Рыжая катастрофа для босса
Шрифт:
Из всего того, что мы продумывали с Марго накануне, идея с увольнением показалась самой разумной. Тем более, у меня есть причина. Босс домогался. Чем не повод?
Написав заявление по собственному желанию, крадусь в отдел кадров. Ладошки потеют, сердце стучит, как ненормальное. Страшно... Очень страшно..
Только поворачиваю за угол, вижу разгневанного босса.
В две секунды отпрыгиваю обратно, вжимаюсь в стену и молюсь, чтобы он меня не заметил. Замираю, не
— Где сидит Полина Козырева?
— Новенькая? — спрашивает кто-то из кадров.
— и добавляет ненавистно:
— Да! Рыжая такая катастрофа.
Моего босса вводят в курс дела, сообщая номер ячейки, где находится моё рабочее место. Снова слышу тяжёлые шаги, в панике кручу головой, понимая, что опоздала я со своим заявлением!
Нащупываю за спиной ручку, надавливаю на неё и вваливаюсь в какой-то кабинет.
Не в какой-то, а судя по недовольным лицам и обилию бумаг, — в бухгалтерию.
— Здрасти... — глупо улыбаюсь и киваю, прижимая к груди заявление.
Одна из женщин спускает очки на нос. Я не знаю её, я тут вообще мало кого знаю, столько людей работает, нужно время, чтобы со всеми познакомиться.
Меня сканируют четыре пары глаз, где-то у окна выглядывает ещё одна.
Шаги удаляются, босс проходит мимо.
— До свидания, — снова глупо улыбаюсь, выныриваю из кабинета и мчусь в другое крыло опен-спейса.
Не готова я пока принять свою участь.
Тем более, не знаю ещё, что меня ждёт.
От этого вдвойне не готова!
Отсиживаюсь в офисной кухонке полчаса, набираюсь сил, делаю глубокий вдох и выхожу. Крадусь, как заправский шпион, озаряюсь по сторонам, прикрывая заявлением рыжую шевелюру, по которой босс меня сто процентов вычислит.
Обегаю столы, ловлю на себе удивлённые взгляды сотрудников и, как назло, опять слышу шаги босса!
Они такие узнаваемые приметные, как он сам.
Что делать?!
Бежать?
Куда?!
Впереди столы сотрудников, позади кухня. Где мне спрятаться?
Решаюсь на первое, что приходит в голову.
Не думая о последствиях, ныряю под стол к одному из мужчин, он только успевает ахнуть. Отьезжает на офисном стуле, пялится на меня, я прикладываю палец к губам и умоляюще шепчу:
— Те-с-с!
Мужик в шоке. Я бы тоже была в шоке. Но я не в шоке.
Я в панике!
— Николай! — раздаётся надо мной властный голос босса. — Ты Козыреву не видел? Всё утро её ищу.
— А это кто? — спрашивает, как выяснилось, Николай.
— Рыжая такая, новенькая.
Николай догадливо опускает глаза, я повторяю жест с пальцем, смотрю на него глазами, полными ужаса, и глаза эти кричат: «Николай! Не выдавай.
— Нет, — крутит головой, и я выдыхаю.
—
Николай сглатывает, я же складываю руки в молитвенной позе.
— Угу.
— Ну... хорошо.
Уходит, я на секунду расслабляюсь и выдыхаю.
— Спасибо, — выбираюсь из-под стола, вводя в недоумение не только Николая, но и работающих по соседству коллег.
Иду, усмиряю бешеное сердцебиение, как вдруг сильная рука хватает меня за локоть. Тут же оказываюсь прижатой к стене, а глаза округляются в панике.
Надо мной скалой нависает босс, расставляет руки по обе стороны от моей головы и гневно цедит:
— И долго я буду за тобой бегать, Полина Козырева?!
6.
Полина
— И долго я буду за тобой бегать, Полина Козырева?!
У меня земля из-под ног уходит. Свирепый взгляд Горецкого прожигает во мне дыру. Не остыл босс, вот ни капельки, ни капелюшечки, скорее всего, за выходные ещё больше на меня обозлился.
Говорят, время лечит.
Но точно не в его случае.
— Добрый день, Максим Викторович... — пищу, не зная, что ещё сказать. — А я тут ходила…
Но договорить, куда именно я ходила, не удаётся.
Босс заталкивает меня в ближайший кабинет и, как назло, он оказывается пустым.
Убьёт или доведёт начатое до конца — жестоко мною воспользуется, а потом пустит на органы. Должен же он, помимо морального и сексуального удовлетворения, получить ещё материальную компенсацию.
Права была Маргоша... Не жить мне с двумя почками...
Осматриваю кабинет, никаких скрытых операционных и хирургов не обнаруживаю.
Медицинским спиртом тоже не пахнет. Уже хорошо.
Хорошо.
Да не очень.
Босс сверлит взглядом, его челюсть становится квадратной, желваки играют.
Наклоняется к моему лицу так близко, что чувствую его свирепое дыхание.
И парфюм... Приятный такой, терпкий, с древесными нотками...
Тьфу! Какой парфюм? О чём я вообще думаю?!
— Что это? — замечает в моих руках лист бумаги и вырывает.
Бегло читает моё заявление на увольнение, становится ещё злее и опаснее. Стискивает челюсти и на глазах рвёт заявление на мелкие клочки.
— Улизнуть решила? — рычит в лицо. — Не выйдет!
— Я по собственному желанию, — пищу.
— Не позволю!
Ишь какой! Не позволит!
Но произносит с такой уверенностью, что веришь ему. Действительно. Не позволит.
На свой страх жмурюсь, сжимаюсь и выдаю:
— Не имеете права.
Ох, зря я это сказала... зря...
Босс упирает руки в стену, вжимает меня своим мускулистым телом в неё же, полностью обездвиживает. Глаза автоматически распахиваются.