Ржавчина. Пыль дорог
Шрифт:
Тварь насквозь прошила новая очередь, со стороны разблокированных дверей. Она неторопливо обернулась в сторону более многочисленной добычи, даже сделала шаг. Отползти бы куда-нибудь, чтоб не угодить ненароком под дружественный огонь или случайный рикошет. Сколько же в этой дряни уже свинца?..
Гротескную фигуру вдруг охватило пламя, кажется, кто-то из наших швырнул бутылку с зажигательной смесью. Тварь по инерции сделала несколько шагов вперед и с грохотом рухнула на пыльный пол, я потерял ее из виду, осталась только отвратительная вонь горящей нечеловеческой плоти. Неужели все? Совсем все? Левая рука
И человек, не понимая, что делает, пытается запихнуть их обратно… Холодно. Ничего, это бывает. Сейчас я полежу немного и своих встречу. Мне только чуть-чуть отдохнуть надо, совсем чуть-чуть…
Дэй выглядел паршиво. Располосованная куртка почернела от крови – сразу и не поймешь, где раны. Голова безвольно откинута, левая рука вывернута под неестественным углом. Стэн вгляделся в посеревшее лицо друга, ловя ускользающий куда-то в Иные миры взгляд.
– Духи перекрестков! Парень, не вздумай отдать концы.
Пульс был. Слабый и рваный.
– Я не для того пятерых мальчишек, считай, из пасти демона вытащил на Островах, чтобы одного на своей земле не спасти.
Дэй давно уже не походил на хрупкого подростка, шесть лет беготни с автоматом сделали свое дело. Впрочем, в здоровяка с квадратными плечами тоже не превратился. Есть такие ребята: сколько их сержант ни гоняет, они все равно остаются гибкими и тонкими. Впрочем, это нам на руку.
Стэн подхватил друга под плечи и под колени. Правая ладонь намокла – точно, кровь. Значит, спине тоже досталось. Ох, Дэй, тебе понадобится все твое везение. Кстати, не такой уж ты тяжелый.
– Эй, примите бойца, – скомандовал он. – Только осторожно, кажется, ребра сломаны.
И опустил Дэя на расстеленную плащ-палатку, за углы которой тут же взялись двое парней.
– Тварь дожгите, – устало закончил Стэн.
…– Хреново, командир, – бросил Рэтнер, штатный медик группы. – В полевых условиях не вытащим парня.
– Это и так ясно. Каковы шансы донести его до места, где нас машина будет ждать?
Рэтнер пожал плечами.
– Если не растрясем, может, и получится.
Останки покалечившей Дэя твари упокоились где-то внизу – грубое переплетение металлических конструкций. Плоть начисто сгорела.
«Вобью слова в глотку любому научнику, заикнувшемуся о том, чтобы притащить это на анализ», – решил Стэн.
Быстро темнело.
– Вызывай Базу, – распорядился Стэн, обращаясь к радисту. – Чтоб завтра с утра
А лишний груз сейчас – только помеха.
Я когда-то безумное сердце
Положил, не спросясь, в твои руки…
Распятое на операционном столе тело, холодный белый свет. Телу не больно, оно уже устало истекать кровью. Маятником качается в руках богини-матери, властительницы человеческих судеб, ниточка с множеством узелков и петелек. Дрогнет рука врача – не случится чудо, из окровавленной плоти уйдут последние капли жизни, утекут водой в песок.
А потому – под нестерпимый белый свет и без того покалеченное тело, под скальпели и иглы.
Если чудо случится – получится сложить человека из осколков, создать заново. Не выйдет – суждено ему остаться всего лишь телом, одним из многих.
И будет совсем неважно, какие сны приходили к нему в зыбком безвременье наркоза.
…Год, когда мне исполнилось семнадцать, был, наверное, последним нормальным годом. Еще сохранялась хотя бы видимость порядка, центральным регионам худо-бедно удавалось переварить потоки беженцев с окраин. А на окраинах творилось не пойми что. Выпуски новостей сообщали то о природных катаклизмах, то о случаях массового помешательства. Вроде бы я когда-то читал о чем-то подобном: когда под воздействием инфразвука матросы на судне сходили с ума и прыгали за борт. Но то в море, не на суше. Куда может деться население целого городка?
В тот год я работал на стройке в одном из центральных районов. Строили то ли больницу, то ли корпус для какого-то училища. Несовершеннолетний с просроченными документами? Когда это кого-то волновало? Конечно, работа была неофициальной, платили мне меньше, чем взрослому. Но так было всегда, сколько я себя помнил. Фирма берет заказ, потом нанимает строителей, но при этом экономит на грубой рабочей силе. Мне приходилось жить и работать вместе с мужчинами, годившимися мне в отцы, – и я был очень благодарен за то, что никто из них не пытался учить меня жизни.
Город мне нравился. Небольшой, зеленый. Архитектура прошлого века – впрочем, я не знаток. Просто красиво, и все.
В тот год я встретил Рин…
Маслянистый отблеск фонаря на мокром черном асфальте. Прохлада стены ощущается сквозь старую кожаную куртку. Не люблю уличные драки, хотя почему-то периодически в них ввязываюсь. Правило номер один: у шпаны нет никакого кодекса чести. Всякие «один на один», якобы «честные мужские схватки» – сказки для маленьких.
На этот раз любителей поживиться за чужой счет было двое, и первый смылся сразу, как только понял, что жертва не так беззащитна, как показалось. Новичок, ха. Второго я каким-то чудом ухитрился сбить с ног подсечкой и покинул переулок, пока он не успел подняться.