С тобой и без тебя. Нежный враг (Том 2)
Шрифт:
«Что случилось с ними? — думала она. — Где теперь Генри?» — Внезапно ей захотелось позвонить ему и спросить: «Угадай, кто это? Угадай, что я сейчас делаю?» — Он бы страшно ревновал, думала она, горько улыбаясь. Была одна-единственная вещь, о которой он мог говорить бесконечно: «Я хочу взять тебя с собой, отвезти тебя туда. Показать тебе, откуда я родом». — В те времена она всегда пожимала плечами в ответ. Генри для нее был связан с Британией, с Лондоном. Ей было совершенно все равно, где он пребывал раньше и почему придает такое значение этому обстоятельству. Ей никогда не удавалось думать о нем как об африканце, это казалось ей таким глупым. Она лениво подумала, а что бы Танде сделал с Генри, попадись он ему. Или как бы Генри поступил с Танде. При мысли о Танде ее желудок внезапно сжался и издал смешное урчание. Еще три дня до отъезда. Прекрати, строго велела
51
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что не знаешь, где он? — с нескрываемым раздражением в голосе спрашивал свою жену Макс.
— Ну да, не знаю. Извини. Я не знаю. Я видела… Я видела его на прошлой неделе, кажется… — отвечала Анджела, запинаясь, и ее голос звучал все истеричнее.
— На прошлой неделе? Женщина, ты живешь с ним в одном доме!
— Он не обязан докладывать мне всякий раз, когда приходит и уходит из дома! — зло выкрикнула она.
— Возможно, ему бы следовало так делать, — рявкнул Макс. — Неделя?Да за эту неделю с ним могло случиться что угодно!
— Например? Он уже не ребенок, Макс, — пыталась урезонить его Анджела.
— Кто это говорит? Он действует, как будто бы он сам по себе, он живет, как одиночка, который ни от кого не зависит, и ты поступаешь с ним так, как будто бы он и есть сам по себе!
— Я не делаю этого, — запротестовала Анджела, ее губы искривились и задрожали. Это была старая семейная тема. Макс всегда обвинял ее в слабостях Киерана. Ты распустила его донельзя, ты отравила его, он весь гнилой и порочный, — кричал он снова и снова каждый раз.
— Не сваливай на меня все это дерьмо, Анджела. У меня нет ни времени, ни интереса выслушивать это. Я просто хочу, чтобы ты знала, где он находится в любое время. Это понятно? — Макс в упор смотрел на нее. Анджела опустила глаза. Презрение, которое читалось в его взгляде, было слишком трудно вынести.
Хлопнула дверь, и Макс ушел. Она рухнула на диван и закрыла лицо руками. Она не думала, что дойдет до этого. Поначалу было просто чудесно видеть Киерана постоянно дома. Амбер была так занята своей новой жизнью в университете, своей работой, да к тому же они с Амбер никогда не были близки, даже когда та еще была совсем малышкой. Киеран был ее ребенком, и Амбер все время с болью осознавала и давала понять, что и она не придает Анджеле как своей матери большого значения, точно так же, как это делал Макс. На самом деле Киеран давно исчерпал свою норму подростковых глупостей и проказ, которые дети в этом возрасте склонны совершать. Но глупостями это считала только Анджела, шалостями, которыми балуются детишки. Последняя «шалость» — кража почти 15 ООО фунтов стерлингов со счета Макса и дальнейшая покупка на них бог знает где и каких наркотиков. Даже она готова была признать, что ее определение «шалости» здесь не очень подходит. Но, уговаривала она себя, все дети проходят кризис подросткового возраста. Киеран лишь задержался в нем немного дольше, чем остальные, вот и все. Бог знает, что ему совсем не нужна была жестокая ссора с Максом. Зачем ему было выслушивать угрозы и обвинения от отца, который требовал, чтобы Киеран начал вести нормальную жизнь или убирался из дома. Ни один ребенок не заслуживает подобного, так думала Анджела, по щекам у нее текли слезы.
Раздался стук в дверь. Она выпрямилась, быстро утерла слезы на лице, и обернулась.
— Кто там? — спросила она.
— Это я, мэм. Шиобан. Может… мне зайти позже?
— Нет, все в порядке, Шиобан. Входи. — Она вздохнула. Все это было так глупо, нелепо. Правда. Шиобан видела ее в самом тяжелом состоянии, когда Анджела ползала по полу, как ребенок, будучи совершенно не в состоянии подняться, почистить зубы, причесаться, одеться… Так часто за прошедшие месяцы она держала Анджелу за руку, приносила ей пить, запихивала таблетки ей прямо в рот и обещала, что она переживет и этот день тоже, трезвой или пьяной. И все же раз и навсегда заведенный глупый протокол об отношениях между слугами и их хозяевами, на соблюдении которого так настаивал Макс, заставлял Шиобан обращаться к Анджеле — мадам или мэм. Это действительно было и глупо и нелепо. Шиобан была ближе Анджеле, чем кто-либо другой, включая и ее собственных детей. И по чьей вине?Как кричал на нее Макс в последний раз, когда она подняла этот вопрос. Она снова вытерла слезы и попыталась улыбнуться.
— Вы… с вами все в порядке, мэм? — с сочувствием в голосе спросила Шиобан.
— Все хорошо. Есть у нас… может, мне стоит…
— Я кое-что принесла, мадам. — Шиобан вошла в комнату, неся поднос перед собой. Чай, булочки с маслом и большой бокал вина. Анджела вздохнула и кивнула в знак благодарности.
— Спасибо, Шиобан. Ты замечательная!
Она подняла бокал с вином и пригубила из него.
— Ах да, Шиобан, — она сделала паузу, капелька вина скатилась вниз по ее шее. Она быстро смахнула ее рукой. — Мне сегодня вечером надо выйти… на какой-то благотворительный вечер, который я обязана посетить. Будь добра, помоги мне одеться.
— Конечно, мадам. Приготовить вам ванну?
— Да, пожалуйста. Это будет очень кстати, просто чудесно. — Анджела допила бокал до конца. Булочки и чай остались нетронутыми. — И принеси, пожалуйста, мое серебряное платье от Диора. Оно во втором ряду в гардеробной. Длинное, блестящее. Я надену его с серебряными сандалиями, ты знаешь, с теми, на которых впереди по бриллианту.
Шиобан на минутку замешкалась с ответом.
— Конечно. Я принесу все, пока вы принимаете ванну. — Шиобан подняла поднос и поставила на него пустой бокал. — Я посмотрю, не надо ли его погладить, и положу здесь прямо на кровать.
— Спасибо, Шиобан.
Спустя полчаса Анджела взглянула на платье на кровати и нахмурилась. Это было не то платье. Шиобан принесла длинное белое платье от… она взглянула на этикетку, от Валентино. Она даже не помнила, что покупала его. Она завязала пояс халата и открыла дверь. Ее гардеробная занимала большую комнату рядом с ее гостиной. Поначалу у нее была гардеробная, в которую можно было войти сразу из спальни, но по мере разрастания гардероба в ней стало невозможно держать сотни платьев, туфель, пальто, мехов, шляп и вещей вообще, на которые Анджела тратила огромные деньги. Она открыла дверь и вошла. В гардеробной были три длинные штанги из конца в конец по всей длине комнаты. Она прошла между ними, подошла ко второму ряду, куда, как она думала, она повесила серебряное платье от Диора. Она раздвинула вешалки с нарядами, нет, здесь не было серебряного платья. Она была уверена, что повесила его именно сюда, рядом с зеленым с золотом от Диора. Анджела покачала головой. Комната была набита нарядами в пластиковых чехлах, на некоторых все еще висели ценники. У нее уйдет не один час на поиски платья. Ах, и белое платье вполне подойдет. Она выключила свет и вернулась в свою комнату.
Шиобан уже ждала ее с феном в руках и флаконом ее любимых духов. Анджела уселась перед зеркалом и позволила нежным ручкам Шиобан уложить ее волосы в прическу и нанести на лицо макияж, чтобы оживить его.
— Ах да, еще одно, Шиобан… мне показалось, что я слышала, как Киеран вернулся домой. Не могла бы ты ему передать, что отец ищет его? Скажи ему, чтобы сегодня вечером он никуда не уходил, пожалуйста.
Шиобан кивнула:
— Конечно, мэм.
— Не факт, что Макс сегодня будет дома, — тихо пробормотала Анджела себе под нос. Она обернулась и, немного шатаясь, стала спускаться с лестницы. Клайв — их водитель — ждал ее у дверей. Она бросила взгляд в зеркало у входа, чтобы убедиться, все ли в порядке. Все было хорошо, и она вышла из дома, оставив за собой широко распахнутую входную дверь.
Шиобан спустилась по лестнице вниз и закрыла дверь за хозяйкой. Она проделала с волосами миссис Сэлл прекрасную работу, подумала она про себя, наблюдая за тем, как Анджела грациозно проскальзывает на заднее сиденье «ягуара». Шиобан перевела взгляд на часы на стене, четверть девятого. Миссис Сэлл не будет дома весь вечер, миссис Дьюхерст сказала ей об этом. Кухня и столовая были безупречно убраны, ей больше нечего было делать внизу на сегодняшний вечер. Она прислушалась, похоже, что миссис Дьюхерст уже ушла домой. Она заглянула на кухню, быстро открыла дверь в кладовку и включила свет. У дальней стены кладовой хранились вина. Здесь были сотни бутылок, уложенные на специальные полки от пола до потолка, некоторые были в запечатанных ящиках, стоящих прямо на полу. Ей понравилась одна из бутылок. «1990. Шатонеф-дю Пап». Шиобан совсем не разбиралась в винах. Она была родом из маленькой деревушки неподалеку от Дублина, виски ей оказалось ближе, и в нем она разбиралась лучше. Покрытая пылью бутылка выглядела достаточно старой и была с красивой этикеткой, должно быть, и вино в ней хорошее. Шиобан взбила солому, чтобы прикрыть опустевшую ячейку. Если кто-нибудь заметит, все подумают на Анджелу. Горничная засунула бутылку под кофту и поспешила в свою комнату.