Рыжие псы войны
Шрифт:
Край мира остался далеко позади.
Родрис шел по холмам, в которые выродились горы, и напевал про себя, а рядом с ним топал осел, которому было совершенно все равно, куда идти, а лучше бы не идти, а стоять, а еще лучше лежать.
Был он, как обычно, мрачен и, только получив тумака, ускорял ход.
Родрис чувствовал, что сам он во многом похож на это животное — в конце концов, сам он точно так же проделал этот путь в ожидании постоянного удара, нападения тех, кто враг ему и его покровителю.
В тюке на спине осла лежал светло-алый
Их для своего «учителя» добыл Гаррит, варвар, — он спустился с края мира, страхуемый только весьма ненадежной на вид веревкой, добрался до кристальной россыпи и наковырял целый мешок бесценных камушков.
Однако все не отдал.
— Я ж тоже это, того, — пояснил он, выпив после подъема большую чашку араки. — Шаман, в смысле. Мне теперь надо будет!
Варвар показался Родрису очень удобным человеком — все время, когда он не приставал с просьбами научить его «шаманским штучкам», он помогал собирать траву для осла или охотиться на зайцев.
Правда, делал это лениво, спустя рукава, и единственным действительно ценным поступком оказался спуск за магическими кристаллами, хотя и в этом случае, как оказалось, Гаррит имел свой интерес.
После ухода «наставника» он остался в племени за шамана.
Родрис усмехнулся, представив, как отреагирует Гаррит, когда поймет, что основная работа — это не пить хмельное и не валяться на облезлой шкуре горного медведя, а принимать роды у овец и убеждать упившихся старух в том, что они не ласточки.
Настроение у бывшего шамана было превосходное — он покидал ненавистные горы, оставлял позади надоевший ему край мира и шел к цивилизации — туда, где за мелкую монетку наливают зимой горячий грог. Где брадобреи помогают избавиться от лишней растительности на лице без риска отправиться на тот свет в попытке сделать это самостоятельно. Где девушки смеются без взвизгов и где люди в среднем умеют считать до десяти, а не до трех, что, по мнению Родриса, являлось важным показателем общего культурного уровня.
— Стой, старик! — окрикнули его из кустов.
— Сам ты старик, — огрызнулся бывший шаман.
В его бороде и впрямь проглядывали седые нити, но на голове, которую он перестал брить, все волосы были еще черны.
— Гони осла! — потребовал невидимый в густых зарослях чужак.
Голос звучал так, что Родрис понял — его собирались грабить половинчики, неплохо владеющие пращой.
— А если я скажу, что я жрец Дегеррая, вы меня отпустите?
— Да хоть задница Светлого Владыки, — ответили с другой стороны, из-за валуна. — Выпорем, затем поджарим и сожрем.
— Ха-ха-ха! — отозвались окрестные холмы.
Родрис прикинул — судя по голосам, половинчиков было с полдюжины, и все находились неподалеку, не дальше чем в двадцати шагах.
Кристаллов у него предостаточно, и об экономии можно не думать.
— Ай, топну, — пропел он негромко. —
И после этого действительно топнул.
Камушек, сжатый в руке, обратился в черную пыль, а заклинание сработало даже лучше, чем он рассчитывал, — холмы содрогнулись. В стороны пошла «земляная волна», с помощью которой можно разрушать крепости, если вложить побольше сил и довести чародейство до конца.
Но и так получилось нормально — твердь оставалась твердью только в том месте, где стоял маг, а вокруг него вздрагивала и делала это тем сильнее, чем дальше находилась от волшебника.
Половинчики начали торопливо выскакивать из укрытий, осел обделался, но устоял. Родрис быстрыми, точными заклинаниями обездвижил всех грабителей, а затем продолжил путь, рассуждая о том, насколько сильно отличается воздействие магии на половинчиков от воздействия на человека и успеют ли очнуться грабители до того, как умрут с голоду.
Дайрут
Небо затягивало серое марево, пахло дымом и навозом.
Дайрут стоял на холме, и рядом с ним находились полтора десятка мальчишек из Рыжих Псов, готовых скакать туда, куда их направит обожаемый командир. Кроме них, здесь были и люди Коренмая, готовые встать насмерть, давая темнику возможность уйти, если вдруг к холму прорвется враг.
Дайрут, сам этого не замечая, презрительно кривил губы в улыбке — он не понимал, что творится, и хотя все складывалось в его пользу, битва происходила отнюдь не так, как он планировал.
Во-первых, Разужа не остановил армию, а как шел походным маршем, так и обрушился на подготовленные заранее позиции мятежного темника. В этом нашелся бы смысл, если бы не одно «но» — большая часть войск хана сильно отстала, дальние тумены должны были подоспеть к ночи, а то и к завтрашнему утру, и задержаться на некоторое время было бы разумно.
Во-вторых, он пустил вперед людоедов — воинов крепких и жутких, но не очень быстрых, к тому же уставших за долгий поход. По приказу Дайрута маги поджарили первые ряды монстров, и те, испугавшись, развернулись и пошли обратно, туда, где стояли лучшие воины Разужи, зажатые между орками и болотом.
Хан словно специально подставлял свои войска.
Конные лучники, пытаясь обойти строй Дайрута с фланга, наткнулись на четыре узких и неглубоких рва, присыпанных ветками и дерном.
Рвы были расположены так, чтобы, перескочив через один, конь обязательно попадал во второй, а если ему удавалось пройти и его, то в третий, ну а для самых удачливых был вырыт четвертый.
Ритан, действуя по плану, отвел часть войска чуть назад, оголяя фланг — и замершие было в нерешительности орки Разужи с дикими криками ринулись вперед. Но почти сразу увязли в болоте, оказавшись как на ладони перед несколькими сотнями выбравшихся из укрытий половинчиков, что начали уверенно и спокойно расстреливать врага с холмов.