Рыцари рейха

Мельников Руслан Викторович

— Ты желаешь отправиться в путь сам или в компании? — неожиданно спросил Джеймс.

— Что? — не понял Бурцев.

— С одним кораблем поплывешь в Иерусалимское королевство или пристроишься к кому?

— А есть разница?

— Если плыть на своем корабле, будет быстрее. Но это небезопасно: в море лютуют пираты. Если двигаться в составе купеческого каравана под охраной боевых судов, получится дольше, зато надежнее. Для тебя имеет значение месяцем раньше или месяцем позже прибыть в Святую Землю?

— Месяцем?! Тут что, идет

счет на месяцы?

Джеймс смотрел на него со своей фирменной кривой усмешечкой. Ну да, конечно... парусный флот, неторопливые скорости тринадцатого столетия...

Однако такой расклад Бурцева не устраивал. Никоим образом. Он лихорадочно обдумывал варианты. Пока не остановился на одном. Единственно возможном.

— Мне нужен быстрый корабль, Джеймс.

— В скорости с венецианским флотом мало кто может тягаться, Василий. Разве что британцы, но...

— Мне нужен очень быстрый корабль, — перебил его Бурцев. — Тот, что доставит нас в Палестину до полнолуния.

Джеймс прищурился:

— Сдается мне, сейчас во всей Венеции есть только одно судно, способное на такое. Но это...

— Корабль Хранителей Гроба. Я знаю и...

— Что?

— Я хочу захватить его, брави.

Джеймс промолчал. Но красноречивое то было молчание. Будто мысленно крутили пальцем у виска. Минуту крутили — не меньше. Вместе с брави молчали все.

— А как же команда? — наконец нарушил тишину Джезмонд Одноглазый.

— Вся моя команда при мне, — Бурцев кивнул на дружинников. — А венецианские моряки, привыкшие к парусам и веслам, — плохие помощники на судне Хранителей.

— Ты говоришь так, будто сам сможешь справиться с этой посудиной без весел и парусов?

— Смогу... — Бурцев кивнул. Перед его мысленным взором возник холст кисти Джотто ди Бондоне. Без «синьора Ганса» на переднем плане. Только рубка... Обычная рубка небольшого военного катерка.

— Смогу, — повторил он.

Выбора-то все равно нет.

— Вообще-то, наверное, мудреное дело сдвинуть железную ладью с места, — с сомнением заметил Дмитрий. — Ты, Василь, уверен, что она вообще поплывет?

— Раз «железная ладья» доплыла до порта из крепости Санта-Тринита, значит, поплывет и дальше.

Это единственное, что он мог им сейчас сказать.

— В полон возьмем на корабле кого-нибудь из Хранителей, — предложил Гаврила. — Полоняне, ежели что, помогут управиться с колдовским судном.

— Тоже верно, — поддержал Бурцев своего сотника.

— А если не пожелают? — угрюмо осведомился дядька Адам.

Хороший вопрос и, главное, жизнеутверждающий такой, настроение поднимающий...

— Горе им тогда, — сверкнул глазами Алексич.

— Тогда придется выкручиваться самим, — отрезал Бурцев. — Или уж сразу — головой в воду. При полном доспехе. Как взойдем на корабль, обратного пути не будет никому. А потому пусть каждый решает сейчас. За себя решает. Кто желает — может остаться. Не обижусь, други, ни словом не упрекну. Нет у меня никакого

права тянуть вас за собой.

— Да что ты мелешь, воевода?! — возмутился Дмитрий. — Совсем ополоумел?! Раз уж пошли мы с тобой в балвохвальскую башню, не гоже теперь-то отступать.

— И потом, есть ведь еще долг дружбы, — скромно напомнил Бурангул.

— И есть долг мести, — зловеще произнес Гаврила.

— Во-во, в самую точку, Алексич! — подхватил Освальд. — За Взгужевежу свою я с немчурой пока не рассчитался. Да и когда еще мне, грешнику великому, выпадет случай побывать в Святой Земле?!

— Куда наш пан, туда и мы, — дружно заявили Збыслав и дядька Адам.

— И я сестрицу-Агделайду в беде не брошу, — отважно бросила Ядвига.

И добавила, любуясь Освальдом:

— Милого своего тоже не оставлю, хоть режьте меня.

— А для моя просто интересная поплаваться, — хитро подмигнул Сыма Цзян. — Моя любится далекий морской похода. А в Иерусалимская царства моя еще не бывайся. Ни раза!

— Вы все-таки твердо решили взойти на судно Хранителей? — брави смотрел на них почти с жалостью. Так смотрят на юродивых и умалишенных.

Бурцев крякнул от досады:

— Ну подумай сам, Джеймс, пораскинь мозгами! Нас будут искать по всей Венеции. И немцы, и гвардейцы синьора Типоло. Выходы из города наверняка уже перекрыты. И ни одно судно не выйдет теперь из порта без тщательнейшего досмотра. Захватить корабль Хранителей и поскорее — вот наш единственный шанс!

Брави подумал, кивнул, соглашаясь:

— Хорошо, убедил. Только как ты все это мыслишь? Как намереваешься отбить судно? Там же кругом ограждения, тевтонские рыцари, охрана с громом смерти... На «Буцентавр» дожа и то проникнуть проще.

— А вот с этого мы и начнем!

Бурцев вкратце изложил свой план:

— Галера синьора Типоло стоит вплотную к кораблю Хранителей. Попасть на него с «Буцентавра» — легче легкого. Ядвига отвлечет стражников... Не хмурься, Освальд, сам знаешь — у нее это получится — и только у нее. Да и не грозит Ядвижке ничего. Я, ты, Джеймс, и ты, Сыма, — Бурцев поочередно ткнул пальцем в брави и китайца, — проберемся на галеру дожа, а оттуда — на судно Хранителей. Снимем охрану на палубе. Бурангул с дядькой Адамом уложат тех двоих с громометами, что стоят на берегу. Остальные — валят заграждения и расчищают дорогу к трапу. Трап придется захватывать с берега.

— Думаешь, кто-нибудь успеет до него добежать? — Джезмонд Одноглазый все еще был настроен скептически.

— Добежать-то, может, и не успеет, а вот доскакать...

— Штурмовать корабль на лошадях?! — у брави отвисла челюсть.

— Почему нет, Джеймс? Тем более что среди нас есть один такой затейник. Гаврила однажды атаковал с седла свейскую ладью... Повторишь, Алексич?

— Отчего ж нет, — глухо отозвался Гаврила. — Повторю, коли надобно. Я супостата хоть булавою забью, хоть копытами притопчу — за Дездемонушку-то...