Рыжая 6. Кошмар в агусте
Шрифт:
Она взяла в руки третий, последний, лист.
– «Истомин Артем. 23 года. Образование неоконченное высшее. В настоящее время является владельцем зоомагазина. Связи с аквариумистами всего мира. Регулярно посещает международные выставки, сам разведением не занимается, но умеет продавать и добиваться своего».
Взгляд задержался на последней фразе:
– Юль…
– Да?
– Вот здесь, по поводу Истомина. Что значит – умеет добиваться своего?
Паэгле сняла очки и устало потерла глаза:
– В зависимости
– Не поняла, какую моду? На что?
– На рыб, разумеется. Основные покупатели зоомагазинов – простые обыватели. Умерла рыбка – купили другую. А вот какую они захотят поселить в своем аквариуме во многом зависит от моды. Рыбы – товар недорогой, деньги делаются на обороте. Я понятно излагаю?
– Вполне. Это все? – Даша еще раз пересмотрела бумаги.
– Да. Основные факты все здесь. Если что-то непонятно – спрашивай.
Отложив бумаги, Даша подперла подбородок и задумалась. На самом деле что читала, что не читала – ясности никакой. Все эти биографии – полная ерунда. Они, по сути, вообще ничего не дают. Наличие или отсутствие дипломов и регалий ничего о человеке не говорит. Ни о его характере, ни о страстях, ни о чем. Ну ладно еще Валикбеев с Пантелеевым – это коллеги, за годы работы могли осточертеть друг другу, мало ли какие обиды накопились, да и зависть исключать нельзя, но при чем здесь владелец зоомагазина? Ему-то какая радость от смерти Юлькиных рыб?
– Зачем этому Истомину травить твоих рыб? Мне кажется, ему выгоднее их продавать.
Паэгле отрицательно покачала головой:
– Только в том случае, если я буду их ему поставлять.
– А ты будешь?
– Не буду.
– Почему?
– Не сошлись в условиях. – Юлька отвела взгляд.
– То есть в цене?
– То есть в условиях.
Последняя фраза насторожила.
– А можно конкретнее?
Юлька мялась. То ли не хотела вдаваться в подробности, то ли говорить правду:
– Все сложно. Аквариумисты страшные собственники, некоторым очень важно продавать своих рыб самим. Так оно и было, пока существовала «Птичка».
– Что значит – существовала? – удивилась Даша.
– Это значит, что ее больше нет.
Послышался нервный смешок.
– Как это?
Наверное, так же она отреагировала бы на сообщение, что больше не существует Красной площади.
– Хочешь сказать, что Птичий рынок снесли? – недоверчиво переспросила она.
– Давным-давно. Такое ощущение, что ты последние несколько лет в анабиозе провела.
– Меня последние семь лет здесь не было! – возмутилась гостья. – Да у меня даже домашних животных нет… А что осталось?
– Теперь это рынок «Садовод».
– Там же?
– За МКАДом.
– Какой ужас, – только и нашла что сказать Даша. – И кому это в голову пришло?
– Рыбам и птицам, – коротко отрезала Юлька и добавила
– Понимаю. Я бы точно не поехала.
– Вот и Арем это понял. И пошел, что называется, напролом. Взял отличное помещение в центре и создал что-то наподобие зоосупермаркета западного образца: разнообразный ассортимент рыб, огромный выбор сопутствующих товаров.
– Здорово.
– Как сказать. – Юлька побарабанила кончиками пальцев по столу. – Конкуренция велика. Есть несколько похожих магазинов, но далеко от центра. И конечно, не тот размах.
– А от тебя-то он чего хотел?
– Эксклюзивное право продавать моих рыб.
Прозвучало пафосно и смешно одновременно. «Эксклюзивное право продавать рыбу»! Можно подумать речь шла о тоннах осетровых.
Сдерживая улыбку, Даша сочувственно покачала головой:
– Поразительная дерзость. А ты планировала сама стоять с ними в переходе?
– Если ты думаешь, что это смешно… – снова начала злиться Паэгле.
Даша вскинула ладошки:
– Да Боже упаси. Просто не могу понять, какая тебе разница как и кому он будет их продавать?
– Да я вообще не собиралась продавать через кого-то. Моя рыба слишком дорогая, штучная. Она идет в серьезные аквариумы.
– Ну и что?
– А серьезные аквариумы сами не создают и не содержат. Всем занимается специализированная фирма или знающий человек, профессионал. Вот через них я и хотела поставлять рыб.
– А что, разве этот Истомин не оформляет серьезные аквариумы?
– Оформляет.
– Так в чем же дело?
Юлька промолчала.
Даша перевела взгляд на окно. Деревья уже начали желтеть. В Москве осень наступает раньше, чем в Праге. Не досидеть бы здесь до зимы с такими клиентами.
– Юль, скажи прямо, кто из этих троих тебе больше всего неприятен или вызывает наибольшее подозрение? Может, с кем-нибудь произошла ссора?
Паэгле хранила невозмутимое выражение лица.
– Мои личные пристрастия и эмоции не имеют к делу никакого отношения.
– Почему не имеют? Убийство домашнего животного можно совершить или на почве личной неприязни к хозяину, или в силу особенностей психического здоровья. И, конечно, тебе лучше знать, кто из них на что способен.
– Рыжая, если бы все было так просто, я бы не обратилась к тебе за помощью. Этот человек отравил моих рыб не в порыве гнева, а заранее все рассчитав. Поэтому повторяю – особенности характера здесь ни при чем. Кто-то из них троих решил меня уничтожить. И если ты мне не поможешь, ему это удастся наверняка.