С мыслями о соблазнении
Шрифт:
значило, и при мысли, что он потерял расположение важного для него человека,
Себастьяна начинало подташнивать.
Как бы то ни было, рано или поздно ему придется встретиться с тетушкой
лицом к лицу. И в назначенное время он вошел в ее будуар.
Матильда как раз потянулась за хрустальным графином.
– Закрой дверь, Эвермор, – велела она, наливая мадеру в два бокала.Столь
официальное обращение нельзя было назвать хорошим знаком. Как, впрочем, и
то
встречаться с Себастьяном взглядом. Тот понял, что его ждет серьезная
головомойка.
Удивительно, но тетушка не стала обрушивать на него поток уничижительной
критики.
Вместо этого она ругала себя.
– Вот уж не думала, что я так беспросветно глупа, – проговорила она, задумчиво
созерцая содержимое бокала, позади нее над открытой балконной дверью
колыхались от сентябрьского ветерка шифоновые драпировки. – Но сегодня у
меня возник повод пересмотреть свое мнение о себе. Все эти недели я полагала,
что вы с мисс Меррик работаете в библиотеке.
– Мы и работали.
Кажется, ничто в мире не могло заставить взрослого мужчину почувствовать
себя глупее, чем неодобрительный взгляд его незамужней тетушки.
– Я считала закрытые двери библиотеки чем-то совершенно невинным…
предназначенным позволить двум авторам спокойно творить, избежав
пустячных беспокойств, причиненных домашней челядью. – Леди Матильда
самоуничижительно усмехнулась. – Теперь я вижу, насколько недалекой была.
Я ведь не какая-то зеленая девчонка. Мне следовало догадаться… мужчина и
женщина без присмотра проводят вместе дни напролет. Я отчаянно виню себя
за бестолковость.
– Это всего лишь поцелуй, – оправдывался Себастьян, радуясь тому, что
Матильде известно только об этом. – Осмелюсь сказать, он совершенно
безвреден.
– Безвреден? – Она окинула его холодным взглядом. – Я думала, что могу на
тебя положиться, что ты станешь вести себя как джентльмен.
Ее слова стегнули его, словно кнутом, заставив мучиться угрызениями совести.
Себастьян одним глотком осушил мадеру, поморщившись от приторного вкуса.
– Тетя, – начал он, но та не дала ему договорить.
– Я слышала о твоих итальянских эскападах, но пыталась не доверять сплетням.
Я верила, что ты лучше, нежели тебя рисуют скандальные газетенки. Мне
невыносимо думать, что мальчик, в котором я воспитывала должное отношение
и уважение к женщинам, мог приобрести столь разнузданную репутацию, но
сегодня я убедилась в том, что слухи были правдивы, а вот я ошибалась.
Себастьян не в силах был объяснить
– Я уже не тот, кем был раньше. За последние три года я изменился…
– Ты любишь эту девушку? Собираешься жениться на ней?
Внезапный, взявшийся из ниоткуда вопрос застиг Себастьяна врасплох. Он
изумленно воззрился на Матильду.
– Бог ты мой, нет.
Его резкий грубый ответ заставил их обоих вздрогнуть.
Матильда обмякла в своем креслице, словно худшие ее страхи только что
подтвердились.
– Когда мисс Меррик прибыла сюда по просьбе лорда Марлоу, я без задней
мысли согласилась быть ее компаньонкой, потому что, невзирая на твои
интрижки с кокотками и замужними дамами, я даже не предполагала, что ты
попытаешься поразвлечься с незамужней девушкой из респектабельной семьи в
своем собственном доме, под моей крышей.
– Я не развлекался с ней!
– В самом деле? А как это назвать? Обсуждением очередного поворота сюжета
твоей книги?
Себастьян со вздохом потер руками лицо. Он понимал, что должен хотя бы
попытаться объясниться, но не был уверен, что одним объяснением все
ограничится.
– Матильда, это не просто развлечение. Впервые за многие годы я снова пишу, и
все благодаря ей. Она меня вдохновляет.
– Еще бы, я собственными глазами видела, как именно она это делает.
Он нетерпеливо хмыкнул.
– Это не то, чем кажется. Все начиналось как игра, но…
Матильда в ужасе воззрилась на него:
– Игра? Эвермор, девическая добродетель – не игрушки! Ты скомпрометировал
ее?
До Себастьяна вдруг дошло, что защищать честь Дейзи теперь – все равно, что
запирать конюшню после того, как лошадей украли, но деваться было некуда.
– Разумеется, нет, – солгал он прямо в глаза любимой тетушке. Слишком поздно
он вспомнил, что ему никогда не удавалось обмануть Матильду.
Холод в ее взгляде сменился презрением.
– Значит, да. Ты превратил уважаемую молодую женщину в шлюху.
Его вновь кольнуло треклятое чувство вины, и, поджав губы, Себастьян отвел
глаза.
– По крайней мере, можно радоваться, что я единственная видела вас сегодня
днем. Слуги знают? Да что там, слуги всегда все знают, но с ними я сумею
сладить. Вот если вас видел еще кто-нибудь, быть беде. – Отставив в сторону
бокал, Матильда встала, в ней вдруг появилась некая решимость, будто вопрос
теперь уладился к ее полному удовлетворению. – Если окажется, что в
результате этой связи девочка забеременела, тебе, Эвермор, придется