С Е М Я
Шрифт:
– Видишь, - тихо сказал он, - вот тебе ответ! Я напишу бабушке, что ты плакала и сама всё придумала.
– Не надо... – всхлипнула Алла, - не говори ничего, теперь я знаю... не боюсь... Я лягу, ты посиди, ладно?
– Ладно... – помолчал он. – Мы поедем в Марсель... там море... яхты и статуя девы Марии и золота! Прямо в воде стоит. Огромная! Это маяк.
– Правда? – вытирала она слёзы, - а ты умеешь на яхте?
– Конечно! Мы попросим яхту у Луизы!
– С ума сошёл!..
Он усмехнулся.
– Да. Давно уже. Как тебя
– Ох, пропадёшь с тобой... – шёпотом пропела она, улыбаясь в темноте, и зарылась под одеяло.
Он усмехнулся и стал искать ладонью её голову. Алла тут же вынырнула.
– Твои родители... Я не знаю как говорить с ними... – сказал он тихо.
– Ты что, боишься? – привстала она на локоть.
– Чуть-чуть.
– Кого, папу или маму?
– Нет, там сидит... – ткнул он себя пальцем в грудь.
Она дурашливо, по-детски усмехнулась.
– И у меня сидит... – сказала серьёзнее. – Я лучше скажу, ты плохо понимаешь по-русски. Чтоб меньше спрашивали.
– Не надо. Как знаю, так скажу.
– Они узнают про тебя подробнее, и будут, как Луиза.
– Ничего, - усмехнулся он, - это нормально. А Луиза – она...
– Ладно, извини... – перебила его Алла. – Я ведь её не виню! Я сама, чуть-чуть Луиза, - и почувствовала, что хорошо стало.
Как хорошо с ним. Скажешь всё и хорошо. Только откровенно. И исчезают проблемы. Чище на душе и просторнее. Просторнее!.. Пусть там лучше любовь живёт, чтоб места хватило.
– Знаешь, а с тобой хорошо говорить. Можно всё сказать, не обижаешься, всё понимаешь... Вот Сашка был... Не знаешь, как и сказать... Нет... у нас ничего не было! Честно, я его даже боялась! Вообще, я такая тварь! – усмехнулась она нехорошо, - я в первый день представила, как валяюсь с тобой в постели... Ты делаешь меня чище...
– А сейчас, не хочешь валяться?
– Ну ты вредный, а!.. – отвернулась она.
– Я просто хочу быть рядом, можно я лягу, я просто хочу спать...
– Но только спать! – усмехнулась она.
– Алла... Ты делаешь меня чище!
– Ох! – вздохнула она, - несносный! – и повалилась с улыбкой на подушку.
Он не спеша разделся и лёг рядом, засунув руки за голову.
– Не свались... – хихикнула она.
– Тут невысоко...
Аллка хохотнула громко. Потом повернулась к нему, опёрлась локтем в подушку.
– А откуда полетим?
– Шереметьево – два...
– Да? А на каком самолёте? – улыбалась себе.
– Можно ТУ – 154, можно «Фоккер», авиакомпания Аустрия Эйрлайн.
– Ух ты!.. Узнал всё, да? Уже...
– Узнал...
– Ну ты даёшь!.. – задохнулась она от удовольствия.
Замолчала, водила глазами по потолку. Улыбалась.
– Брант... Поцелуй меня и я усну спокойно.
Он повернулся, привстал и поцеловал её в губы.
– Спи, милая Алла Красильникова!
– Ну Крафт! – хохотнула она, - я тебе припомню!
– Ты тоже скоро будешь Крафт! Алла Крафт!
Она улыбнулась.
– Не... Не звучит!
–
– Брант Красильников!.. – засмеялась она, - нет! Ещё хуже!.. Ой нет! Лучше я... Насмешил... весь сон прошёл! – затихла она вдруг. – Правда, давай спать... мне вставать завтра рано...
Он помолчал, усмехнулся. Потом опять наклонился медленно и поцеловал её снова.
– Алла! Завтра – уже наступило!..
– Это хорошо... закрыла она глаза.
С той самой минуты, как она открыла глаза утром, время полетело стремительно. Час за часом, день за днём. Настала череда срочных дел, мелких хлопот. Но хлопоты были приятные, а срочные дела - не раздражали. На следующий день Брант пошёл к Антону. Антон уехал. Пришлось ждать. Бранту не сиделось на месте, стал заходить ко всем подряд. Просто приходил, посмотрит, поулыбается, и уходит обратно. Чуть не опоздал к обеду. Алла сказала – обязательно, чтоб не уходил далеко. Попутно обсуждали предстоящие дела.
Брант снова искал Антона. Будто забыв, что можно позвонить. Скорее не хотел его отрывать от дел. Разговор предстоял серьёзный и может быть не простой. Решение созрело неожиданно. И наступило такое облегчение, что разом снимало все проблемы у Бранта. Ему не терпелось. Антон приехал и куда-то торопился снова Но Бранту не хотелось говорить в спешке.
– Ты уезжаешь? – спросил с разочарованием у него.
– Да нет!.. На веранду пойду! Крышу конструирую! Из стекла.
– У меня предложение... – странно произнёс Брант.
Антон взглянул на него смело, с весёлым прищуром и сказал твёрдо:
– Ну, идём!
Обогнули дом. Как ажурное полотно, к дому примыкала веранда. Сложная, хитрая конструкция, похожая то ли на купол, то ли на арку. Сплошная сеть стоек, раскосов, креплений, как паутина, спускалась с задней стены новенького дома и опиралась на мощный каркас нижней обвязки. Уже был сделан пол, завален стружкой, обрезками досок и брусьев. Разложен инструмент, провода и пара стульев с наваленными на них коробками и бумагами. С торца стены в дом врезана дверь. В мансарде, сверху, зиял пустой прём. Конструкция была высокой и с ломаным уклоном спускалась в сад.
Антон спешно освободил стулья и кивнул весело.
– Вот, душу отвожу!.. Моё изобретение! Крыша только беспокоит... Из стекла всё будет! – задрал он вверх голову, - ну ты садись, садись!..
Брант без размышления сел. Сразу начал говорить, не спеша, спокойно. Говорил медленно, но без пауз. Казалось, весь разговор он уже подготовил и мысль его созрела. Говорил долго, сосредоточенно.
Антон молчал, слушал внимательно. Нагибался, брал щепку, молча грыз. Смотрел то на Бранта, то куда-то вдаль сада. Ломал щепку вдоль, снова грыз, бросал под ноги и чесал себе руки. Лицо было взволнованно, беспокойно бегали глаза. Лихорадочно работала мысль. Иногда он улыбался, иногда с прищуром долго смотрел в глаза Бранту. Не прерывал его, а только вздыхал коротко, роняя взгляд под ноги.