Рысюхин, это можно пить?!
Шрифт:
«Знаешь, внучек, мне даже не хочется намёком узнавать, что у вас здесь считается „диким зверством“, если сожранный тварями хутор проходит по разряду „неприятно, но бывает, что уж там“. А продажа пьющей мамашей двенадцатилетней дочки в бордель вызывает только лёгкое возмущение те, что не подождала хотя бы до четырнадцати».
«И я не хочу. Мне сегодня впечатлений хватило, надолго».
Вот ещё одна сторона службы в жандармерии или полиции. Одна, лицевая — это приключения, в том числе — «приключения духа», живописуемые в детективах, от вычисления преступника мудрым следователем до погонь и перестрелок. Вторая, с которой сталкивается каждый вскоре после прихода
В этот вечер я впервые отказался от мачанки со шкварками. Ограничился чаем с гренками. Отдельно порадовало то, что освещение у нас давно уже на магии, а не свечное, как когда-то раньше.
Хорошо, что жена моя была дочкой жандарма, и ей оказалась знакома такая ситуация, когда папа, а теперь — муж, приходит со службы мрачный и молчаливый. Она по опыту, маминому и своему знала, что в таких случаях надо делать, а чего — нельзя, в частности — нельзя теребить в попытках немедленно выяснить в деталях, что именно случилось.
От предложенной водки я тоже отказался — это только имитация помощи и шаг к образованию совершенно неправильной привычки.
В среду после занятий снова отправился в лабораторию. По вчерашнему анализу — определили названия веществ и их происхождение, правда, пришлось обращаться за консультацией в мою же «альма матер», к специалистам по ботанике. Выяснилось, что третьим компонентом была белладонна, ну, и опий оказался грязным. Подписал уже заготовленный отчёт и Пескарский лично понёс его куда-то, вроде как дело оказалось громким. Мелкие детали, наподобие той, что использовалась не просто морская соль, а каспийская, или о степени очистки опия — могли оказаться как очень важными, так и совсем ничего не стоящими, это будет решать следователь. Меня же ждала отложенная из-за этого вот всего рутина, в большом количестве, так, что я засиделся, что называется, до упора. И всё равно часть бумаг остались на оформлении, придётся приезжать в пятницу и ставить печать. Причём не исключено, что к тому времени ещё какой-нибудь «подарочек» от сектантов подбросят.
Первый день занятий по военной подготовке был… первым. Такое ощущение, что нас держали за первоклассников — как рассаживаться за парты, как вставать, для ответа или в ином случае, как выходить — к доске или из класса. Как отвечать и как представляться, с отработкой всего, по очереди и группой. Конечно, это вызывало недовольство и ропот. Командовавший этим выездным цирком штабс-капитан сначала не обращал внимания, потом разразился такой тирадой:
— Считаете, что слишком умные для всего этого? Ничего, каждый год, каждый курс так же считает. И каждый год находятся такие одарённые, что так и не могут запомнить, как отвечать офицеру. Каждый! И среди вас такие будут! А если вы не в состоянии запомнить и освоить простейшие действия и воинские ритуалы — как вам, таким вот, оружие доверить?! Не говоря уже о чём-то серьёзном — например, о строевой подготовке.
И не понять было, всерьёз он это всё,
«У военных своё восприятие реальности. Для них на самом деле так — если ты не освоил даже строевую, то как ты можешь знать и уметь что-то большее и претендовать на что бы то ни было? Не для всех, но для очень многих. И — Устав. Что в Уставе не прописано — того не существует. Тоже не для всех, далеко не для всех, иначе военное дело и наука застряло бы на мечах и… кхм… Неловко получилось — у вас мечи до сих пор в ходу, на полном серьёзе, причём — обосновано, да. Так, о чём я? Устав — это священная книга, учится наизусть».
«Зачем? Прочитать, выделить главное…»
«Там, на первый взгляд, смесь банальностей и самого дикого канцелярита, но эти, казалось бы, банальности задают общий базис, и часто имеют больше смыслов, чем может показаться. Помнишь же, что в Уставе не прописано — того нет. Поэтому если сказано, что „движение по команде начинается с левой ноги“, то там неявно, но чётко прописано, что движение осуществляется ногами — и не смейся, не надо — и что до команды никто никуда никак не движется. Поэтому придётся именно учить, если не наизусть, то предельно близко к тексту».
«Не скажу, что ты меня утешил и успокоил».
«Юра, ёжики колючие! Ты главное прочитай внимательно — я в картотеку всё уложу, потом при необходимости прочитаешь! Ты забыл про нашу общую новую память?!»
«Дед! Твою жеж, ёлки, медь! Ты почему раньше не напомнил, когда я другие предметы зубрил?!»
«Во-первых, я не думал, что ты забыл всё так качественно. Во-вторых, там на самом деле был смысл перечитать всё не один раз, для осознания и понимания».
«А Уставы что, не нужно понимать?!»
«Нужно. На самом деле, не даром говорят, что Уставы, как и правила по технике безопасности, написаны кровью. Другое дело, как написаны. Там для понимания нужно быть или совсем военным, или изучать втрое больший объём толкований и объяснений. Ну, или смухлевать немного — в этом случае, я считаю, не грех. Тем более, что ты не собираешься становиться кадровым военным, а для общего понимания и командования командиром дружины — хватит и этого».
«Командовать командиром? Ха!»
«Ну, да — ты же через его голову дружинников по постам расставлять не будешь? Или ещё как-то ими командовать?»
«Разумеется — нет! Это и нарушение субординации, и вообще бред!»
«Вот, значит, тебе хватит общего понимания, именно чтобы, прости за тавтологию, понимать, что вообще творится и что нужно делать. А детали того, как делать — оставишь нанятым профессионалам. Но!»
Дед так выделил это «но», что прямо как живой встал перед глазами, с назидательно поднятым вверх указательным пальцем.
«Но это самое понимание принципов иметь не-об-хо-ди-мо! Иначе ничем хорошим это не кончится. А нехорошее начнётся очень быстро».
Пока мы с дедом обсуждали всё это, и не только это, вводная часть закончилась, а я со смесью ужаса и стыда внезапно понял, что совершенно не помню, как именно следует реагировать на вызов преподавателем для ответа! Вот почему-то ощущать себя «особо одарённым» было совершенно неприятно, слишком много сарказма. Хорошо, что первым вызвали не меня, а дед, похихикивая, подсказывал. Да, первый вызванный тоже ошибся, из-за чего вводная часть, под стоны студентов, была повторена ещё раз.
Короче, больше в первый день так ничего и не было. Такими темпами — возникают сомнения, что там за два семестра успеют дать хоть что-то, кроме заучивания уставов и строевой…