С точки зрения Карфагена: Финикийцы и Карфаген
Шрифт:
Кроме того, карфагенский олигархат изрядно нервировала возможность дальнейшего усиления блока Сиракуз и Акраганта, что могло поставить под угрозу исконно финикийские территории — потеря Сицилии как важнейшего звена в средиземноморской торговле и коммуникациях была абсолютно недопустима!
Терилл отправился жаловаться на акрагантийцев в Карфаген, к потомку Магона Гамилькару — Геродот называет Терилла «гостеприимцем» Гамилькара, значит отношения Гимеры и Нового Города были достаточно тесными и среди греков Сицилии имелась влиятельная прокарфагенская партия. Анаксилай, женатый на Кидилле, дочери Терилла, отдает
Происходит это очень вовремя, перед решительным наступлением царя Ксеркса на Грецию! Пунийцы осознают, что представившийся шанс уникален — ждать подкреплений с востока сицилийским грекам не приходится, поддержка Персии Карфагену гарантирована, значит можно рискнуть и начать действия по полному освобождению Сицилии и приведению греческих полисов к покорности. Не захотят признать власть Карт-Хадашта? Что ж, скатертью дорога — грузитесь на корабли и плывите, куда глаза глядят: прецедент с эвакуацией Алалии у всех на памяти.
Гамилькар бен Магон обладал достаточным опытом — он участвовал в африканских походах, воевал на Сардинии и против спартанца Дориэя, занимал должность карфагенского суффета, подобную консулу Рима. Считается, что два избираемых суффета Нового Города делили обязанности — один командовал войском и флотом, второй занимался торгово-экономическими вопросами. Для решающего наступления на Сицилию Гамилькару предоставили эскадру в 200 боевых кораблей и армию числом в 300 тысяч бойцов — обе цифры явно преувеличены Диодором и в настоящее время эскадра оценивается примерно в полсотни боевых триер, а наемное войско в 50-60 тысяч человек, что, впрочем, тоже немало.
Поражение флота Ксеркса, на голову превосходящего численностью противника, в битве при Саламине стало возможным из-за просчета и самонадеянности персидского командования — случись столкновение в открытом море, иранцы наверняка взяли бы верх.
Соединение же Гамилькара с самого начала постигла череда несчастливых обстоятельств, усугубленных разгильдяйством исполнителей. Еще на пути в Сицилию во время шторма были потеряны грузовые суда перевозившие лошадей и колесницы, что не могло не сказаться на общей боеспособности. Высадилась армия в порту финикийского Панорма, в четырех десятках километров к западу от Гимеры.
«...[Гамилькар] двинулся вместе со своим войском в Гимеру, флот шел вдоль побережья за ним. И когда он прибыл в область города, о котором мы только что говорили, он разбил два лагеря, один для армии, а другой для флота. Все корабли он вытащил на сушу и окружил их глубоким рвом и деревянным частоколом, и укрепил лагерь армии, который он поставил так, что тот был обращен к городу, и тянулся так, что охватывал местность от стен, вытянутых вдоль лагеря флота до холмов, нависающих над городом. <…> Затем, взяв свои лучшие войска, он двинулся к городу, и окружил гимерцев, которые вышли против него, и убив многих из них, он поразил жителей города страхом. В результате Ферон, правитель акрагантян, который вместе со значительным войском стоял, чтобы защитить Гимеру, в страхе поспешно послал в Сиракузы, умоляя Гелона прийти на помощь как можно быстрее»[32].
Организация
Получив паническое сообщение из Гимеры, тиран Сиракуз Гелон, человек деятельный и решительный, поднимает свое войско и идет на подмогу союзнику — расстояние не самое внушительное, немногим больше полутора сотен километров. Сиракузянам пришлось преодолеть горный участок массива Сицилийские Апеннины, где теоретически их можно было перехватить.
Гамилькара подвела разведка — дозоры по непонятной причине выставлены не были. Внезапно появившаяся кавалерия Гелона начала охоту на рассыпавшиеся по местности в поисках добычи отряды пунийцев и «взяли в плен столько, сколько каждый человек мог гнать перед собой». Диодор называет цифру в 10 тысяч пленных, но это очередная нескромная «патриотическая легенда» греков. Предполагается, что обе армии были сопоставимы по числу, при этом у Гелона было преимущество в коннице — значительная часть карфагенской кавалерии погибла при транспортировке морем.
Сколько продолжалось позиционное противостояние неизвестно, но срок исчисляется минимум несколькими днями — Гелон успевает построить собственный укрепленный лагерь обнесенный рвом и частоколом, за два часа такое не делается.
И вновь глупый случай: сиракузяне перехватывают гонца, отправленного Гамилькаром за конными подкреплениями в союзный пунийцам Селинунт на юге острова, что объясняет, почему карфагенское войско предпочитало отсиживаться в своих лагерях — без кавалерии, как серьезной вспомогательной силы, исход сражения с греками был неочевиден.
Гелона посещает муза — на основе полученной информации об ожидаемой Гамилькаром помощи, тиран Сиракуз составляет простой, и одновременно гениальный план. Перед рассветом, в ранних сумерках, конные сиракузяне подходят к воротам флотского лагеря Карфагена, выдают себя за отряд из Селинунта, проникают внутрь, а там... Пусть Арес и Афина рассудят!
На соседних возвышенностях греки разместили наблюдателей, обязанных подать сигнал факелами, когда увидят, что конница отказалась за частоколом и начала поджигать корабли: Гелон решил отрезать неприятелю путь назад; в море карфагенян не возьмешь, значит надо лишить их флота.
Ночью пешая армия Сиракуз скрытно построилась, изготовившись к бою и стала ожидать знака.
Смерть Гамилькара бен Магона в битве при Гимере. Гравюра XIX века.
Разработанный Гелоном сценарий был реализован с блеском: пунийская стража поверила подошедшим к лагерю всадникам и пропустила их, греки на галопе ворвались на стоянку Гамилькара, собиравшегося приносить жертву богу моря Йамму (Посейдон в греческом варианте), убили его и начали разбрасывать горящую паклю со смолой по палубам кораблей. На холмах вспыхнули сигнальные факелы. Гелон отдает приказ атаковать лагерь карфагенской пехоты.