С.Т.О. попаданки. Красотка рулит

Семина Дия

— Нет. Я не отпущу её, ни за что на свете!

— А тебе ничего и не предлагают! Поверь, сил у меня оттолкнуть тебя хватит, но вот устоишь ли ты на ногах? — Матильда вплотную подошла к Марселе и, как танк выдавила сестру в коридор.

Не теряя ни секунды, спасительница схватила меня за руку и потащила за собой вниз по узкой лестнице. Пара минут бега по крутым ступеням, несколько диких воплей Фабиана и Марселы нам в след, и я уже вдыхаю свежий воздух улицы.

— садись в карету, знала бы, что тебя придётся

отбивать силой, взяла бы пару слуг с собой. Бедная моя девочка. Кстати, ты ещё девочка? Он тебя не тронул?

— Мадам, очень надеюсь, Анна сказала, что он многих опаивал снотворным, а потом проделывал со спящими ужасные вещи, — я решила немного усугубить ситуацию, потому что правду не знаю, но так у Матильды точно не возникнет желания отправить меня назад.

— Тогда мне придётся пригласить к нам доктора, это важно, пойми, дорогая моя! В чём-то Марсела права, ты скорее экзотическая, нежели обычная, выдать тебя замуж будет крайне сложно.

— А без замужества никак нельзя? — шепчу с грустью в голосе, после Громова и этого урода Фабио, я больше замуж не хочу.

— видишь ли, моя девочка, а сможешь ли ты вот так, как я всю жизнь отбивать нападки, пойми, муж в нашем обществе, это не роскошь, а средство безопасного существования. Но я обещаю, найдём тебе достойного мужчину в возрасте, они не капризные, обстоятельные, и живут недолго, — обнадёжила, ничего не скажешь, сижу с кислой миной, смотрю в окно и понимаю, что простой моя жизнь уже не будет.

4.

Как же сильно я удивилась, когда у ворот довольно богатого дома, нас вышла встречать Анна.

— Так это ты меня спасла? — беру руки девушки в свои и крепко пожимаю.

— Да, меня отправили за сливками, а я схватила узелок со своим вторым платьем и бегом сюда, ваша тётушка как раз куда-то собиралась выезжать в экипаже, вот и помчалась вас спасать. Очень надеюсь, что мадам Матильда не откажет мне в месте, боюсь оказаться на улице, иначе меня снова заберут в работный дом. Я так жалостливо посмотрела на тётушку, что той ничего не оставалось, как ответить:

— У тебя через день начнётся выплата ренты, денег немного, но на личную горничную хватит, вот и плати.

— С радостью! — шепчу, надо же, первое, на что я потратилась в этом мире, оказалась личная горничная. У богатых свои причуды, знать бы курс местной валюты. Примерно две тысячи франков, много это или мало, и две тысячи в месяц или в год? Надо бы поинтересоваться у Матильды.

Пока голове крутятся меркантильные мысли, успеваем войти в дом, по приказу тётушки мне сразу показали комнату, а для Анны нашлась отличная кровать в мансарде, которую ей придётся делить с другой девушкой. И судя по радости моей служанки, она счастлива, кровать с настоящим матрасом, свой комод и два рабочих платья в подарок.

Со мной всё оказалось не так радужно. После сытного обеда, тётушка прижала палец к губам и так долго разглядывала меня, что захотелось встать и сбежать.

Однако

постеснялась спросить, что именно её заботит в моём образе, оказалось всё.

— Ох, дитя! Ты так хороша собой, но стерва Марсела права, это слишком экзотичная внешность для нашего пуританского общества. Для сцены, если петь соло-арии вне спектакля, это неплохо, публика любит диковинных актрисок, но для жизни нам нужно что-то придумать с твоим богатством.

— Постричь на лысо? — испугалась я и так мило хлопаю ресничками, что тетя невольно рассмеялась.

— Нет милая, так радикально мы действовать не имеем право! Кто мы такие, чтобы уничтожать то, что Бог решил произвести на свет, может, ты радость для ангелов и они любуются твоей красотой.

На этих словах я прослезилась, ни в одной из своих жизней я не слышала такого искреннего и изысканного комплимента. Кажется, я влюбляюсь в эту неординарную личность, какой узнаю Матильду.

— Парим Нас спасёт парик. И у меня есть оный, — не успеваю сообразить, как она трижды хлопнула в ладоши и даёт распоряжения своей горничной.

Через десять минут меня проводили в артистический будуар-гримёрку, всё как в театре, очень впечатляет. Но рассматривать афиши не позволили, проворная женщина, очень профессионально взялась за работу. Принесла голубое платье своей хозяйки, комплект белья и подъюбников. Довольно долго из-за моей абсолютной неопытности, происходило таинство преобразования нищенки в мещанку.

— Это платье, мадемуазель, вам очень к лицу, — позже пойму, что по обращению в этом мире можно понять национальность. Жульет — француженка и в моде отлично разбирается. Её стараниями платье село на мне, как влитое.

— Благодарю, — интересно, что она собирается сделать с причёской.

Через пять минут мои кудри спрятаны под плотную сеточку, ещё мгновение и вот я уже не рыжая бестия, а вполне консервативная шатенка.

— что скажешь, Кэтрин? Ах, как чудесно смотрятся эти волосы. Прошу заметить, это не конский хвост, а настоящие волосы, блоха не сидела! — из-за спины слышу комментарий тёти и не могу удержаться от смеха.

— Это хорошо, что не сидела, не люблю блох.

— И я не люблю! Сейчас Жульет сделает причёску и не будем терять время, прокатимся по городу, навестим мою любимую модистку, шляпницу, башмачника и стряпчего, надо составить прошение в канцелярию, на взыскание твоей доли наследства.

— А мне могут отказать? — на последнем пункте я немного заволновалась.

— Нет. Брат ответственный мужчина, царствие ему небесное, копию документа передал на хранение мне, знал, какая жадная Марсела. Я даже не догадывалась, что она привезла тебя с фермы и держит взаперти дома, — в голосе тётушки виноватые нотки, а я понимаю, что преступники тут совсем другие люди, и вот им вообще не стыдно.

Но я ничего не знаю о делах своей семьи:

— Простите, после снотворного я ничего не помню, думаю, что Фабио меня отравил, но Анна привела в чувство.