С привкусом пещерной соли

Шолох Юлия

– Не за мной, - пробубнил дедок.
– Никто не придет. Никому не нужен. Старик...

– Хорош языком трепать. Сдавай!
– кривясь от боли в распухшей губе, повторил битый.

Наташка подошла к решетке ближе. Темноволосый перехватил взгляд друга и уставился на Наташку куда внимательнее.

– Вы не могли бы подойти?
– попросила Наташка.

– Я?
– удивление на лице аквеля казалось совсем настоящим.
– Ты ко мне, что ли?

– Да, я к вам.

Темноволосый

тоже сделал попытку подняться, но после короткого отрицательного мотания головой первого, уселся обратно и принялся неспешно тасовать колоду.

– Быстрее там с болтовней! Пока отыграешься у вас, со скуки сдохнешь, - пробурчал битый.

Аквель вразвалочку подошел, остановился напротив, сунув руки в карманы.

– Чего тебе?

Наташка мысленно зааплодировала. Еще бы сплюнул на пол и вообще смотрелось бы безупречно.

– Ты меня не помнишь?

Он еле видно сморщился.

– Чего пришла?

– У меня предложение. Деловое, - тут же уточнила она.

Аквель сделал шаг ближе и Наташка машинально тоже сделала шаг, не желая, чтобы предложение расслышали все обитатели камеры. Теперь их разделяло всего полметра пустого пространства, разрезанного частыми прутьями решетки.

– Давай выкладывай, подруга, по-быстрому чего надо, меня ждут.

Наташка перестала разглядывать его футболку, застиранную, с растянутым воротом, кровоподтек на левой скуле и негромко заговорила:

– Хорошо. Предлагаю взаимовыгодный обмен. Мне нужна от вас кое-какая информация, а взамен я вас отсюда вытащу, избавив от необходимости провести месяц в тюрьме. Вечером за вами придет машина, но пока вас не увезли, условия отбывания можно изменить на домашние, а там... за небольшую денежную компенсацию власти закроют глаза на то, что пара наказанных не приходят работать.

Рядом фыркнули. Наташка вздрогнула - возле первого стоял темноволосый, кривя губы, но взгляд имел на редкость серьезный. Кроме того, в его лице совершено не осталось ничего панибратского или бычьего. Наоборот, под таким взглядом хотелось немедленно вытянуться в струнку, руки по швам и напряженно слушать последующих приказов, чтобы немедленно броситься их выполнять. Наташка не любила этого ощущения, когда кто-то держит в руках твое будущее и любое произносимое слово следует хорошенько взвешивать. К примеру, такое ощущение накатывало, когда она оказывалась в обществе владельца журнала, способного в два счета выставить человека с работы за один только косой взгляд... Пришлось напомнить себе, что эти двое куда безопаснее.

Аквель, кстати, тоже смотрел куда серьезнее, Наташка упустила момент, когда из простака он снова стал собой, тем самым, кто доставил ей письмо. Зато стало легко, значит, она не ошиблась, не перепутала.

И еще... в его глазах виднелась заинтересованность. Наташка подавила чисто женскую гордость, ведь когда на тебя с интересом смотрит такая плотная концентрация качественной мужской силы, поневоле начинаешь выставлять себя в лучшем свете. Плечи там расправить, грудь выпятить, губки приоткрыть. Наташка на дух не переносила подобных игр и упрямо сжала губы крепче.

– Где ты таких находишь?
– озадачено поинтересовался у аквеля темноволосый.

– И чего же вы хотите взамен?
– аквель не отреагировал на вопрос и пошел в атаку.
– Только прямо и правду, без вранья.

– Я хочу, чтобы вы назвали мне адрес агентства, проводящего экскурсии в Ракушку. Я хочу туда попасть.

Вот так, твердо и коротко. Наташка знала, когда тянуть время и набивать цену, а когда лучше говорить прямо, пока вообще слушают.

Темноволосый снова фыркнул.

– То есть я правильно понял - взамен вы предлагаете нас... вытащить?
– аквель вдруг улыбнулся.

– Да. В обмен на способ попасть в Ракушку.

– Забавно, - совершено серьезно вдруг прокомментировал темноволосый.

– В обмен... То есть просто так, по доброте душевной вы помочь не готовы?

Наташка почувствовала легкое беспокойство, как будто она - лиса и вокруг норы собираются охотничьи собаки. Она всегда предпочитала способ договариваться и покупать способу выманивать с помощью обмана, прикидываясь лучшим другом. В ее работе встречались и такие информаторы, которые клялись объекту в любви и преданности до гробовой доски, а после продавали откровенные видео совместных попоек.

Смотря в светло-карые глаза с темным ободком зрачка, она всего за несколько секунд выбрала тактику. Правда. Чистая правда, а если не можешь сказать правду, лучше молчать.

– Ваш случай далеко не самый простой, - честно ответила она.
– А у меня не так много влияния, чтобы разбазаривать его по доброте душевной.

Аквель кивнул и это Наташке тоже не понравилось. Как будто точно знал, что она скажет и не столько вел разговор, сколько просто проверял, все ли фразы последуют согласно написанному сценарию.

– И для чего же вы хотите попасть в Ракушку?

Наташкины мысли заметались в панике. Правду. Правду можно сказать, если ее знаешь. Или если она звучит выгодно. Но не признаваться же, в самом деле, что она собирается узнать и опубликовать самое тайное, тем самым выведя на чистую воду всю их сектантскую братию?

– Долго вы еще?
– прогундосил голос битого. Тетка из окружностей переместилась, перетекая бедрами и грудью в более удобное положение и снова замерла.