С добрым утром
Шрифт:
— Поясняю. Тротил — взрывчатое вещество мощнее пороха, который вы используете для стрельбы из пистолей и пушек. Я не химик, не взрывник, да и для точных цифр нужно знать точный состав той смеси, что применяется сегодня, так что условно скажем, что мощнее в два раза. И взрыв ядерной боеголовки измеряется в тысячах тонн этой штуки. Учитывая, что у вас боевая часть от стратегической, а не тактической боеголовки, то легко можно предположить, что это от 500 килотонн и выше. Выше — это одна, две и даже десять мегатонн. Про разделяющиеся боеголовки грузить не буду, поскольку в данном случае это не имеет значения. Да, такие штуки делали для уничтожения всякого
— Между прочим, по данным последней переписи — один миллион сто тысяч жителей, — пробормотал император, слегка обиженный за родную столицу.
— Ну, рад за вас. В любом случае, даже одна боеголовка снесёт этот город к едрене фене, а их аж три штуки. Что касается щитов… — на мгновенье задумался Святослав. — Честно говоря, что-то я сильно сомневаюсь, что эти ваши щиты, даже с подкачкой из Источника, смогут сдержать ядерный взрыв.
После такой лекции засомневались и посетители.
— Продолжаем наш ликбез. Итак, во второй половине XXI века, варианты ядерного оружия старались сделать как можно более «чистыми», если так можно выразиться, но всё равно радиация никуда не делась. Причём одним из условий является то, что взрыв будет воздушный. В нашем случае он… недоподземный. В результате мы имеем тонны радиоактивной пыли и пепла, которые ветром разнесутся на сотни километров. Не забываем про подземные водные пласты. А ещё вспомним, что город стоит на эльфийских катакомбах, которые от ударной волны наверняка просядут. В общем, на месте города у вас появится глубокое мёртвое озеро, вокруг которого на сотни километров будет расстилаться радиоактивная пустыня. Или тундра. И не забудем про взрывной рост онкологических заболеваний, двухголовых коров и прочих радостей постядерного апокалипсиса.
— Падшая твердыня, — задумчиво пробормотал Бронислав.
— Что?
— Да вспомнил одну легенду. В конце войны с эльфами, войска папы Иоанна XXVI осадили один из последних эльфийских бастионов на территории Ерофы [1]. Не желая больше терять солдат, папа вышел к остроухим и призвал их покаяться и сдаться. Либо умереть от гнева Господня. Естественно, те отказались. Утром армия папы ушла, а в полдень над крепостью засиял яркий свет, увидев который многие тысячи ослепли. Раздался гром и крепость обратилась в ничто. Теперь на её месте озеро, в котором долгие столетия не было жизни. Земля вокруг стала проклятой, порождая невиданных чудовищ. Более того, магия там исказилась и не поддаётся контролю. Даже простейшее заклинание может либо не сработать, либо дать совершенно произвольный эффект.
— Кхм… Ну, как бы вот, — проворчал археолог. — Не знаю насчёт магии, но судя по описанию, очень похоже на ракету с ядерной боеголовкой. Странно, что только одна легенда…
— Почему одна? Я навскидку могу штуки четыре ещё назвать, — вздохнул Бронислав.
— Господа, я, конечно, впечатлён, — вмешался Тавади. — Только не очень сейчас понимаю, к чему всё это. Наконечники Небесных копий в арсенале. Специалист — в камере, за километры от них. Что такого может случиться?
— А вы на магию их проверяли? — ехидно поинтересовался Болотников. — Или как увидели, сразу к себе в закрома потащили?
— А что там проверять? — фыркнул главный сыскарь. — Их подвергли реверсивному заклинанию, явно с использованием Источника. Естественно, от них будет фонить.
— То есть — нет?
— Нет.
— В
Тавади и Бронислав переглянулись. В словах Древнего был определённый резон, особенно с учётом всего услышанного. Конечно, прикованный к стене мужчина со взглядом, в котором периодически мелькали безумные искорки, мог всё нафантазировать, но если он прав…
— Это надо же в арсенал ехать, — с некоторой тоской сказал Громогнев, которому нетерпелось подёргать за новые ниточки, появившиеся в расследовании.
— Надо, — твёрдо ответил император. — В крайнем случае, ты всегда сможешь вернуться и поколотить его.
— Очень надо, — вновь фыркнул глава Тайной канцелярии. — А то у меня колотить некого, прям…
И поднял кулак, собираясь постучать в дверь.
— Ваше вашество!
Посетители обернулись, с удивлением уставившись на пленника.
— Вы не могли бы распорядиться, чтобы мне водички принесли. А то что-то я совсем охрип, пока с вами общался…
***
Император и его верная ищейка ушли, оставив Святослава в гордом одиночестве. Минут через десять в камеру заглянула охрана с водой. Напоив пленника, стражники удалились и время опять потянулось как кисель, проходя мимо, но не поддаваясь измерению. Чтобы развеяться, Древний исполнил на бис ещё пару песен, но данное развлечение уже наскучило. Всё, что оставалось, это стоя на цыпочках тренировать выносливость, проклиная самого себя, что вместе с водой не попросил ослабить кандалы. В конце концов, он просто потерял сознание.
Чтобы прийти в себя от того, что его достают из цепей и небрежно, но довольно аккуратно, куда-то волокут. Затем какой-то товарищ с ёжиком седых волос долго бормотал над ним всякого рода заклинания и заговоры, избавив от кровавых ссадин на запястьях, ломоты в костях, насморка и пары болячек, о которых Свят и не подозревал. Когда арестант поднялся с лежанки, с удивлением ощущая приятную гибкость во всех конечностях, ему принесли поднос с далеко не тюремной едой — глубокую тарелку наваристого супа, варёную картошку, два больших куска мяса, несколько кусков белого хлеба и горячий сладкий чай. Более того, ко всему этому полагались металлические столовые приборы включая нож.
— Походу, я оказался прав, — пробормотал Древний, глядя на всё это богатство.
Пожав плечами, он накинулся на еду. Чтобы там не случилось в арсенале, ему скоро всё расскажут, а пока следовало пользоваться тем, что дают, тем паче организм после медицинских процедур настоятельно требовал еды. Собственно, данная мысль оказалось верной — не успел он доесть последний кусочек мяса, как в комнату вошли его недавние посетители.
— Ты был прав, — устало вздохнул император, опуская на стул.
— Это я уже понял, — кивнул Болотников. — А в чём именно?
— На всех трёх боеголовках обнаружилось неизвестное заклинание. Мы даже привлекли нескольких профессоров из Академии, но те только разводят руками — ничего не понимаем, ничего сделать не можем, нужно время. А времени-то как раз и нет.
— Почему?
— Послезавтра праздничное шествие, на котором будет весь цвет Империи. Если и взрывать, то именно тогда.
— Ну, я так думаю, далеко не весь цвет, — задумчиво произнёс археолог, промакивая корочкой хлеба мясной сок на тарелке. — Некоторые, наверное, не смогли приехать ввиду плохого самочувствия.