Рыцари с Черешневой улицы, или Замок девушки в белом
Шрифт:
На столе лежали три телеграммы. Телеграммы Тика… Дан пробежал их и несколько секунд стоял не дыша, потом пустился бежать с такой скоростью, что ему позавидовал бы самый быстрый стайер города. Добежав до дома Виктора, он на мгновение остановился, чтобы перевести дыхание. Только двух чирешаров не хватало во дворе: того, кто отправил телеграммы, и того, кто их получил. Девушки — и те опередили Дана. Ничего! Все равно именно он принес главную новость. Войдя в ворота, он повелительно сказал:
— Готовьтесь в путь.
Собравшиеся на дворе удивленно повернули к нему головы.
— А ты уже готов? — спросила Лучия.
— Готов к чему? А! Ну конечно, я сразу же все соберу.
— А ты откуда узнал, что ты едем в Шоймень? — спросила Мария.
— В Шоймень? А вы откуда знаете? Невероятно! Разве Тик и вам сообщил?
Услышав эти слова, Виктор не поверил своим ушам.
— Тебе что, Тик телеграфировал из Шоймень?
Дан не ответил и не показал телеграммы. Он растерянно смотрел на них.
— Вы что, издеваетесь надо мной, да? Если Тик не телеграфировал вам, откуда вам известно про Шоймень?
— Из грамоты, уважаемый соня! — сообщила ему Мария. — Виктор и Урсу прочли документ.
— Как? Вы расшифровали эту убийственную этрусскую несуразицу?
— Какая еще этрусская несуразица? — разозлилась Лучия. — К твоему сведению, истинный документ — это введение, а то, что мы считали документом, — всего лишь ключ.
— Что вы мне морочите голову? Дайте сюда грамоту!
— А ты — телеграммы!
Они обменялись бумагами: обе стороны были одинаково удивлены.
— Что могло случиться с Тиком? — спросила Мария, глядя прямо в глаза Виктору. — Зачем ему было отправлять три телеграммы, две из которых совершенно одинаковые.
Виктор попытался объяснить:
— Когда он прислал первую, последний передатчик был ему еще не известен.
— Это ясно. А остальные?
— Остальные? Вторая свидетельствует о том, что он узнал кое-что о свертке до того, как прийти в Шоймень.
— Значит, он нашел первого передатчика, — подсказала Лучия.
— Не думаю…
— Почему?
— Тогда он бы написал и об этом. А в телеграмме сказано иначе: «Приезжайте в Шоймень. В письме правда». Он же не пишет: «Ура! Я нашел». Мы же знаем нашего Тика. После стольких трудов…
— Что же ты думаешь? — настаивала Мария.
— Что, следуя за нитью передач, он узнал ряд подробностей, которые вселили в него уверенность, что в письме содержится правда. Но не это меня занимает. Почему он так решительно зовет нас в Шоймень, когда сам еще туда не добрался?
— Быть может, он узнал, что человек, получивший сверток первым, живет там, — подсказал Урсу.
— Возможно. Но этим не объяснишь ни тона, ни содержания телеграммы. Я думаю, что он узнал кое-что поважнее. И это потребовало немедленных действий.
— Что-то в связи с замком? — догадалась Мария.
— Может быть. Вполне возможно… Или нечто,
— Что-нибудь серьезное? — встревожилась Лучия.
— И да и нет. Раз завет, значит, в чем-то он уверен. В существовании замка, например. Но он звал нас и до того, как обнаружил ПЕРВОГО посредника. Стало быть, речь не о замке. Скорее о девушке…
— Как так?
— В телеграмме нет ни одного упоминания о замке. Говорится о письме.
— Все равно непонятно, — призналась Мария.
— Это означает, что в том районе, где, как мы теперь знаем, находится замок, жители понятия не имеют о его существовании. Если бы Тик узнал что-нибудь — подробность или легенду — по поводу замка, то тайна не была бы уже тайной, он мог бы использовать слово «замок». Ясно? Стало быть, он ничего не узнал о Замке двух крестов…
— А узнал о девушке в белом! — дополнила Лучия.
— Верно, — продолжал Виктор. — Особенно если внимательно прочесть последнюю телеграмму: «Немедленно приезжайте в Шоймень». Тик остерегся сказать что-либо точнее. Очевидно, чтобы не навлечь подозрений. Значит, в тех местах никто о замке не знает. Но что-то там должно было произойти, что заставило его поверить в подлинность письма. Иначе Тик не позвал бы нас туда.
— Но почему ты не думаешь, что он нашел первого посредника? — настаивала Лучия.
— Да потому что он не мог его найти. Тогда Тик прислал бы телеграмму другого содержания: «Я дошел до конца, нашел место. Приезжайте туда-то и туда-то».
— Какая же может быть связь между такой телеграммой и первым посредником? — удивилась Мария.
— Такая, что если бы Тик обнаружил его, он бы открыл и замок.
— Ты думаешь, что первый поучил сверток прямо в замке? — поинтересовался Урсу.
— Да!
— Почему же тогда никто в тех местах не знает о замке? — вмешалась снова Лучия.
— Не знаю. Просто загадка с этим первым посредником. Странно он себя ведет. Получает сверток в замке — и ни звука об этом. Вы представляете, какой шум вызвало бы такое сообщение. Неужели в замке обитает еще кто-нибудь? Или этот гонец заинтересован в том, чтобы все сохранялось в тайне?
— Либо этот замок давно всем известен. Например, какое-нибудь старинное здание… или… или что-то, чему люди, не зная его прошлого, не придают значения.
— Твое предположение любопытно, Лучия, — ответил Виктор. — Но Тик явно иного мнения. Он нарочно избегает слова «замок» или даже малейшего намека на него. И все-таки решительно зовет нас в Шоймень. Будь там какие-нибудь древние развалины или вещи незначимые, он не делал бы этого.
— Ты прав, — согласилась Лучия. — Выходит, что там есть что-то такое, связанное с девушкой в белом, из-за этого он и позвал нас туда.
— Ты думаешь, с ней могло случиться что-нибудь серьезное? — спросила Мария.