Рюрик
Шрифт:
— Какая муха тебя укусила? — удивился Вадим. — Ты, что совсем ум потеряла? Нельзя мне в Новгород под страхом смерти показываться. Ты, что забыла, что суд Старейшин решил?
— Ничего я не забыла, — возразила Ангельда. — Только я не согласна с таким решением. Ты защищал мою честь, а они тебя выгнали из столицы за это, да ещё и дом твой в Новгороде отдали отцу твоего обидчика. И это называется справедливый суд? Представляю, как Гостомысл сейчас сидит в наших Новгородских хоромах и радуется.
— Замолчи, — прикрикнул Вадим на жену. — Что ты несёшь? С чего Гостомыслу радоваться? С того, что я убил его единственного сына?
— А,
— Да не о том ты говоришь, — смягчил свой тон Вадим. — Разве я говорил, что Волебог не заслужил наказания за свой подлый поступок? Нет, я такого не говорил. Только мне надо было вызвать его на поединок, а не убивать в спину. До сих пор себе этого простить не могу. Всё тогда было бы по-другому. И решение Совета Старейшин было бы другим.
— Наивный ты человек, Князь Вадим, — посетовала Ангельда. — Неужели ты думаешь, что Гостомысл простил бы тебе смерть своего единственного сына, даже, если бы ты убил его на поединке? Но, какой смысл сейчас сожалеть о том, что уже сделано, и что уже не изменить? Сейчас надо думать, как нам дальше жить. Смириться с нашим нынешним унизительным положением, или бороться за наши законные права.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Вадим. — Что-то я никак не могу понять, куда ты клонишь?
— Надо добиться того, чтобы мы вновь жили в столице, в Новгороде, — начала пояснять Ангельда. — Чтобы ты занимал достойное твоего титула и заслуг положение в государстве. А главное, чтобы ты стал Правителем Новгорода и Великим Князем, чтобы тебе подчинялись все земли славянские.
— Опять ты за своё, — возмутился князь Вадим. — Да, как же я смогу это сделать? Нет таких законов в Новгороде и в других славянских землях, чтобы все подчинялись одному Великому Князю. Другие князья с этим никогда не согласятся.
— Не согласятся добром, — предложила Ангельда, — заставь их силой.
— То есть, как это силой? — не понял Вадим. — Воевать со своими соплеменниками? Ты точно сошла с ума княгиня.
— Не беспокойся, со мной всё в порядке, — заверила мужа Ангельда. — Думаешь, другие короли как-то иначе стали единовластными правителями в своих странах? Как бы ни так. Все они при помощи силы свои троны заняли. Да это и понятно, кто же добром согласится отдать свою власть и полагающиеся вместе с ней богатство. Тебе не придётся сражаться со всеми своими соплеменниками. Захватишь несколько славянских городов, а остальные из них, увидев твою силу и серьёзные намерения, сами согласятся тебе подчиниться. Вот увидишь. Всё будет так, как я говорю. Только надо, чтобы ты проявил твёрдую волю и железный характер. Уважают только сильных и жестоких правителей.
Князь какое-то время молчал и смотрел в окно. Затем он повернулся к жене лицом и сказал:
— Даже, если бы я и согласился с тобой, и принял твоё предложение, у меня всё равно не получилось бы воплотить этот план в жизнь. Для такого дела необходимо большое войско и много денег. Моей дружины для этого недостаточно. А после того, как у нас отняли дворец в Новгороде вместе со всем добром, которое там было, денежные дела мои плачевные.
— Ну, наконец-то, — обрадовалась Ангельда, — ты заговорил, как настоящий князь. То, что у тебя мало воинов, это не беда. Я, ведь, являюсь
— Ещё бы мне его не знать, — подтвердил Вадим. — Я бы даже сказал, что слишком хорошо с ним знаком.
— Так вот, — продолжила Ангельда. — Я поеду к нему, и уговорю его, чтобы он согласился участвовать с тобой в совместном походе на славянские земли.
— Он никогда не согласится, — убеждённо произнёс Вадим. — Он считает меня своим личным врагом. Я его в поединке победил.
— Это ничего не значит, — возразила Ангельда. — Ты не знаешь моего дядю Эрика. Ваш поединок это ваше личное дело. А поход на славянские земли — дело Государственное. А король Эрик никогда не ставит личные дела выше государственных. Он поэтому и король. Отдашь ему город Чуд за участие в походе. Думаю, что его это вполне устроит. Ведь он в прошлый раз именно этот город захватил. Наверное, этот город ему зачем-то нужен. В крайнем случае, если ему будет этого мало, то пообещаем ещё какой-нибудь город. У славян много городов есть. Вот увидишь, Эрик согласится на совместные действия при таких условиях. А ты сможешь захватить Новгород. Распустишь там этот дурацкий Совет Старейшин, введёшь свои законы и объявишь себя Правителем и Великим Князем всех славянских земель. Ну, а там видно будет. Ведь, есть ещё другие славянские земли. Со временем, можно будет и их прибрать к своим рукам.
— Боюсь, что народ меня не поддержит, — всё ещё сомневался Вадим. — Наши люди не любят изменников.
— Да при чём здесь народ, — продолжала убеждать мужа княгиня. — Всегда всё решают те, у кого есть Власть и деньги. И о каких изменниках ты говоришь? Ты же не иноземцев ставишь на управление государством. Ты сам будешь управлять всей страной. А ты славянский князь древнейшего рода. Ну, а кто тебе помогает занять трон, так это народ не касается.
— Надо хорошенько подумать, — никак не мог решиться Вадим. — Уж дело очень серьёзное.
Ангельда начала уже терять терпение и сказала:
— Пока ты будешь думать, кто-нибудь другой объявит себя Великим Князем. И тогда поздно будет. Вот увидишь, что так и случится. Я вообще удивляюсь, как это у славян до сих пор нет короля? Странные вы какие-то люди. Непонятные. Решай сейчас, не тяни. Ты ничего не теряешь, в любом случае. Сидеть посреди леса и прятаться от всего мира, как ты это сейчас делаешь, всегда успеешь.
— Ладно, — согласился князь Вадим. — Поезжай к королю Эрику. Договаривайся с ним о совместном походе. Будь, что будет. А я, пока пойду медведя убью.
Ангельда улыбнулась, подошла к мужу, обняла его, поцеловала и сказала:
— Шкуру убитого медведя постелим у нас в спальне.
23. Новый князь Старой Ладоги
Каменные стены загородного Упсальского замка поднимались вверх почти на двадцать метров. Глядя на них, создавалось впечатление неприступности столь внушительного сооружения. Ров вокруг крепостных стен был наполнен водой. В замок можно было попасть лишь через перекидной мост, соединяющий поляну перед дворцом и главную башню в крепостной стене. Там же находились и ворота. Огромные валуны, из которых было сделано непреступное заграждение, так плотно лежали друг на друге, что даже самое тонкое лезвие не смогло бы между ними протиснуться. С северной стороны серо-зелёный мох покрывал каменные стены.