Рыцари Индустрии

Векшина Анна

Смоленск-Апрелевка

«Я сейчас вам скажу кое-что, а потом еще скажу, да? Вы не смотрите, что я плохо говорить так. Вы вообще не бойтесь – я нормальный. Я торговать, а теперь домой. Но я хороший товар давать всем. Не что-нибудь плохое. Некоторые говорить, что мы плохое торговать. Я так скажу: я нет. Лучше, чтобы стыдно не было, понятно, да? Мне так отец еще дома дал. Это правило такое: чтобы не стыдно. Это удача, что мы с вами здесь видеться на повороте. Вот, что хотел сказать. И еще, я думал, что здесь работать девочки. Так жалко их, я поэтому здесь не выезжать. А сегодня вот поехать здесь. Оказалось, что вы стоять. Не работать. И у меня прямо с души упало, что вы нормальные. Так и поедем дальше. Я буду говорить много, хорошо? А вы меня поправляйте, если не так».

Нежин-Навля

«Я

помню, что приехал в Москву и познакомился там с каким-то аферюгой. Ага. Это, милая моя, были 90-е годы. Тогда можно было делать «бабло» прям из воздуха. Сел и качаешь. Сесть только надо найти где. Ага, ой, какие же это были времена, я тебе скажу! Этот мужик, он вообще меня взял водителем. Я его подвез как-то. Ну, таксист. Он думает: «Ага, нормальный водила». Ну, он мне: «Работать нормально хочешь»? Ну, я согласился, а что? Молодой же. Короче, как? Я его ждал у ресторана, а потом по его сигналу шел греть машину и потом уже подъезжал к дверям прям. Он прыгал в открытую дверцу, и я на газ. Бандюга, короче, мошенник какого-то очень высокого ранга, да? Я не знаю, чем он занимался, но вот тебе реально говорю, я так больше никогда не жил. Денег у него было столько, что он просто не знал, что купить – за что в первую очередь хвататься. Он мне платил столько, что я боялся показать такие деньги жене. Я купил дом и боялся об этом кому-нибудь сказать. Ага, прикинь? Боялся сказать, что у меня зарплата была больше, чем у начальника парка, на которого я раньше работал. Я мог бы этот парк купить и контору жены на сдачу. А потом он мне вдруг позвонил и сказал: «Ищи работу». Просто, ничего не объяснил, а сказал: «Ищи работу». Замели, прикинь? Ни концов – ничего. Я пару месяцев боялся – не ездил никуда, ничего. Вещи собрал – если чего, ага, вообще, да? Потом уже я через много лет узнал, что мужик этот в международном розыске. Чуть ли вообще не Интерпол его ищет. Нагрел кого-то солидного очень».

Чернигов– Гомель

«А чего сказать? Между Красноярском и Иркутском дороги и не было раньше. Это сейчас ее делать стали, все-таки уже 21 век. Ты не видела, как зимой там ездят. Ну, раньше ездили. Зимой там все мерзнет так, что лед, ну просто лед. Вот, ну фуры едут медленно, по колее. Едут, хорошо, если ты в день проехал сколько-нибудь, а то буксуешь и все. Скользко. Не чистят же ничего. Едут, я говорю, едут по 5-10 километров в день. А там – тысяча километров! Сыкотно! Сломался – пальцы отморозил и все. А съехать с обочины же никак, потому что колея такая, что не съедешь. Устал – ложишься спать прям там, где стоишь. И за тобой все ложатся спать. Прям колонна на дороге стоит. Отсыпается. Это же у нас самая большая страна в мире, в которой нет дорог».

Люблинский-Омск

«Ну вот, а у вас там в Москве сейчас как? Я помню, что ездил туда, когда в армии служил. Мы ходили на ВДНХ гулять. Там павильоны были, сейчас стоят? Очень хорошо помню эти павильоны. И еще я был в метро. У нас же нет метро, ну вы знаете, да? Метро у вас такое было большое! А потом мы пошли ночевать в какое-то общежитие на синей ветке, ой, или на фиолетовой – я не помню. А приятеля моего обокрали прям в этом общежитии – украли у него деньги и шарф какой-то. У него шарф был вязанный, очень красивый. Украли. И я с тех пор вот запомнил, что там ВДНХ, воруют и метро. Хотел сейчас с женой съездить, ну просто погулять, а потом мы цены посмотрели и расхотели. Поехали в Турцию».

Баляла-Подляска– Брест

«А я проезжаю с корешем, смотрю, что вы стоите. Я ему говорю: «Давай возьмем девчонок», а он мне: «Да это же вроде полячки стоят», но я-то вижу, что не полячки. Были бы полячки – мы бы вас не взяли. Ну, до стоянки доехали, а у меня прям вот в голове засело, что наши, русские стоят, так что я вернулся и вот вас забрал. Сейчас, погоди, звонит опять кто-то: «Алле, да, Миш, звонил! Я тебе хотел сказать, что если вы будете все брать эти кондиционеры, то я вам скидку сделаю. Ты, главное, обговори все, чтобы просто и чтобы сразу деньги перевели, да. Да нормально едем, да, вот подобрал двух девчонок, русские, симпатичные, не замужем, да. Домой едут. Да, завидуй!».

Чаны-Куйбышев

«Ну,

это, конечно, грех – измена-то, ну вот ты сама подумай: я же мужик. А что мне делать-то? Мне без бабы нельзя же. Инстинкты мне свои куда девать? В карданный вал, что ли, запихнуть?».

В сторону Витебска

«Я считаю, что у вас, что у нас – это, как его? Разгул? Развал. У нас просто ничего нет. Всю Белоруссию продают потихоньку. У нас некоторые боятся, что это, что когда батька умрет – то вообще все заложат в ломбард. А у вас что? Это, у вас себе нефть качают прям в карман, только не думают, что она кончится. А она кончится, просто не на ихнем поколении. На ихнее поколение-то это еще хватит. Ну, а потом-то что делать? На этой, на паперти стоять что ли? Из наших бывших отсталых стран мне вот Украина нравится. Она по размерам нормальная и по потенциалу: море есть, горы есть, урожай есть. Это, туризм можно нормальный сделать. Просто ей не повезло. Там у власти уже много лет стоят дебилы. И, видимо, это так дальше и будут стоять».

Химки-Тверь

«Я развелся когда, то ой, такая у меня была депрессия, знаешь. Я даже хотел в запой уйти, но у меня к алкоголю плохо. Ну, не сказать, что я ее любил сильно, ну просто она взяла меня и бросила. Это же унижает как! Ой, как было прямо яростно тогда. Я думал, что я ее убью! Просто убью. Если бы где встретил – точно убил бы. Просто замочил бы и все. Но она уехала. А я тогда работал на «Камазе». Ой, такие эти машины – выходишь, и тебя трясет всего. Подушки-то нет там. И я с этой трясучкой ходил. Ну, у нее отец, ой, ну такой богатый. Меня не замечал даже. Ну, мы ему сказали, что у меня свой бизнес: машины, перевозки. А я с трясучкой: руки прям трясутся. Бензином воняет еще! Короче, я как? Прихожу к нему и говорю ему, кто у него дочь. А он как схватит на столе что лежало, как запустит. Семейка, блин! Вообще, какой-то цирк! Ой, вообще, меня это жизнь семейная замордовала!».

Где-то на М-2

«Вот у меня есть хлеб, колбаса вот. А, печенье есть. Да ты ешь вообще или нет? Сейчас я яичницу буду готовить. Хоть посмотришь , как это делать надо в таких условиях. Так, красота, давай бутерброд бери и ешь давай. Знаю я вас, худых, все бережете фигуру, а для кого? Одни вокруг идиоты! Не стоят они твоей этой фигуры, поняла? Так что хватит себя изводить. Сейчас дядя Толя покурит и приготовит тебе королевский обед. Только сначала вон туда сходит, спросит, сколько колеса стоят, а ты тут сиди и дверь не открывай, а то сейчас попрут извращенцы всякие знакомиться. Если кто что будет спрашивать – скажешь, что если сейчас не отвалят, то дядя Толя сейчас придет и раздаст «кесарю кесарево».

Поворот на Тосно

«И вы не боитесь так вот ездить? Отчаянные вы девчонки, я вам скажу. Это вы, наверное, не слышали про маньяка. Показывали по телику, да и мужики говорили, что был у нас тут маньяк один. Насиловал и убивал. А, не, он, значит, вот так вот подсадит, потом это, увезет подальше. Потом свое черное дело сделает и все. А, разрубал он девочек этих. Это, топором что ли он разрубал – не помню. По телику показывали. Разрубал и закапывал под деревом или в поле просто. Ну вот, а потом нашли его. Да, у него этих трупов около 20 было. Долго найти не могли. Даже было, по-моему, в «Битве экстрасенсов». Или в какой-то такой вот программе, искали его там. Смотрите такое? В интернете посмотрите – там прям тела эти. Фотографии, все такое».

Выпозово-Валдай

«Женщин-дальнобойщиков встречал, но как-то они все были иностранки. Один раз вот на Питер еду – стоит, руками машет около фуры. Остановился, вышел – она мне на своем что-то говорит. Смотрю – колесо пробито, пошел искать, где ее мужик-то? Не придавило, что ли, его там где-нибудь под фурой. Оказалось, что она и есть водитель. «Сервис, сервис», – говорит мне. Волосы вот такие, длинные. Ну, я ей помог запаску одеть. «Ноу сервис ин раша», – говорю. Ай эм сервис. Она посмеялась. Из Италии, кажется, была. Ну, симпатичная такая. Был бы помоложе – приударил бы, а так уже староват для такого. А, на Урале еще видел. Ну, она уже такая, ну так, в возрасте уже таком, «бальзаковском».