Ржавчина. Пыль дорог

Кузьменко Екатерина Сергеевна

– Ты хорошо стреляешь?

– Пока никто не жаловался, – вырвалось у меня. Нет, надо все-таки завязывать с кладбищенским юмором. Вон, Эрн чуть не поперхнулся следующим вопросом.

Все-таки за ним интересно наблюдать. Мне в его возрасте лезть с расспросами было не к кому, приходилось все пробовать на собственной шкуре, получать в грызло и делать выводы.

– А почему два пистолета?

Почему-почему Потому что любой парень моего поколения,

угодив в компанию военных с самым разным опытом, чувствовал бы себя как ребенок в кондитерском отделе. Их было много, они были готовы учить – и постоянная опасность только подогревала мой интерес. Помню, как Стэн чуть ли не пинками загонял меня спать, а во сне мне продолжали видеться спарринги, мишени, приемы.

– Потому что раньше стрельба с двух рук считалась фишкой спецслужб. Не удержался, попросил меня научить.

Нашлись и те, кто поржал над моим желанием: кто же всерьез станет оттачивать такой навык, если есть автоматы? Два пистолета носили с собой и регулярно пускали в ход налетчики, разведчики и террористы – все те, кому была нужна большая плотность огня в ущерб точности и у кого не было возможности пронести с собой что-то более серьезное. Тридцать – сорок лет назад. Эпоха из приключенческих фильмов и учебников истории для старших классов – тех самых, до которых у меня так и не дошли руки.

Меня учил Митт Торси. Терпеливо, спокойно, как преподаватель, объясняющий школьнику очередную формулу. Он ушел, так и не рассказав никому ничего о себе, – и я стал относиться к вложенным в меня навыкам как к наследству. Нет, скорее, как к памяти о человеке. Кто-то поговаривал, что это тоже дар, – якобы этот свой талант погибший чистильщик оставил мне. Брехня, конечно. Стрелок я не самый лучший. Но, ладно, пусть будет дар. Сохраню до того момента, как его придется передать кому-то еще.

Хотя бы вот этому рыжему с кучей «почему» и «зачем».

– Хочешь стать чистильщиком? – надо для разнообразия тоже пару вопросов задать.

– Да.

– Тогда отучись удивляться тому, что встретишь на диких территориях. Что бы ты ни увидел – это часть окружающего мира. Все, что не несет угрозы, должно встраиваться в твою систему мироздания. Времени привыкать у тебя не будет.

– А если нет?

– Тогда ты будешь ждать удара от всего подряд. И прохлопаешь настоящую угрозу.

Эрн в задумчивости потянул себя за отрастающую челку. Почесал нос.

– А дальше?

– Дальше я тебе расскажу, когда немного отосплюсь. Куда тебя полковник пристроил?

– В оружейку, помощником.

Аплодирую стоя. И ребенку

счастье, и всем польза, а главное, он под ногами не путается.

– А в школу тебя тоже определили? В какую из двух?

– В бывшей администрации, там даже табличка на входе осталось.

– Мы как раз рядом живем. Будет время – заходи, поговорим и про чистильщиков, и про дикие территории. Светло-желтый старинный дом напротив сквера, найдешь.

Названия улиц стерла Ржавчина, и ни у кого из городского начальства так и не дошли руки создать новую систему. Где-то уцелели старые таблички, где-то улицам просто присваивали номера, где-то еще шла застройка, и облик города здорово отличался от уцелевших старых планов. Поэтому, объясняя, как добраться до нужного дома, народ навострился выстраивать целые цепочки ориентиров: приметных деревьев, гор битого кирпича, оставшегося от расчистки улиц, новой детской площадки.

Названия можно придумать и потом. Уж больно серьезное это дело – давать имена.

– Приду, – энергично закивал Эрн. И запоздало поинтересовался: – А что ты тут делаешь?

– Девушку жду, она на обследовании у Джори.

– Аааа… Она твоя девушка.

– Ну да. Девушка, не сестра и не подруга. Ухаживать нельзя, по-братски обожать и дружить можно, – я хотел было взлохматить Эрну волосы, но раздумал: почувствует себя ребенком и обидится. – Уяснил?

– Ага.

Дверь за нашими спинами негромко стукнула – Джори наконец-то решила отпустить Рин.

– Все в норме, – Джори стянула косынку с коротко подстриженных рыжеватых волос, Рин обессиленно привалилась к дверному косяку, и я поспешил подхватить ее. – Абсолютно точно смогу сказать, когда проверю все анализы, но пока вижу исключительно переутомление. Так что дома будешь делать все сам, а ей сладкий чай в постель приносить.

Я не стал рассказывать Джори, что мы и так за все немногочисленные домашние дела брались вместе: и за готовку, и за уборку. Просто помог Рин сесть на освободившийся стул.

– Ты как? Голова не кружится, не болит?

– Нет, просто слабость. О, Эрн, привет. Как тебе у нас? Рыжий неопределенно пожал плечами:

– Пока нравится.

– Тогда пойду узнаю, когда машина в город идет. – Я набросил на плечи Рин еще и свою куртку и построже взглянул на Эрна: – Побудь с ней, пожалуйста.

Хм, кажется, из меня получится старший брат.

Продолжение следует…