Госпиталя и Сантьяго решили, что в любом конфликте между двумя из трех орденов третий будет третейским судьей. В 1222–1224 гг. это соглашение распространили и на Калатраву. Было желание пойти дальше и учредить постоянную хунту из двенадцати братьев, решения которой имели бы обязательный характер. Но на это не согласились магистры Храма и Госпиталя, а также аббат Моримона. Удовольствовались менее амбициозной системой, при которой хунты создавались ad hoc[для определенного случая ( лат.)] [575].

В целом похоже, что разработанные арбитражные процедуры, даже если не мешали конфликтам затягиваться, не позволяли им обостряться. На Востоке, где ордены не сдерживала сильная монархия, дело доходило и до военных столкновений между ними, но причины этих столкновений всегда были политическими, не связанными с проблемами межевания или заблудившимися стадами. «Война святого Саввы» в 1258 г. в Акре, когда госпитальеры и тамплиеры схватились меж собой, фактически была войной двух коалиций, одну из которых возглавляли генуэзцы, а другую венецианцы и в которых участвовали все силы и сообщества Иерусалимского королевства, в том числе и военные ордены.

Глава 11

Духовность и культура военно-монашеских орденов

Чтобы понять, что нового представляли собой ордены в плане духовности, надо еще раз обратиться к первому из военных орденов — ордену Храма — и его уставу.

«Антиаскетический и антигероический» устав

«Предприняв крестовые походы, западное христианство впервые поставило под вопрос абсолютный приоритет созерцания над действием», — пишет Андре Воше [576]. Эта эволюция сопровождалась поисками, которые вели миряне и для мирян, — поисками новых духовных и аскетических путей, поскольку до того, опять-таки согласно А. Воше, миряне пытались «жить на манер монахов и подражая им. Далекие от того, чтобы притязать на какую-либо автономию мирского, они проявляли стремление к аскетизму и к ярко выраженному спиритуализму, которое приводило самых требовательных на порог ереси» [577]. Именно затем, чтобы избежать возможных отклонений в этом духе, отцы собора в Труа приняли бенедиктинский устав — умеренный и уравновешенный — за основу для устава Храма, того устава, который С. Черрини определила как одновременно «антиаскетический и антигероический» [578].

Discretio[рассудительность, умеренность (лат.)] — лучшее средство от всякого искушения аскетизмом. Тамплиер не должен делать лишнего: никаких излишеств в раздаче милостыни; никаких излишеств в постах — устав предусматривает обильное питание, с мясом трижды в неделю, потому что сражающийся брат должен иметь силы для боя. Но — опять же умеренность: он не должен показывать свою физическую силу, кичиться тем, как он способен выносить трудности или усталость: если брат устал, во время службы он остается сидеть; если нужно и ничего этому не препятствует, он освобождается от присутствия на заутрене и может встать позже [579]. Послушание, которым он обязан магистру, — лучшее средство от искушения гордыней. Щедрость, храбрость, хвастливость, короче говоря,

все, что святой Бернард обличал в поведении мирского рыцарства, следует отвергнуть — ни золотых шпор, ни тонких тканей, ни охоты, ни турниров [580]. Смирение и бедность станут поддержкой для антигероизма. Таков путь аскезы для miles Christi[воина Христа ( лат.)]. Устав Сантьяго уточняет, что брат может предаться аскезе только с разрешения магистра, но добавляет, что Богу приятней сражения в защиту веры, чем пост [581].

Брат военного ордена сражается в двояком смысле: в отношении духовном, внутреннем, он борется с искушениями беса; в военном отношении он противостоит вполне реальному врагу, которого он может убить, но который также может убить его. Он приносит в жертву свою жизнь, как выражается святой Бернард в «Похвале святому воинству». Церковь отныне открыто признает, что можно «безвинно убивать врага», как гласит устав Храма; и французский перевод уточняет: «Это значит, что вооруженное рыцарство может без греха убивать врагов креста» [582].

Таким образом, в этом духе и надо понимать обязанности, возлагаемые на братьев в монастырской жизни.

Монастырская жизнь: часы, мессы, молитвы и т. д

Братья всех военных орденов выполняют религиозные обязанности монаха или уставного каноника, только более легкие и приспособленные к их призванию и военной практике. Эти литургические обычаи кратко изложены в уставах и подробней расписаны в retrais, обычаях или кутюмах орденов [583].

Ритм каждому дню брата задавали часы и месса. За исключением ордена Калатравы и присоединенных к нему, которые, согласно цистерцианскому уставу, соблюдали монастырские часы, остальные военные ордены приняли канонические часы.

Собравшись в часовне, братья слушали капеллана, читающего или поющего часы. Они могли читать их сами, но поскольку чаще всего были малообразованными, довольствовались прочтением «Отче наш» определенное число раз (сто пятьдесят в день); в Сантьяго или у тевтонцев, например, год послушания использовался в том числе и для обучения этому. На заутрене, которая совершалась около полуночи, читали девять канонических отрывков. Утром служили приму, терцию, а потом сексту; все это пели до трапезы. За ней следовала нона; вечерня, часов в пять-шесть, предшествовала ужину. Наконец, читали повечерие (часов в семь-восемь) и шли спать. Строгое соблюдение этой литургии допускало некоторые исключения: присутствие на заутрене не было регулярным; «малые часы», терцию и сексту, объединяли с примой и в таком случае пели до мессы; тот, кто не мог присутствовать в часовне, должен был прочесть определенное число раз «Отче наш»; это касалось больных или усталых братьев. Если брат был на войне или вообще занят, он мог читать «Отче наш», предписанные для разных часов, один-единственный раз [584].

Присутствие на ежедневной мессе, которую служили капелланы ордена, было обязательным для всех орденов. Она совершалась между примой и терцией либо после совмещенных примы, терции и сексты [585].

Каждый орден разработал собственный литургический календарь. Согласно С. Черрини, два первых retraisордена Храма, написанных на латыни во время Пизанского собора в 1135 г., содержали: первый — список дней поста, второй — список тридцати двух праздников, которые тамплиеры обязывались отмечать [586]. Тамплиеры должны были обязательно проводить общую процессию во время десяти важнейших праздников (Рождества, Сретения, Пасхи и т. д.), а также на праздник святого покровителя церкви данного дома. Были также частные, необязательные процессии [587]. В ордене Госпиталя процессии были еженедельными в каждом доме, где есть часовня: «Установлено, чтобы каждое воскресенье братья, каковые не будут заняты ни на какой службе дома, являлись на процессию» [588]. Статуты Элиона де Вильнёва от 1332 г. делали обязательными процессии только в дни шестнадцати праздников, называемых обязующими. В XIV и XV вв. к ним добавились другие, например праздник святого венца, учрежденный капитулом 11 августа 1454 г. (госпитальеры на Родосе хранили шип из тернового венца Христа) [589].

Кончина брата обязывала читать особые молитвы и мессы, добавлявшиеся к обычному обязательному набору: в ордене Госпиталя — ежедневная месса в течение тридцати дней («тридцатка») [590]в Сантьяго — коллективная молитва во время мессы, отсутствующий брат должен был прочесть сто пятьдесят «Отче наш» в течение сорока дней, и в году, последующем за годом смерти брата, каждый должен был заказать тридцать месс [591]. В приоратах Калатравы служили по три мессы в день — обычную ежедневную мессу, мессу в честь Святой Девы и мессу за усопших; мирские братья, несомненно, были обязаны участвовать только в первой [592].