Рюрик
Шрифт:
— Погоди, Иврат, не уходи. Ты ещё можешь пригодиться здесь. Какие ещё будут вопросы?
— Ответь князь, зачем нам столько войска надо? — продолжал допытываться купец Куделя. — Не пойму я никак, для чего ты дружину набираешь?
— А, зачем вы меня в Старую Ладогу пригласили? — задал вопрос Рюрик.
— Ну, чтобы ты защищал наш город, — проговорил Куделя.
— А как же можно защищать город с малым войском? — поинтересовался Рюрик, и сам же ответил. — Никак. Вы, почему платили дань финскому королю? Потому, что у вас не было силы, чтобы противостоять ему. А через год, он вновь придёт за данью. Думаете, платить дань
— Конечно, содержать свою дружину дешевле, — уверенно ответил Савен Иврат. — Да, ведь, дело то не только в дани.
— Вот именно, — поддержал его Рюрик. — А, если кто другой нападёт на город, как обороняться станем без хорошего войска? А враг вас жалеть не станет. Он и убивать будет, и грабить, и в полон брать. А вот, если у нас будет большое войско, то наши соседи поостерегутся к нам с войной наведываться. Но хорошую дружину за день не подготовишь. Для этого время и деньги требуются. А, когда враг уже стоит под стенами, тогда уже воевать надо. Вот и получается, что заранее о таких делах думать надо. Ну, что есть ещё вопросы?
— Нет вопросов, — зашумели в толпе.
— Князь правильно делает, что войско собирает, — выкрикнул кузнец Полуян.
Его тут же поддержали все горожане одобрительными возгласами:
— Слава Князю Рюрику, слава.
— Ну, что же, — рассудительно проговорил купец Куделя, — похоже, что князь знает, что делает. Я в военном деле ничего не понимаю. Война дело княжеское, благородное.
— Ну, на том и порешили, — подытожил воевода Братич. — Высказываем всеобщее доверие князю Рюрику. Ты уж, князь, не серчай, если, что не так сказали.
— Хорошо, — произнёс Рюрик. — Забудем, что было. Только наперёд договоримся. Раз вы высказали мне доверие, то впредь я не стану перед вами отчитываться о своих делах, а смутьянов, которые будут распускать дурные слухи, строго покараю. Некогда мне заниматься всякой ерундой. Или вы мне верите по-настоящему, или ищите себе другого князя. Я к вам в князья не набивался, вы сами меня просили.
— Рюрика в князья, — ревела толпа на площади. — Рюрику верим.
Князь поднял вверх правую руку, и люди, собравшиеся на Вече, замолчали.
— Скажу вам ещё одно, — твёрдо произнёс Рюрик. — Будете делать так, как я велю, то не мы, а нам скоро платить дань будут те, кому вы раньше платили. Слово вам в этом своё даю.
— Ура, — закричали горожане. — Слава князю Рюрику.
Воеводы Братич и Свенельд переглянулись между собой с довольными улыбками на лицах.
31. Тревожная новость
К главным воротам Новгорода посреди ночи подъехал всадник и принялся изо всех сил колотить кулаками по брёвнам. На этот грохот из башни выглянул стражник и строго спросил:
— Кто это там стучит? Ты, что не знаешь, что ночью в город никого не впускают? Уезжай подобру-поздорову, а то я сейчас камень на тебя брошу.
— Я стольник Плющ из города Чуд, — ответил всадник. — Мне срочно надо видеть Новгородского князя Гостомысла. У меня важное сообщение для него. Я не могу до утра ждать.
Стражник решил, что лучше позвать начальника охраны Клина.
— Ладно, жди. Сейчас позову старшего, — прокричал стражник с башни.
Стольник порядочно устал за эти несколько дней, в течение которых, он был в пути. Плющ ехал
Послышался лязг отодвигаемого засова, и одна из створок массивных ворот приоткрылась. Из проёма вышел воин и сказал:
— Я начальник охраны Новгорода Клин. Это ты стольник из Чуда? Какое такое важное дело у тебя к Гостомыслу, чтобы впускать тебя в город ночью?
Плющ слез с коня, подошёл к начальнику охраны, взял его за руку и отвёл в сторону так, чтобы их разговор никто не слышал.
— Это тайные сведения, — тихо произнёс стольник, — Могу рассказать, но только никому ни слова.
Клин кивнул головой в знак согласия.
— Норманнский король собирается напасть на Новгород вместе с вашим князем Вадимом. Мне надо срочно встретиться с князем Гостомыслом, чтобы рассказать ему все подробности. Сейчас медлить нельзя, время дорого. Пропусти меня в город и проведи в дом к Гостомыслу.
— Не может, чтобы князь Вадим вступил в сговор с королём Эриком, — с недоверием сказал начальник охраны. — Ты или что-то путаешь, стольник, или ты норманнский лазутчик.
— Я лазутчик? — возмутился Плющ. — Сам ты, лазутчик. Да я, почитай, почти, пять дней с седла не вылезал, чтобы поскорее встретиться с князем Гостомыслом. У меня семья осталась в Чуде. Ещё неизвестно, чем для них закончится то, что я поехал вас предупредить об опасности. Князь Вадим со своей дружиной уже стоит возле нашего города и дожидается, когда подойдёт войско короля Эрика, чтобы совместно с ним двинуться на Новгород. Веди меня к князю Гостомыслу, а то ответишь за промедление, которое ты учиняешь сейчас.
Начальника охраны Клина убедило откровенное возмущение стольника. Он решил, что надо его пропустить в город.
— Ладно, — согласился Клин, — следуй за мной. Пусть князь с тобой разбирается, кто ты есть такой, и что тебе надо.
Князь Гостомысл беспокойно спал этой ночью. Впрочем, с тех пор, как погиб его единственный сын Волебог, князь совсем забыл, что такое глубокий и спокойный сон. Гостомыслу почти каждую ночь снился его сын. То князю чудилось, что он видит, как убивают Волебога, то сын звал его на помощь, но князь никак не мог до него дотянуться, чтобы защитить Волебога и помочь ему. А сегодня Гостомысл только сомкнул глаза и сразу очутился в мёртвом лесу. Князю хорошо было знакомо это место. Он уже несколько раз бывал здесь. И всякий раз Гостомысл не мог понять наяву это всё или нет. Вот и сейчас князь увидел старика Продина. Ведун стоял посреди поляны. Его седые волосы развевались на ветру, вокруг шумела сухая листва на деревьях, а в небе мрачным пятном висело чёрное солнце.
Старик, молча, смотрел на Гостомысла, но князю показалось, что он слышит его слова:
— Ну, вот и пришло время Гостомысл, как я и говорил тебе раньше. Надо тебе звать на помощь своих врагов. Иначе будет беда.
— Каких врагов, старик, — поинтересовался князь. — Я помню, как ты в прошлый раз пытался предупредить меня об опасности, которая угрожала Волебогу. Похоже, что ты говоришь мне правду. Только я не пойму, о каких врагах ты говоришь, кого я должен позвать на помощь. Разве, что-то случилось?