С добрым утром, принцесса!
Шрифт:
компашке. Раймундо не очень-то ему по душе, но он высок, силен, к тому же белокур, что нравится всем девчонкам. Впрочем, он не так уж сильно уверен в том, что девчонкам нравится его вспыльчивость и горячность.
– Что вы хотите?
– Вот это да! Надо же, он говорит! – кричит тот, кто обратился к Раулю первым. – А то уж мы думали, что ты немой...
– Ну, двигай сюда. Мы хотим, чтобы ты нам помог в одном дельце, – талдычит свое Раймундо.
Рауль ни с кем не ищет проблем, и уж меньше всего с этими субчиками, но он
– В чем помочь? – Рауль старается казаться спокойным, хотя беспокойство гложет его изнутри, и нервы его напряжены до предела. Не нравится ему все это.
– Ладно, чувак, смотри сюда. Ты целовался когда-нибудь с девчонкой?
Этот весьма щекотливый в своем роде вопрос застает Рауля врасплох. К чему это? Рауль медлит с ответом. Все дело в том, что в свои пятнадцать лет он еще ни с кем не целовался. По правде говоря, у него и возможности-то такой не было, потому что он до сих пор ни с кем не встречался.
– Видишь ли, тут вот какое дело, мы поспорили, – начал объяснять третий парень с серьгой в левом ухе, смуглявенький и пониже двух остальных ростом. Его звали Ману. Он один из записных красавчиков класса. – Мы-то трое уже мутили со многими девчонками, и это нормально. Но, вот наш дружок Рафа все еще и не начинал. – Ману с язвительной усмешкой указывает на четвертого члена компашки, толстого, некрасивого парня с курчавыми волосами.
– А мне-то что за дело? – неуверенно отвечает Рауль, не понимая, чего они хотят.
– Не дрейфь, чудила. Или хочешь получить?
Рауль никак не реагирует на угрозу Раймундо, ставшего вдруг очень серьезным.
– Короче, – продолжает Ману, – мы заключили пари, состоящее в том, что Рафа должен будет сто раз качнуть пресс, если ты замутишь с какой-нибудь девчонкой раньше него.
– Козлы, – плюется толстяк, вертя головой по сторонам.
– Мы полагаем, что ты не целовался ни с одной девчонкой, не считая родственниц, конечно, поскольку нам известно, что тебе нравятся парни, – пояснил Давид. – Хотя мы считаем, что и ни с кем из ребят у тебя тоже ничего не было. Ты всегда один. Уверен, что тебя не любят даже собственные родители. В школе ты отщепенец, изгой.
Эти слова ребят сильно задели Рауля. Ему нравятся девчонки, он не гомик. А даже если бы и был, то это его личное дело. А что еще больше его огорчает, так это то, что какой-то идиот назвал его изгоем и затронул тему его родителей. Он что, не знает того, что произошло пять месяцев назад? Или, наоборот, сделал это намеренно? Рыжеволосая с короткой стрижкой точно все знает. Она в курсе того, что тот новый парень классом постарше потерял отца
– Вы идиоты, дураки. Не смейте больше никогда даже упоминать о моем отце.
– В чем дело, птенчик? Не разговаривай с нами так. – Раймундо, похоже, не терпится подраться.
Он хватает Рауля за свитер, грозя крепко сжатым кулаком.
– Подожди, Рай, остановись, – просит дружка парень с серьгой, отводя руку приятеля в сторону.
– Да, не бей его, или нам не придется увидеть толстяка, качающего пресс, – насмешливо
подхватывает Давид.
Раймундо прислушивается к тому, что говорят ему дружки и отпускает Рауля. Он причесывает
белокурые волосы руками и прислоняется к стене, проклиная смелость этого отщепенца, сцепившегося с ним.
– Ладно, перейдем к делу, а то перемена заканчивается, – продолжает Мануэль, ставший теперь
запевалой. – Мы хотим, чтобы ты поцеловал эту девчонку. Так Рафа проиграет пари и должен будет платить, накачивая пресс.
– Это несправедливо, – замечает вышеупомянутый Рафо.
– Как это несправедливо? Разве ты не принял условия, толстяк? Спор заключался в том, что ты
замутишь с девчонкой раньше, чем этот чудик. Разве не ты говорил, что это семечки, раз плюнуть?
Мария с Раулем смотрят друг на друга. Они оказались в сложном положении. Как теперь они
отсюда выберутся?
– Я не буду целовать ее, – храбро отвечает паренек.
– Как это не будешь? Еще как будешь, – набрасывается на него Раймундо. С помощью Ману,
сцепившего руки Рауля за спиной, ему удается крепко схватить и удерживать смельчака, не давая ему пошевелиться. С другой стороны Давид, взяв за плечи очкастенькую девчонку, подталкивает ее к Раулю. Девчушка изрядно напугана. Она тоже никогда и ни с кем не целовалась.
– Целуй ее! – орет один из мучителей.
– Не буду! Оставьте нас в покое!
– Целуй, и вы сможете уйти.
– Вы – дебилы! Забудьте о нас!
Протесты паренька бесполезны. Они с Марией все ближе и ближе друг от друга. Только один
поцелуй, и потом они уйдут. Но это его первый поцелуй, и он не хочет вспоминать его именно таким. А, кроме того, эта девчушка… бедняжка. Это заставит ее страдать. Она вся дрожит. Вот свиньи!
– Эй, чудачок, давай целуй рыжуху в губы прямо сейчас.
– Нет! Отпустите нас немедленно!
– Да на самом деле мы делаем вам одолжение. Если бы не мы, никто из вас двоих в жизни не
поцеловался бы ни с кем, так и сидели бы на бобах, не солоно хлебавши.
Лицо Рауля находится так близко от лица Марии, что он чувствует ее взволнованное дыхание. Под
стеклами очков девчушки показывается слезинка, она больше не может выдерживать все это. Рауль закрывает глаза и касается губами губ девушки. Удивительно, но она, тоже закрыв глаза, отвечает на его поцелуй.