С первого взгляда

Мэй Сандра

Крейг Донован успел лишь в самый последний момент зажать новобрачного в углу и наскоро предупредить, что для миссис Моди Гейбл он никакой не агент АНБ, а руководитель адвокатской конторы, преуспевающий юрист и непосредственный начальник Кларка.

Темнокожий гигант Том Мерриуэзер и его дочь

Джои все время мерзли и потому сидели возле камина, в котором пылали громадные поленья, больше похожие на бревна.

Ребята из полицейского управления Чикаго подарили Дику и Лили полицейский значок с их старыми номерами и надписью «Молодожены».

Апофеозом праздника стало весьма шумное появление тетки новобрачной, Джуди Чэдвик. Она прибыла верхом на байке, своим кожано-рокерским прикидом почти довела мамашу Моди до обморока и преподнесла Дику здоровенный плетеный короб, в котором что-то постукивало и издавало странные звуки. Дик осторожно опустил короб на пол, открыл его — и немедленно был облизан двумя длинными розовыми язычками, обнюхан двумя черными пуговицами-носами — и описан на счастье в двойном объеме.

Два лохматых шарика с янтарными глазами прыгали на еще разъезжающихся толстых лапах и пока ничем не напоминали своих свирепых родителей — Оззи и Литу, Тайлера и Металлику волкодавов из Абитиби. Джуди нахмурилась и погрозила молодым пальцем:

— Только я вас умоляю, никаких Флоппи, Поппи и Друпи! Соблюдайте традицию.

Лили Роуз задумалась на мгновение — и выпалила:

— Купер и Шакира!

Джуди задумчиво посмотрела на резвящихся щенков и благосклонно кивнула.

— Хорошо. Годится.

В большой столовой гремели потрясающие гитарные рифы Джуди, доносились взрывы хохота и звон

бокалов. Из двух гостевых спален доносился двойной богатырский храп — мамаша Моди покинула пиршество первой, сославшись на необходимость соблюдения режима, за ней ушел отчаянно зевающий Том Мерриуэзер, поскольку в Аризоне совершенно другой часовой пояс. Теперь эти двое соревновались в громкости храпа — пока побеждала дружба.

Уставшие щенки спали на шкуре перед камином, маленькие толстые лапы ритмично подергивались во сне. Щенки росли — и им снились странные древние сны, где волчья степь, вольный ветер и серые тени, скользящие в высокой траве…

Дик и Лили лежали на громадной резной деревянной кровати, которую сработал прадедушка Хантер для прабабушки Хантер. Дик осторожно гладил голое плечо Лили Роуз и рассказывал, рассказывал, рассказывал…

Про то, каким веселым и зеленым будет новый лес вокруг дома на холме.

Про то, как земля залечит свои раны, и в ручье снова начнет резвиться форель.

Про то, как вырастут в старом доме их дети — и собаки будут их друзьями… нет, весь мир будет их другом, потому что хороших людей в мире все равно больше.

И еще он говорил ей то, что должен был сказать давным-давно, что знал с самого первого дня их встречи, что шептал беззвучно, как молитву, стоя в ту ночь на коленях возле ее кровати…

Я люблю тебя, я так люблю тебя! Я не могу без тебя жить. Мне незачем быть без тебя.

Ты не оставляй меня никогда, слышишь? Просто будь рядом — и тогда не будет ни смерти, ни боли, только счастье без конца и долгая-долгая жизнь.

Я люблю тебя.

Я очень тебя люблю.