Рысюхин! Дюжину шампанского – и в школу не пойдем!
Шрифт:
— Ещё вопросы по использованию — нормальному использованию — колёсного хода есть?
— Только один: какого мы всё это время так корячились?
— Вопрос не ко мне, не находите?
— Так точно, господин зауряд-прапорщик!
«Ладно, им не объяснили. Но ведь тут и так всё понятно, по сути — это обычная складская тележка! Точнее, тележка для перевозки бочек».
«Внучек, если тебе кажется, что что-то очевидно — не факт, что это на самом деле так. Как ты думаешь, сколько человек из числа бойцов дивизиона хоть раз в жизни были на складах с такими бочками и тележками? И сколько из них просматривались к тому, что и КАК делают рабочие?»
«А
«Думаю, что примерно… Примерно — никто».
«Да ладно!»
«Прохладно. На самом деле — у каждого свой круг общения и интересов. Эти если и бывали на складах, то только на армейских, и там их вряд ли пускали дальше окошка выдачи».
«А помощь в переноске? Неужели солдат перестали отправлять на эти работы?»
«Вот именно — переноски. С оборудованием, даже простейшим, работает только постоянный персонал».
«Ладно, ладно, всё понял — сам дурак и надо было написать подробную инструкцию».
В домике лаборатории, она же — мастерская, царил полный покой. Не сонное царство, но никакой суеты. Мины приходили с завода уже с залитой взрывчаткой, взрыватели шли отдельно, и снаряжать ими мины раньше времени никто не собирался, что совершенно верно. Чтобы народ не скучал зря и был при деле — посадили проверять взрыватели, причём методику проверки писал человек, больше всего озабоченный тем, чтобы «проверяющие» ничего не сломали чем тем, чтобы они что-то там «проверили». И бойцы, надо сказать, это прекрасно понимали, потому работали с полным пониманием бессмысленности происходящего. А вот я, проходя через комнату, бракованный взрыватель обнаружил! Запальный макр, он же — усилитель детонатора, был треснувшим. А две половинки макра дают на порядок меньше энергии, чем целый макр!
Сперва мне не хотели верить, пришлось приказать разобрать взрыватель, что и было сделано, несмотря на явный скепсис большинства, но — с энтузиазмом. Всё же какое-никакое, а развлечение! Я же демонстративно не то, что пальцем не касался изделия, но даже и близко не подходил, чтобы исключить подозрения, что сам же и сломал. Но когда из металлического стакана после аккуратного снятия завальцовки выпали два куска кристалла — отношение разом изменилось.
— Но как, господин прапорщик?!
Ага, включилась «армейская вежливость», заставляющая при общении «вне строя» опускать приставки «под», «штабс» и «зауряд». Значит, начинают признавать командиром, а не просто залётным штатским!
— Я же говорил, что являюсь магом металла. А кроме того — магом кристаллов. Причём эти две стихии у меня в синергии. Обнаружить дефект кристалла, оправленного в металл, тем более такой грубый дефект и в изделии, автором которого являюсь, я могу с нескольких метров.
— А подорвать?
— Метров с тридцати… — судя по вытянувшимся лицам, такого ответа окружающие не ожидали.
Побочным эффектом такого представления то, что у бойцов мастерской окончательно пропала мотивация к проведению «проверок» — зачем, если я могу это сделать, просто пройдя по складу? Пришлось уточнять, что прочитать плетения в управляющем макре с расстояния мне трудно и это требует больших затрат энергии, так что — придётся и дальше сражаться с ними в рукопашную. Вроде как прокатило, но надо придумать подчинённым более осмысленную работу, если официальный начальник мастерской не приедет буквально сегодня-завтра.
За обедом удалось узнать, из-за чего вообще мы сидим тут в лесу без дела и сколько это будет продолжаться. Оказалось —
Но на данный момент из всего этого великолепия имелись четыре миномёта, два тягача к ним, шесть из десяти грузовиков для вещей, два из восьми для перевозки людей и оба заправщика, но — пустые. А ко всем автомобилям — один фельдфебель и три (ТРИ!!!) шофёра в его подчинении. А я-то думал, как они все в этих лабазах поместились! В течение трёх дней, включая сегодняшний, обещали доставить всё и всех до полного штата, тогда же придёт пора вскрыть пакет с указанием о дальнейших действиях, что лежит в сейфе у командира. Значит, всё должно определиться не позже среды.
Глава 20
«Пожар в борделе во время наводнения» — именно так дед описывал следующие два дня. А всё дело в чём? А в том, что начала прибывать техника. И люди. Причём техника — отдельно, а люди — отдельно, и в довольно странном порядке. Например, все грузовики, кроме восьми штук, пришли одной колонной своим ходом. И командовавший ими ушлый возрастной поручик, явно выслужившийся из нижних чинов, попытался моментально уйти в закат вместе с шофёрами, которыми командовал, а до этого сунул в руки первому попавшемуся офицеру-артиллеристу накладные на подпись со словами:
— Да что тут смотреть, всё на ходу, сами видите! Разве что по кабинам пересчитать!
И, возможно, могло случиться страшное, но на шум моторов и столб пыли вышел заместитель нашего командира, которого подписали на эту работу, пока зампотех занят, и он тут же пресёк безобразие. С ходу потребовал провести, во-первых, проверку комплектности (поручик сделался грустным), а во-вторых — освидетельствование технического состояния.
— Так мы до ночи возиться будем! — попытался отбрехаться приезжий, на что получил непреклонное:
— Хоть до утра!
— У меня люди не кормлены!
— Сухой паёк разве не получали?
— Ну, получали…
— И всё тогда. Кипятком у нас на кухне поделятся, и не только им, особенно, если им помочь немного. А мы пока займёмся сверкой…
Надо сказать, что разукомплектованы автомобили были практически все, в той или иной мере. Нет, совсем «раздетых», так, чтобы прямо «до гола» грузовиков не было, но вот хоть какая-то недостача была на всех, кроме одного. Где запасное колесо явно «третьего срока службы» лежит, вместо нового заводского, где в наборе инструментов ключей недостаёт, где ножному насосу ноги приделали. В целом ведомость недостачи заняла таблицу на три листа, что в будущем породит не один пуд макулатуры, которой разные части армейского механизма будут забрасывать друг друга в поисках крайнего. Хорошо, что меня это никак не коснётся.