С/С том 26. В этом нет сомнения. Шантаж и флакон духов. Скупщик краденого.
Шрифт:
Это показалось мне неплохой идеей. Я тут же сел за машинку и написал письмо.
Но каким образом доставить его ей?
Посылать его отсюда по почте опасно. Почтовый штемпель Майами подскажет ей, что я в этом районе. Мне нужно отыскать кого-нибудь, кто отправит мое письмо в другом месте. Я адресовал конверт следующим образом: миссис Харриет, Ларго, Парадиз-Сити. Тот, кто будет опускать письмо в ящик, не должен знать, что оно предназначено кому-то из Фергюсонов. Положив письмо в конверт, я заклеил его.
Ну, а как быть с рукописью? Я решил отправить ее Лу Прентцу с просьбой передать
Выйдя из домика, я прошел к зданию конторы. Фред Вейн встретил меня улыбкой.
— Привет, мистер Хиггинс, как дела?
— О’кей. Не дадите ли вы мне бумаги и шпагат? Я хочу отправить посылочку.
— Никаких проблем!
Он прошел куда-то в угол и достал оттуда коричневую бумагу и шпагат.
— Это годится?
— Конечно. Благодарю вас! Еще один вопрос, мистер Вейн. У меня есть письмо, которое я хочу опустить где-нибудь подальше, чтобы не узнали, где я сейчас…
Я протянул ему конверт.
— Миссис Харриет — моя теща. Если она узнает, что я в Майами…
Я ему заговорщически подмигнул.
Сначала он слегка поразился, потом кивнул головой.
— Конечно, мистер Хиггинс… Представляю, что вы, писатели, иногда должны пожить в тишине… Сегодня утром у меня одна пара уезжает в Нью-Йорк. Вот они и отправят оттуда ваше письмо. Очень милые люди. О’кей?
— Это было бы прекрасно!
Я протянул ему десятидолларовую бумажку.
— Вот, отдайте им.
— Непременно. Они с удовольствием выполнят вашу просьбу, мистер Хиггинс. Я все это устрою для вас. Никаких проблем!
Я вернулся в свой домик.
Чернокожая девушка прибиралась и убирала постель.
Я чувствовал себя гораздо уверенней.
Усевшись за машинку, я довел «Историю Фергюсона» до последнего часа, потратив на это немало времени.
ТЕПЕРЬ Я ЧУВСТВУЮ УВЕРЕННОСТЬ, писал я, ЧТО Я ОСТАЮСЬ В ЖИВЫХ. Я НАМЕРЕН ЗАПАКОВАТЬ ЭТУ РУКОПИСЬ И ОТОСЛАТЬ ЕЕ НА ИМЯ ЛУ ПРЕНТЦА ДЛЯ ЛИЗ МАРТИН, ЧТОБЫ ОНА СОХРАНИЛА ЕЕ ДЛЯ МЕНЯ. Я НИЧЕГО НЕ БУДУ ПРЕДПРИНИМАТЬ, ОТСИЖУСЬ В ЭТОМ МОТЕЛЕ, ПОКА НЕ ПОЧУВСТВУЮ УВЕРЕННОСТЬ, ЧТО МИССИС ХАРРИЕТ ПОЛУЧИЛА МОЕ ПИСЬМО. ОНА РАЗБИРАЕТСЯ В ЛЮДЯХ. Я ДАЛ ЕЙ СЛОВО НИКОМУ НИЧЕГО НЕ РАССКАЗЫВАТЬ, НО ПРЕДУПРЕДИЛ, ЧТО ЕСЛИ СО МНОЙ ЧТО-ТО СЛУЧИТСЯ, МОЯ РУКОПИСЬ ОКАЖЕТСЯ В ПОЛИЦИИ. ЗАЧЕМ ЕЙ МЕНЯ УНИЧТОЖАТЬ?
ЧЕРЕЗ ПАРУ НЕДЕЛЬ Я ВОЗЬМУ НА ПРОКАТ МАШИНУ И ПОЕДУ В МЕКСИКУ, А ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ВЕРНУСЬ В ГОЛЛИВУД, БУДУ СИДЕТЬ В КАКОЙ-НИБУДЬ УБОГОЙ КОМНАТУШКЕ, ОЖИДАЯ, КОГДА ЗАЗВОНИТ ТЕЛЕФОН.
ПЕРСПЕКТИВА НЕ ИЗ ПРИЯТНЫХ, НО ВСЕ ЖЕ ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ БЫТЬ УБИТЫМ.
Эпилог
У Лу Прентца было дурное настроение. Во внешнем офисе сидели в ожидании встречи с ним четыре типа, которые давно уже перешагнули то время, когда какая-нибудь кинокомпания захотела бы или смогла бы использовать их. Думал он о том, что в его списках почти четыре сотни таких ископаемых, и он чувствовал, что у него опускаются руки. Возможно, ему пора отойти от дел… Вот уже двадцать пять лет он занимается этим бизнесом. На
Он посмотрел сквозь закоптелое окно на смог, который навис над Голливудом и действовал ему на нервы. Да, он отойдет от дел. Продаст свое заведение, уедет с женой на Вирджинские острова и проведет остаток дней своих на чистом воздухе. Пусть идут ко всем чертям ожидающие его развалины!
Вдруг распахнулась дверь его личного кабинета и ворвался Сол Хавенштейн.
Сол был директором по подбору актеров небольшого, процветающего ТВ Синдиката, который не столько умом, сколько удачливостью выпустил в последнее время много хороших телепрограмм.
Огромный, толстый, одетый в светло-голубой, прекрасно сшитый костюм, Сол являл собой внушительную фигуру.
— Привет, Лу! — заорал он.
Сол любил думать о себе, как о персоне заметной на общественном поприще, и поэтому всегда кричал.
— Когда, черт возьми, ты купишь себе новый костюм?
Предвидя возможный бизнес, Лу вскочил и протянул руку.
— Сол! Как поживаете, наш красавчик? Вы выглядите на миллион долларов! Ну, как идут дела?
— Прекрасно, прекрасно! Хотите сигару?
Сол вытянул из кармана две сигары, одну сунул Лу, откусил кончик второй и сунул ее себе в зубы. Усевшись в кресло для посетителей, он завопил:
— Неужели нельзя купить мебель получше?
Лу подмигнул ему.
— От некоторых посетителей хочется поскорее избавиться. С удобного кресла их и не выгонишь!
Солу это понравилось, он громоподобно захохотал, потом спросил!
— Что за мастодонты там у тебя?
— Четверо прекрасных характерных актеров, — с достоинством ответил Лу в самых лучших традициях профессиональной верности.
— Неужели? Мне они показались живыми покойниками… Ну, да бог с ними! Пусть у тебя болит за них голова. У меня же есть работа для одного из твоих парней… Но только чтобы не заломил слишком дорого! Послушай! Я договорился с международной… Мы начинаем снимать двадцатисерийный фильм. Потрясающая история! Золотой запад! Мне не хватает лихого парня. Хочу пригласить Джерри Стивенса, но пусть на большие деньги не рассчитывает!
Лу поморщился, как будто у него внезапно заболел зуб.
— Вы не можете его получить, Сол… Но, послушайте, у меня есть парень, который несравненно лучше Стивенса. Он вам понравится. Высоченный, грудь волосатая, ездит верхом, как будто работал в бирке, моментально выхватывает пистолет. Для вас он будет просто находкой!
Лу заулыбался.
— Шелл Мак-Гиверн. Тянет на первые роли.
Сол затянулся сигарой.
— Мне нужен Джерри Стивенс. Мои ребята в один голос говорят, что это роль для Стивенса. Они лучше знают!
— Очень жаль, Сол… разве вы ничего не знаете?.
Сол сделал большие глаза.
— Что, черт возьми, я должен знать?
— Он умер…
— Умер?… Как это может быть? Что случилось?
— Я знаю только то, что прочитал в газетах. Парень остался мне должен пятьсот двадцать три доллара…