Рыжая проблема альфы
Шрифт:
Поднимается такая тошнота, что меня едва не выворачивает, и один из волков в халатах сокрушается, что нужно дать мне противорвотное. На душе становится легче — я избавилась от пластыря. Никто не узнает о краденной карте памяти, а я смогу за ней вернуться потом. Утомленное сознание таки берет свое. На свинцовое тело каменной глыбой наваливается усталость. Я правда пытаюсь сохранять бодрость, но силы неуклонно покидают меня. Картинка меркнет окончательно.
***
Прихожу в себя я в той же палате. Свет уже не режет глаза, голова не кружится, в груди
Оглядываю себя — меня раздели. На мне больничная распашонка, а из локтевого сгиба торчит катетер для капельницы. Интересно, что они такого ставили? Интересно, меня мыли? Если да, то крем для забивания собственного запаха, который я достаю у ведьм на границе с Миссисиппи, смылся, и Серебристые запомнят, как я пахну.
Аккуратно вынимаю катетер, кладу на каталку и тихо ставлю ноги на пол. В теле привычная легкость, с какой просыпаешься по утрам, отлично выспавшись. Меня прекрасно починили. Знать бы, который час. Сколько я провела в отключке? Или плевать?
Оглядываю палату. Тумбочка в углу, справа от двери стеллаж с какими-то лекарствами, у пола по центру дальней от двери стены вентиляционное отверстие, в которое я пролезу! Но не уходить же в больничной одежде. А мою наверняка забрали. Или… На мягких лапках дохожу до тумбочки и заглядываю в нее на удачу. Повезло! Вся моя одежда тут, включая обувь и куртку. Стаскиваю с себя распашонку и принимаюсь быстро одеваться. Теперь надо тихо забраться в воздуховод.
А для этого надо раскрутить винты. К счастью, на это у меня у меня есть инструмент. Сдираю прорезиненный чехол с телефона и вынимаю оттуда нечто, напоминающее пилку для ногтей, но это стальная штуковина с одним узким и другим более широким концом. Такой легко откручивать как крестовые, так и прямые винты.
Принимаюсь за работу. Получается не сразу, но я не сдаюсь, хотя пальцы начинают болеть практически сразу. Это экстренная вещица, а не нормальная отвертка. Тем не менее, попыхтев минут десять, я таки снимаю решетку. Собираю инструмент обратно под чехол телефона, прячу его в задний карман брюк и ногами вперед залезаю в воздуховод. Спустя полметра он изгибается, впадая в общую ветку. Зараза, вот придумала же я себе спасение! Это очень рискованный план — я не знаю, какая тут вентиляция, и случиться может что угодно, но иначе мне не уйти.
Проползаю поглубже и аккуратно приставляю решетку на место. Изнутри не закрутить, но, надеюсь, открученные винты не сразу бросятся в глаза тому, кто зайдет. Пора выбираться! По вентиляциям я ползала не раз и примерно представляю, какими они могут быть.
5. (Шейд)
Сдав девчонку Мэтью, отправляюсь наверх. Кузен и по совместительству мой главный помощник хочет сообщить мне что-то важное. Не буду его задерживать.
Поднимаюсь в казино, прохожу сквозь зону игровых автоматов, между рулетками, дальше начинаются столы для покера и двадцати одного. Народу масса. Люди, волки, Я позиционирую свои казино как нейтральные. Только что ведьм нет. Техас —
Захожу за бар, здороваясь с барменом из Серебристых, здесь все работники — наши ребята. Даже уборщицы. Хочешь быть уверен, окружай себя доверенными людьми.
— Сделай два виски, — постукиваю по стойке подушечками пальцев. — И пусть кто-нибудь принесет их ко мне в кабинет.
Бармен, кажется, его зовут Себастиан, деловито кивает, а я направляюсь к лифту только для персонала, прикладываю ключ-карту к магнитному считывателю и вызываю. Спустя полминуты уже выхожу на третьем этаже здания, где располагаются офисные помещения. Выше только жилые площади и крыша.
Трой уже ждет меня в кабинете. Сидит на стуле для посетителя за моим столом и листает телефон. Как у помощника, у него есть сюда доступ.
— Давно ждешь? — спрашиваю приветливо и усаживаюсь на свое кресло. — Чего такого срочного ты хотел обсудить и что не могло подождать?
— Волки Грома проснулись. Помнишь, мы их на счетчик поставили? Их парень проигрался в покер и не смог заплатить, — Трой злорадно улыбается. — Говорят, у них есть кое-что, что полностью покроет долг.
Хмурюсь. Какие-то беспородные ушлепки будут диктовать мне, чем взимать долг?
— И что же? — спрашиваю, хотя и злюсь, что начинается какой-то дебильный торг.
— Не сказали, — отвечает Трой, заговорщически прищуривая глаза. — Хотят продемонстрировать.
Фыркаю и качаю головой. Даже думать не хочу, что они могут преподнести вместо долга в триста тысяч долларов. Уж не диковинку ли раздобыли, вроде полукровки? До сих пор не отзвучали новости о белой полукровке оборотня и ведьмы, которая со своим черным волчком прикончила одного из наших. Теперь клан Серебристых в столице возглавляет черное отродье.
Мы с Троем переходим к рабочим вопросам. Он докладывает о поставках, все работает как часы.
— Орден сегодня прислал запрос на видео с камер, — продолжает кузен. — Какой-то человек подал жалобу, что его обокрали.
— Не за столом же? — посмеиваюсь. — У нас честные крупье. Если этот человечишка мух не ловит, итог закономерный.
Трой понимает, что это сарказм. Казино всегда играет против игроков. Но шулерства у нас быть не должно. За такое я пальцы крупье готов отрезать. Казино Техаса считаются самыми честными, и я строго блюду марку.
— Я сам встречусь с Ларсом, — продолжаю уже деловым тоном. — Улажу дела с Орденом на высшем уровне.
Ларс Ганновер — та еще заноза в заднице, но у меня с ним хорошие отношения. Выясню, что нужно, чтобы утолить жажду справедливости того обиженного человечишки, и разойдемся краями.
На этом мы заканчиваем беседу, и я спускаюсь на минус второй уровень проведать новую игрушку. Спит сладким сном. Ребята поставили ей капельницу с «чудодейственным заживлением», мы так зовем этот препарат. Гидрокси-что-то-там. Его разработали в Нью-Йоркском клане Серебристых для бойцов арены. Покойный альфа Эрик любил бои. Теперь этот препарат используется в наших клиниках, наравне с глюкозой.