S.T.A.L.K.E.R. Клетка Удава
Шрифт:
— Я не понимаю, как она может любить тебя?! — прохрипел Олег, будто не услышав моих слов. — Она что, полная дура?! Ты её изнасиловал, а она за тобой в самую жопу полезла! Что не так в башке у этих баб?!
— Не знаю, спроси у них сам. А вообще, слышал поговорку, любовь зла, полюбишь и козла? — я усмехнулся и протяжно жалобно выдал, — ме-е-е!
— Ты реально придурок, — фыркнул долговец, с дрогнувшими уголками губ. И всё же опустил руку с оружием. Саян тут же разжал челюсти, поняв, что опасность для меня пропала. Посмотрел на лейтенанта сердито, облизнувшись. Не понравился тебе на вкус вредный Олежка, да? Отступив от собаки, лейтенант наклонился, помассировал лодыжку с шипением. Нормально, не ссы! Даже штанина
— Старательно сделаю вид, что этой перепалки не было, — я потёр шею, проверил пальцы, не осталось ли на них следов крови, — хотя бы на этот поход.
Саян снова заворчал, опустив голову ниже. Ромка поднял указательный палец, сосредоточенно уставившись куда-то наверх. Услыхали оба что-то? Я сам навострил уши, посветил фонариком на бугристый потолок. Задержал дыхание для полной концентрации. В установившейся тишине я услышал, как упал где-то маленький камушек, тюкнулся об рельс и отскочил. Затем уловил напряжённым слухом странное потрескивание. Тихое-тихое, как поленья в костре. Повёл лучом фонарика в бок, примерно определив, откуда доносится звук. Никакой аномалии или постороннего присутствия я в тоннеле не заметил. Да и Саян бы давно среагировал на второе. Просто длинный тёмный коридор заворачивал направо, старые рельсы, разбитая кем-то керосиновая лампа и еще одна деревянная балка-подпорка. Верхняя её часть отошла от стены, выгнулась дугой. От этой деревяшки я услышал тот самый слабый треск. И, то ли мне померещилось, то ли подпорка прогнулась сильнее. В любом случае, твою же мать!
— Бежим! — Жаров сообразил первым из нас и бросился к выходу. Он теплился впереди совсем рядом, закрытый занавесом из корешков. Олега быстро обогнал Саян, простучав коготками по деревянному настилу и железным листам, что закрывали огромный провал к луже «Студня». Удивительно, но меня с долговцем опередил Ромка, промчавшись мимо с испуганными причитаниями. За спиной вдруг шарахнуло так, будто разрядились разом штуки три-четыре мощные «Электры». Грохот сработал для меня пинком под зад, придав ускорения. По затылку жгуче ударил страх, что сейчас меня погребёт заживо! Не разбирая, куда бегу, я выскочил на свежий воздух. Самые крупные корешки шлёпнули больно по лицу. На полном ходу я столкнулся с одним из спутников, не понял в панике с кем. Не сдержав равновесия, мы оба повалились на землю. Нас догнал второй подземный гром, шорох пересыпающейся гальки. Почва под нами дрогнула. Из входа в шахты медленно выплыло коричневое облачко пыли. Попало мне в раскрытый рот, забив лёгкие. Я поперхнулся, закашлялся, на глазах выступили слёзы.
— Блядь, — лейтенант «Долга» обошёл меня с Дубенко, распластавшихся на траве, пригнулся под качающимися корнями растений. Посветил фонариком в проход в подземелья. Я не увидел свет от «Студня», там была просто тьма. Обвал проглотил настил и провалился на нижний ярус шахты. Обратно точно теперь не зайти. Короткий путь до Пустошей исчез.
— Пиздец на холодец! Придётся своим ходом до «Янова» топать. — Я, кряхтя, поднялся, подал руку Ромке, помогая ему встать. Потрепал Саяна по макушке, что подбежал проверить меня. Пёс ласково лизнул меня в щёку, почти неслышно проскулив. Испугался, малыш! Меня передёрнуло от жуткого осознания, что промедли я несколько секунд, и оказался бы погребён под тонной земли и камней. Возможно, погиб бы не сразу, а лежал и задыхался долгие минуты, с переломанными костями. Саян бы начал подвывать, тщетно копать завал и хрен бы его смогли оттащить оттуда. А может, в последнюю секунду верный друг нырнул бы за мной, и нас засыпало бы обоих. И Олег с Ромкой, со скорбными лицами рассказали бы бедной Брелок о нашей страшной участи. Прямо вижу, как она, несчастная девочка моя, упала бы на колени и стала кричать в истерике… Ой, нет, всё! Отставить такие негативные мысли! Мы живы, я обещал Веронике, что вернусь живым и здоровым, значит,
— Я извиняюсь, но это уже перебор! — забухтел наш блогер, раздражённо отряхивая штаны и куртку. — Я понимаю, что организаторам нужно зрелище, но если бы нас завалило?!
— О Господи! — я драматично запрокинул голову, закатив глаза. Забыл как-то, что меня предупреждали о тараканах в башке Дубенко. Здоровенных таких радиоактивных тараканах! Что Зона — это всё постановка, глобальная мистификация не то инопланетян, не то теневого правительства. До такого даже обкуренные в хламину свободовцы не додумаются!
— Знаешь, Роман, а я соглашусь с тобой, — сказал Олег, всё еще пристально рассматривая под светом фонарика сплошную стену земли в шахте. У меня от его заявления отвисла нижняя челюсть, и брови стремительно поползли высоко наверх, к самому краю волос на лбу. Жаров оглянулся на нас и спешно пояснил. — Я имею в виду, что этот обвал выглядит ненатурально. Почему он произошёл именно тогда, когда мы проходили в шахте? Почему не раньше? Реально как в фильме подстроено всё.
— Думаешь, это Шухов устроил? — спросил я, ощутив укол сомнения, — сквозь сон понял, что мы отправились за «Клыками» и помешать нам захотел?
— Не знаю, — долговец щёлкнув выключателем фонарика, — просто странно это.
— Ну, знаешь, от чего лавина в горах бывает? Какой-нибудь придурок заорет и пошло-поехало! Я знаю, что в некоторых древних храмах и в пещерах нельзя громко говорить, только шёпотом. От звука вибрация типа идёт. А мы там поцапались с тобой, — я указал на вход в шахты. Ромка с Саяном проследили за моим жестом, уставились обратно на меня. При этом взгляд собаки был куда умнее. — Я больше склоняюсь к тому, что обвал из-за нас произошёл, а не из-за Удава.
— Может и так, — Олег задумчиво помял в пальцах ремешок «Винтореза», и отмахнулся. — Ладно, хорош трепаться. Двигаем к лагерю бандитов. Нас могли засечь…
Вот с этим я согласен. Грохоту, кажись, было много, до кучи Ромыч глотку драл. «Охотники» уже могут выдвинуться небольшой группой на разведку или устроить для нас засаду. Еще меня не покидали мысли о крупном псевдо-медведе. В тот раз он бродил совсем рядом с шахтой, и невероятно повезло, что не набросился на меня. Вдруг у него берлога рядом? И именно сегодня у он будет голодный, с плохим настроением? Ох, блин, не нравится мне эта затея с «Клыками»!
Неспешно мы двигались цепочкой по знакомой мне тропе к кирпичному забору копра. Саян крался впереди, уткнувшись носом в землю. Изучал чужие следы, пыхтел, иногда фыркал. Пару раз задрал лапу у корней дерева. Никакой опасности он не чувствовал. Всё же я не был полностью спокоен. Оборачивался на каждый подозрительный шелест, на упавший в траву лист. Напрягала эта тишина! Округа полнилась звуками, издаваемыми только нами: старательное сопение, шуршание высокой травы и хруст сухих веток. Они висели низко, будто специально хотели задержать нас, цеплялись за одежду. Жаров свернул налево следом за Саяном, скомандовав нам не отставать. Тут же запнулся о выступающий корень, потерял равновесие. Схватился рукой о тонкий ствол дерева, чтоб не растянуться на земле. Ромка тихо хихикнул над неуклюжестью долговца. Смотри, парень, как бы он тебе за твою весёлость леща не прописал…
Щелчок сломанной сухой ветки. Я оборачиваюсь на звук, направляя дробовик на тёмную чащу. Листья на деревьях с шелестом покачнулись от слабого ветерка. Померещилось вдруг, что на меня из полумрака смотрит белое лицо. Сморгнул, и наваждение прошло. Просто игра света. Между двумя голыми стволами дубов блестела тугая паутина с прилипшим полиэтиленовым пакетом. Странно, что он делает тут, в лесу? «Дикари» бродили здесь и часть клоунской одежды потеряли? Да и паутины столько раньше тут не было. Крупная какая, аж жутко. Помнится, Лесоруб говорил, что в Лесу пауки здоровенные водятся…