Рыжая катастрофа для босса
Шрифт:
Выгибаю бровь и уже сомневаюсь. Пригрозить самому Горецкому? Я себе такое даже представить не могу.
— Дала, — уверенно стучит вилкой по тарелке. — Скажешь, что написала на него заявление, и ему светит срок за попытку изнасилования.
Склоняю голову набок.
— А потом предложишь компромисс: он отстаёт от тебя с этой статуэткой, а ты забираешь заявление, которого нет!
Подруга гордо задирает подбородок и ждёт оваций.
— Десять миллионов долларов, — изрекаю вместо восторженных криков. — Босс потерял из-за меня
Хмурится, цокает языком и закатывает глаза.
— Ладно. Ты пишешь заявление на увольнение и втихую сваливаешь, а он остаётся с носом. Тем более, сама говорила, что твой босс не общается с сотрудниками низших должностей. А! Ещё! Горецкий ведь не знает твою фамилию, а, значит, даже не отследит.
— Знает, — говорю и чувствую, как лечу в пропасть.
— Да блин! — недовольно бурчит Марго и кладёт в рот ещё один кусочек медовика.
Долго жуёт, задумчиво щурится и так же, сощурившись, интересуется: — Надеяться на милосердие, благородство и сострадание с его стороны - глупо?
— Очень глупо. Я бы даже сказала — тупо.
Горецкий прославился властным характером, непоколебимостью и умением добиваться своего. Сказал, что прибьёт — значит, прибьёт. Уж в этом я не сомневаюсь.
Эх, дни мои сочтены. А так пожить хочется...
— Раз мы все варианты перебрали, — доедает тортик подруга и отодвигает тарелку. —Остаётся только одно.
— Что?
Марго глубоко вздыхает, разводит руки в разные стороны и выдаёт:
— Что-что? Бежать.
5.
Полина
План с побегом, конечно, хорош.
Вот только невыполним.
Горецкий со своими связями и деньгами найдёт меня даже на краю света, а до этого края ещё как-то надо добраться.
Я, знаете ли, не Горецкий. У меня нет лишних десяти миллионов долларов.
Не лишних, кстати, тоже нет.
У меня вообще каждая копейка на счету.
Учёба на заочном позволяет устроиться на работу, что я и сделала. На себя я трачу мало, мы с Марго на двоих оплачиваем съёмную комнату в старенькой двушке. В другой комнате живёт сосед по квартире — наш ровесник, девятнадцатилетний Гера. На самом деле, он Герасим, и нет, я не знаю, кто именно из его родителей был поклонником Тургенева.
Гера — парень неплохой, только странноватый. Обожает компьютерные игры, работает на дому, выполняя заказы по созданию сайтов, особо нам не мешает, если не считать еды, которую он у нас по ночам подворовывает.
Полноватый, с сальными волосами, неуклюжий, с виду чуть глуповатый, но в душе хороший.
И вот мы на троих снимаем квартирку у одной замечательной бабушки. Квартирка на окраине города, до неё на метро и на автобусе добираться, долго, зато недорого.
И всё бы ничего, живи себе и радуйся. Да вот не радуется.
Совсем.
всю ночь мне снятся кошмарные сны, и в каждом из них присутствует мой
То я вижу его с бензопилой, то слышу его демонический хохот, то чувствую на своём теле его грязные лапищи.
— Ты мне за всё ответишь, Полина Козырева! И за дракона! И за то, что обломала меня с сексом! — рычит босс в самое ухо.
Просыпаюсь, вздрогнув, кручу головой. Замечаю спящую на соседнем раскладном кресле Маргошу и понимаю, что это сон.
Проваливаюсь в Царствие Морфея и снова вздрагиваю.
И так всю ночь.
В субботу мы едем в приют для бездомных животных. Уже год мы помогаем неравнодушной семейной паре ухаживать за братьями нашими меньшими: убираемся, играем с животными, привозим корм и предметы первой необходимости.
В приюте сейчас дела хуже некуда, денег на корм хватит только до конца месяца, ещё двум собачкам пришлось делать срочную операцию, ветеринар согласился отсрочить платёж, но как ни крути, деньги отдавать придётся.
Мы с Марго сердобольные. Гера любит добавить к этому эпитету ещё одно слово —дуры. Но мы любим животных, хотим помогать и нам это нравится.
В воскресенье весь день сидим дома. Марго продолжает генерировать гениальные идеи по спасению моей шкуры, и все они одна нелепее другой.
— Даже если мы продадим каждая по почке. кстати, а ты не знаешь, сколько сейчас стоят почки? — выдаёт подруга, расхаживая по нашей с ней комнате, а я отрицательно кручу головой. — Этого всё равно не хватит.
— Не хватит.
— Даже если ты продашь свою девственность... — берёт паузу, глубоко и трагично вздыхает. — Ладно, мы же подруги с детства. Даже если и я продам свою девственность, этого не хватит.
Перспектива остаться без девственности и без почки — такая себе, поэтому нам нужен новый план.
— Даже если Гера продаст свою девственность.. — услышав басовитый кашель за стеной, Марго переходит на шёпот. — Допустим, это ещё плюс пять баксов.
Кашель за стеной уже не басовитый, а возмущённый.
— Ладно, десять! — кричит Марго, оценивая нашего соседа по достоинству, а потом обращается ко мне: — Даже с учётом всех этих жертв, где мы найдём остальные деньги?
— Нигде, — отвечаю безнадёжно. — Надо думать ещё.
Подхожу, обнимаю подругу и с благодарностью и любовью говорю.
— Маргоша, ты самая-самая лучшая! Почку готова продать ради меня!
— Готова, — уверенно говорит она и обнимает в ответ. — Но хотелось бы, чтобы до этого не дошло.
Иду на работу, как на эшафот.
В прямом смысле слова.
Захожу в офис и мчусь на своё рабочее место — в правое крыло опен-спейса, в самый дальний уголок, где трудятся представители низших каст или, проще говоря, младший персонал.
Нас специально сюда посадили, чтобы ютились на отшибе и не маячили перед глазами небожителей — генерального, его заместителей и начальников отделов. Верхушек, одним словом.