S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I
Шрифт:
– Растения выращиваются на споровом растворе – поэтому им уделено столько внимания.
Горгон одобрительно кивнул, после чего, не отходя от столешницы, набрал в кружку воды из-под крана, которую молча протянул своему визави.
Марк пригубил жидкость и, разобрав её вкус, удивлённо расширил глаза.
Бородатый мудрец, видя нарастающее изумление Марка, подошёл ближе и поднёс ладонь ко рту, словно сообщая великую тайну, и шёпотом произнёс:
– По артериям бункера тоже бежит лишённый алкоголя споровый раствор.
На этих словах Марк
Бородач обтёрся откуда-то взявшимся платком и как ни в чём не бывало продолжил:
– Поэтому вы с Оскаром так легко идёте на поправку, и потому же любая, приготовленная с использованием «Глухарёвской» воды, будет казаться вкуснее и притягательнее. Иммунный интуитивно будет чуять в ней то, что нужнее для него, чем вода и воздух, что поддержит и вылечит любую рану – энергию споры.
– Удивил так удивил! – произнёс Марк, не скрывая своего изумления, и тут же спросил:
– А для чего тогда ты достал выпариватель? Наливал бы из крана, так сохранили бы больше споранов.
– В общей системе слишком низкая концентрация, – по ней циркулирует дистиллят с «каплей» спор, бункер её гоняет по всей гидравлике, включая полив растений, изредка добавляя по спорану в несколько месяцев ради поддержания достаточной концентрации.
– Достаточной для чего?
– А это, Марк, отдельная большая тема, и касается она сущности самих спор, поэтому предлагаю сначала поужинать, выпить чаю и за ним всё это обсудить.
Мужчины были голодные и потому с жаром принялись за готовку.
Пока Марк усердно работал над огромной кучей сочных овощей для салата, его внимание периодически переключалось на действия Горгона, который занимался своим кулинарным творчеством. Старожил достал из герметичного контейнера горошины, как всегда, идеальной формы, покрытых матово-жёлтой оболочками, которые выглядели слегка шероховато. Он разместил их в небольшой стеклянной чаше и осторожно добавил уксус.
Сперва ничего не происходило, но спустя несколько секунд оболочка горошин начала вылущиваться, будто уксус проникал внутрь, изменяя их структуру. Горгон немного помешивал воду, чтобы реакция проходила равномерно.
— Смотри внимательно на горошины, — пробормотал Горгон, мельком взглянув на Марка. — Вот сейчас начнётся интересное.
Он взял ложку с силиконовым покрытием, чтобы не повредить оболочки, и слегка придавил каждую горошину. Поначалу они не поддавались, оставаясь хоть и не твёрдыми, как в самом начале, но достаточно упругими, сопротивлялись давлению, но вскоре стали менять текстуру. Марк вспомнил, как алкоголь и слюна влияет на спораны: твёрдые как пули для страйкбола, постепенно становятся упругими и мягкими, как пейнтбольные шарики, после чего они млеют и выпускают жидкую спору наружу. Здесь происходило нечто подобное, но гораздо медленнее и равномерней.
Со временем муть отступила, и поверхность шариков стала гладкой и блестящей, будто отполированной. В них словно заходила энергия. В один момент их оболочки
Горгон продолжал работать с предельной аккуратностью. Он установил мелкоячеистое сито, изготовленное из нержавеющей стали, и медленно процедил полученную жидкость в чистую стеклянную банку, следя за тем, чтобы ни единой частицы гороховой оболочки не проникло вместе с флюидом.
— Вот и всё, — сказал он, убирая сито и осматривая получившуюся жидкость. — Это не просто уксус. Теперь это классический гороховый раствор, который принимает большинство иммунных. Планомерный приём этого снадобья способен существенно, без рисков и побочных эффектов развить любой дар.
Всё это старожил проделывал спокойно и буднично, однако в глазах Марка действия старшего товарища выглядели почти алхимическим таинством.
— На этом этапе останавливается большинство людей, предпочитающих скорость приготовления качеству употребления. У нас же сейчас есть возможность немного модифицировать гороховый раствор. Это несложно, однако требует несколько дополнительных шагов.
Осмотрев остатки уксусной эссенции в стеклянной чаше, Горгон подошёл к металлическому шкафу, где аккуратно размещались контейнеры с различными реагентами и сухими смесями. Он открыл дверцу, выбрав небольшой пластиковый гермобокс с надписью «Бикарбонат натрия» — обычной пищевой содой.
Бородатый химик взял мерную ложку из нержавеющей стали, которая лежала рядом на рабочем столе, и аккуратно насыпал одну порцию соды в керамическую пиалу. Возле неё Горгон поставил кувшин с дистиллированной водой, взятый с рециркуляционной установки на кухонной станции.
— Нейтрализация уксуса требует контроля, — пояснил он Марку, не отрывая глаз от своих действий. — Если добавить сухую соду сразу, реакция будет слишком бурной. Нам нужно минимизировать выброс углекислого газа, потому что с его парами могут улетучиваться гороховые споры, и жидкость рискует потерять часть эффективности.
С этими словами он начал постепенно разбавлять соду водой, создавая густую, но текучую пасту. Когда смесь приобрела нужную консистенцию, Горгон взял со стола вилку и размешал её, проверяя, чтобы не осталось сухих комков.
Затем он медленно добавил пасту в уксусную эссенцию, надёжно закрыв её полиэтиленовым платком и наблюдая за начавшейся реакцией. На поверхности жидкости появились мелкие пузырьки — углекислый газ начал выделяться в умеренном темпе. Горгон тихонько водил банкой по кругу, чтобы реакция шла равномерно.
— Если бы мы добавили соду напрямую, уксус мог бы «вскипеть», и часть реакции ушла бы в воздух вместо нейтрализации кислоты, и если не накрыть банку платком, то часть полезных спор сбежала бы оттуда.