Сабля атаманаРассказы(пер. с марийского)

Васин Ким Кириллович

— Из Нижнего сообщили, что там есть для нас груз, — тихо говорил Семен. — Придется съездить за ним тебе. Встретишься с Константином, и он направит тебя в комитет. Получишь указания насчет работы среди крестьян. Крестьяне сейчас волками смотрят на замок Шереметьева. Того и гляди, опять будет, как в прошлом году.

— Да, тогда здорово попугали графа Шереметьева. Со всех окрестных деревень, почитай, собрались мужики громить графскую усадьбу.

— Тогда бунт начался сам собой, стихийно, а вот если бы теперь… Одним словом, расскажешь все, как есть.

— Явка

та же?

— Та же. Возвратиться тебе помогут товарищи из «Судоходца» [17] . Так что бери у хозяина отпуск на три дня и поезжай. Еще…

Тяпин обернулся и неожиданно умолк, так как в это время в заведение вошел рыжий, с тощей бородкой лавочник Красильников и, стрельнув глазами по сторонам, осклабился в улыбке:

— Пьем-гуляем? Веселимся понемножечку?

— Лишние денежки завелись, — весело ответил Тяпин и, словно продолжая начатый разговор, громко заговорил: — Вижу, большущий сом, старый сомина, вся спина мхом обросла. А длинный — до двери будет.

17

«Судоходец» — матросская подпольная организация волжских пароходств в годы первой русской революции (1905–1907 гг.).

— Да ну-у?.. — недоверчиво протянул Кочетов.

Красильников подошел к прилавку и тоненько позвал:

— Хозяин! Где хозяин?

Из соседней комнаты показался Кошкин:

— Мое почтение!

— Спичечек мне… — Красильников засунул руку в карман жилетки и вместо денег вытащил из кармана коробку спичек. — Так вот где они завалялись, — смутился он, — а я-то ищу…

— Дать, что ли, взаймы копеечку на спички? — насмешливо спросил Петр.

— Нет, зачем… зачем… — забормотал Красильников и обратился к Кошкину: — Как торгуете?

Петр наклонился к Тяпину и шепнул:

— Не нравится мне этот рыжий: все время за мной по пятам ходит.

— Не видишь, что ли? — тихо ответил Семен. — Ведь это Жучка при нашем Жучкове. От обоих псиной несет. — И уже громко продолжал — Ей-богу, до двери…

* * *

Когда стемнело, урядник Жучков вышел на улицу.

— Ну и служба, — ворчал урядник, обходя лужи. — Как появились эти проклятые листовки, даже ночью не стало покоя. Ходи тут, как баран, из улицы в улицу, а господин пристав небось давно уже храпит на мягкой перине…

В этот поздний час улицы пусты. Ни в одном окошке не видно света. Только вдали сверкает огнями замок Шереметьева.

Когда Жучков поравнялся с домом Красильникова, перед ним появился сам хозяин и, прикрывая рот рукой, зашептал:

— Господин урядник, вечером Кочетов выходил на крыльцо и вытряхивал какой-то сундучок… Не иначе, куда-то собирается…

— Никуда не денется. Ну ладно,

ты теперь не мешай, я сам послежу.

Урядник сел на скамейку перед воротами. Красильников ушел домой.

А в окнах Кочетова темно.

Жучков долго сидел, не спуская глаз с темных окон. Он уже задремал, когда тихо скрипнула дверь. Жучков насторожился. Кто-то вышел во двор и пропал — видно, двором прошел в переулок. Жучков побежал в переулок. В самом начале переулка он столкнулся с еле державшимся на ногах известным всему селу пьяницей Мишкой.

— А, ваше благородие! — узнал Мишка урядника. — Что по ночам рыскаешь, фальшивомонетчиков ловишь?

— Тихо! — зашипел на пьяного урядник. — Я тебе покажу фальшивомонетчиков!

Жучков оглянулся вокруг: в переулке никого не было.

* * *

Два дня спустя Кочетов шагал по шумным улицам Нижнего Новгорода, читая попадающиеся по пути вывески. Он уже встретился с Константином, побывал в окружном комитете, теперь осталось только получить листовки, и тогда можно будет возвращаться в Юрино.

Кочетов остановился на углу Осыпной и Покровской, перед красиво закрученными буквами вывески: «Фотография. Фотограф и ретушер Дмитриев».

Кочетов подошел к двери, ведущей в фотографию, и потянул за ручку. Дверь не открывалась. Тогда он нажал черную кнопку звонка. Подождал и нажал снова. Дверь не открывали.

Мимо Петра, внимательно оглядев его, прошел человек в длинном сером пальто. Он дошел до угла и повернул назад.

«Может, явка провалена?» — подумал Кочетов.

Но тут скрипнула задвижка, и из-за двери показалась седая голова:

— Вам кого?

— Я к Грише от Дуни, — ответил Кочетов.

— Заходи тогда, — сказал человек, открывший дверь, и провел Петра в маленькую комнатку. — Из окружного?

— Да, за листовками.

— Листовки не здесь, на складе.

— Похоже, за вашей квартиркой следят. Сейчас один…

— В сером пальто, что ли? Этого филера мы знаем. А вот ты его остерегайся.

Кочетов пошел на склад по указанному адресу.

В конце Покровской он остановился перед чистильщиком.

— Почистим? — схватился паренек за щетки.

— Давай.

Пока чистильщик наводил глянец на его сапоги, Петр осторожно оглядывался вокруг; на углу он заметил филера в сером пальто.

Расплатившись, Петр с беззаботным видом пошел по улице, останавливаясь у витрин. И каждый раз в стекле витрины отражалось серое пальто. Филер шел по пятам.

На Острожной площади Кочетов купил яблоко, остановился и стал его с хрустом есть, разглядывая филера.

Сыщик догадался, что он обнаружен, и повернулся спиной к Кочетову. Петр быстро перепрыгнул через ящики с яблоками и, прячась за палатки, выбежал в соседний переулок. В переулке стоял, скучая, извозчик.

— На Новую улицу, — сказал Петр, садясь в коляску.

Извозчик натянул вожжи.

На Новой улице Кочетов нашел нужный дом.

Его встретил молодой человек в форменной тужурке технического училища.