С Е М Я
Шрифт:
Брант смотрел на неё и слушал, как в топке гудит огонь. Иногда она отходила от стола и присев у дверцы печки, ножом открывала её и подбрасывала щепки и обрезки досок, грудой высыпанные тут же. Жар из открытой топки растекался по кухне, смешиваясь с запахом пищи и дыма и становилось как-то уютно.
Он задвинулся на диван глубже, откинул голову назад и спросил тихо.
– Алла, ты останешься?
Она обернулась круто, сомкнув губы, бросила игриво:
– Посмотрим!..
Он откинул к стене голову и закрыл глаза. Что-то зашипело на газу. Потом, что-то свалилось на пол. Он улыбнулся, не открывая
– Брант...
Он резко открыл глаза. Алла стояла с полотенцем в руках и улыбалась.
– Вставай... Ешь иди...
Он шевельнулся и присел на край дивана. Взглянул на стол.
– Переоденься сначала, мокрый весь... – мяла она полотенце в пальцах.
Он поднялся и вздохнул тяжело.
– Да! – Спохватилась она, - тащи сюда бельё, всё тащи... грязное...
– Зачем?
– Тащи!.. С собой возьму! Или ты сам стираешь?.. – ехидно сощурилась она.
– Нет. Я бросил.
– Куда бросил?..
– Совсем...
– Выбросил, что ли!? – округлила она глаза.
Он качнул согласно головой.
– Да. Так.
– Ох... – прикрыла она веки, вздохнув показательно.
И снова вспышка в сознании... Ведь могла бы догадаться. Только о своём бельишке думала. Хороша хозяйка... Тётя Эльза только и мечтала о такой.
– Ну ладно... – улыбнулась она виновато, - переоденься и иди... Ешь скорей!.. – нескладно вышло у неё.
– Да... – устало улыбнулся Брант, - шагнул пару шагов, обернулся.
– Ты уйдёшь, да?..
– Иди!.. – подтолкнула она в спину.
Он улыбнулся и молча пошёл в свою комнатку. Алла вздохнула громко и с разворота плюхнулась на диван. За окном стемнело. Теперь стало темнеть раньше. Загорелись огоньки в домах нового посёлка. Расползались и мерцали в стекающих каплях на стекле. Какая-то щемящая радость заиграла внутри. И поняла, что никогда уже не уйдёт отсюда. Ложное ощущение стыда сменилось желанием подарить и сделать что-то большое и радостное.
Сделать. Сотворить. Изменить жизнь! Неукротимое желание изменить всё самой заклокотало внутри! Пора пустых ожиданий кончилась. Поняла! Нечего ждать! Всё прошедшее кануло невозвратно. Не хотела возвращаться в прошлое даже в мыслях. Всё! Хватит! Пора! Настала другая пора!
Качнула головой – огоньки за стеклом побежали, замигали, как в калейдоскопе, меняя цвета. Капли стекали по стеклу как слёзы... Появлялись новые неожиданно и стекали змейкой вниз.
За спиной открылась дверь. Брант вышел бодрый и нарядный. Подошёл тихо и встал рядом, поедая её глазами. Алла тоже приподнялась и встала напротив, разглядывая его любопытно. Он улыбнулся вдруг и сказа смешно.
– Здравствуй Алла!
– Здравствуй! – хохотнула она и повисла у него на шее.
Но быстро разжала руки, отскочила улыбаясь.
– Ну всё!.. Садись! Не могу видеть тебя голодным!
Брант ел не спеша, но всё без разбора. Она сидела рядом и теребила полотенце на коленях. Снова и снова его разглядывала и улыбалась. Иногда сознание вырывалось и улетало на секунды. За это короткое время вспышками возникали картинки уходящего лета.
Так он и жил всё это время. Один по сути. В чужой стране, лишь связанной с ней духом прошлого и какими-то странными
Бабушка Эльза постоянно слала послания и просила, чуть ли не отчёта в его мыслях. Была такая слабость у бабушки, отчасти жить за него. Может оттого, что она ещё не видела ни одного серьёзного шага, ни одного серьёзного самостоятельного решения с его стороны. Тогда бы она, наверное, отступилась от опёки, подумав: - «Вот теперь вижу, он сам может поступать не хуже меня. Теперь я спокойна!» Несмотря на молодость, Брант понимал и это. Видел, как на глазах развалилась семья и долго не понимал – отчего?.. Он не мог упрекнуть ни отца, ни мать. Не знал в чём. И дал себе слово – понять, почувствовать, почему так происходит у всех.
А бабушка Эльза, загадывала ему очередные загадки, рассказывая о прадеде, о каких-то таинственных чувствах и знаниях. О божественной природе человека и говорила, что люди всё теряют и теряют это... Вот прадед, тот знал многое. Говорил: - «Россия - это источник всего». Там всё можно понять, ощутить и стать счастливым. Скоро придёт время и можно будет посетить эту страну. Это – заворожило Бранта. Знакомство с Луизой только переполошило его душу и усилило сомнения. И тут – бабушка предложила поездку, после своего краткого посещения. Сказала, что нашла красивое уютное место. Тихое, с нетронутой природой. В небольшой деревне живут несколько молодых русских семей. Очень интересные люди. Добрые и красивые. Привезла картину и добавила, что тут недалеко и домик построят по её заказу. Встретила там людей, как бы случайно, живших в Австрии. Они всё устроят.
– Брант, - говорила она, - это судьба! Ты просто съезди и посмотри, а там решай сам!
Алла вдруг протянула к нему ладонь и погладила по щеке.
– Ты правда не заболел? Нет? – спросила заботливо, но весело.
Ему это понравилось, что как-то игриво спросила. Он боялся этой самой жалости, за которой, как за шторкой, может не оказаться любви. Ещё хуже, если бы она, эта жалость была показной и Алла вздумала бы сыграть какую-то роль, пусть благородную. Брант боялся любой фальши. Потому, что и правду полюбил её. Как, за что? И почему? Да разве разберёшь?.. И мысли-то такие никогда не приходят. Вот, кто не любил, тот начинает рыться в мыслях, пытаясь понять то, чего не испытал.
– Нет, - улыбнулся он, - я себя закаляю.
– Ничего себе, - хохотнула она, - хорошо не одичал тут!.. Оброс бы шерстью ещё!.. Ты хоть в зеркало на себя смотришь? – провела она рукой и лишь потом проследила взглядом.
В прихожей – зеркало не было.
– У тебя хоть, зеркало-то, есть?
– Нет... – снова улыбнулся он, не отрываясь от еды.
– Хо!.. – легко хохотнула она, - ничего себе!.. Как же ты бреешься?
– Так... Руки чувствуют...
– Чувствуют!.. – с дрожью в голосе усмехнулась она.