Сад золотого павлина

Автор неизвестен

По прошествии трех дней до обитателей Семанты Беранты дошли вести о том, что в их страну прибыл Индрапутра. Собрал тогда Талела Шах своих воинов и приказал им украсить львиный престол, убрать приемный зал и разбить в лугах неподалеку от стольного града шатер для Индрапутры и сопровождавших его царевичей. Индрапутра в то время находился в четырех фарсангах [43] от Семанты Беранты.

Талела Шах послал Шахрана Дерикаса с сыновьями подвластных раджей, главным везирем и витязями, дабы они торжественно встретили сына Бикрамы Буспы; после же Талела Шах с Индрой Джилани и воинами взошел на городскую стену. Они услыхали оглушительные раскаты грома и увидели как бы сверкание скрещивающихся молний. По прошествии недолгого времени показались вдали сорок стягов из красного бархата, расшитого золотом, чьи

жемчужные султаны, звеня, покачивались на ветру. Под теми стягами скакал на крылатом коне Герентар Шах, за спиной у него висел лазуритовый колчан со стрелами и лук, через правое плечо была переброшена перевязь с мечом, который весил двадцать кати и имел лезвие шириной в четыре пальца; гарцуя, Герентар Шах с небывалым искусством поигрывал дротиком. Следом за раджей шествовали витязи, неисчислимое воинство и государев оркестр.

43

Фарсанг — старинная персидская мера длины, примерно 7,5 км.

обратно

Завидя их, спросил Талела Шах, обратясь к Индре Джилани: «ОИндра Джилани, не Индрапутра ли это?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а раджа Герентар Шах». Индра Джилани поведал государю о том, как Индрапутра сражался с Герентаром Шахом, и Талела Шах весьма подивился мудрому вежеству Индрапутры.

Вскоре показались вдали еще сто сорок стягов, на которых золотом были начертаны письмена, а следом за ними несли позлащенные зонты. Под сенью зонтов гарцевали на крылатых конях двое царевичей духов. У каждого за спиной висели превосходные колчаны и луки, а через плечо были переброшены перевязи с острыми мечами. Царевичи скакали, искусно поигрывая дротиками, а за ними следовали везири, витязи, воины и оркестры.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «Не Индрапутра это, а царевичи, повстречавшиеся с ним у моря Бахр уль-Ашикин». И он поведал государю обо всем, что произошло между царевичами и Индрапутрой, и Талела Шах весьма подивился его рассказу.

Через некоторое время вдали показались еще двести сорок стягов, расшитых золотом, и раскрытые зонты, разрисованные золотой краской, в чьей сверкающей бахроме сладостно позвякивали колокольчики. Под сенью зонтов ехали на белых слонах с черными бивнями раджа Пуспа Пандей и его сын Динар Пандей. За спинами у них висели золотые колчаны и луки, изукрашенные золотом, через плечо были перекинуты перевязи с остро наточенными мечами, ехали же они, искусно поигрывая дротиками. За Пуспой Пандеем следовали везири, витязи и неисчислимое воинство обезьян различных пород, лемуров и гиббонов. С оглушительным шумом обезьяний народ приближался к Семанте Беранте.

Увидев их, спросил Талела Шах: «Не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал ему Индра Джилани: «Нет, о господин мой, это не Индрапутра, а раджа Пуспа Пандей из страны Беланта Сирам. За ним следует на слоне его сын — Динар Пандей с воинством обезьян различных пород, лемуров и гиббонов». И Индра Джилани поведал государю о том, как повстречался Индрапутра с Чендрой Лелой Нор Лелой в лугах Анта Берахи, и весьма подивился Талела Шах, услышав о мудрости и обходительности Индрапутры.

Вскоре вдали показались еще двести двадцать стягов, изукрашенных дивной вышивкой, с жемчужными султанами, покачивающимися на ветру, и двадцать два раскрытых зонта, в чьей жемчужной бахроме позвякивали колокольчики. Под сенью зонтов скакал на крылатом коне Нобат Ром Шах. За спиной у царевича висел позлащенный колчан, изукрашенный драгоценными каменьями — работа цейлонских мастеров, и золоченый лук, усыпанный сапфирами, а через плечо была переброшена перевязь с мечом, сверкающим, словно молния. Набат Ром Шах гарцевал, искусно поигрывая дротиком, и за ним следовали везири, витязи и все его войско.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, это не Индрапутра, а сын раджи Тахира Джохан Шаха по имени Нобат Ром Шах. Он доводится шурином Индрапутре и повстречался с ним в лугах Анта Пермана, неподалеку от горы Индра Кила». И Индра Джилани поведал государю о том, как встретился Индрапутра с Нобатом Ром Шахом и как убил джинна Тамар Джалиса. Весьма подивился Талела Шах, услыхав о мужестве и небывалом могуществе Индрапутры.

По прошествии

недолгого времени вдали показались еще триста парчовых стягов, расшитых золотом и увенчанных покачивающимися на ветру жемчужными султанами. Следом за стягами зонтоносцы несли сто сорок раскрытых зонтов дивной красоты, переливающихся на солнце и позвякивающих колокольчиками, укрытыми в их бахроме. Под сенью зонтов восседал на крылатом льве Дэва Лела Менгерна. За спиной у раджи висел колчан, усыпанный красными рубинами, — работа египетских мастеров, и лук, изукрашенный кусочками мрамора, подобранными один к одному. Через его правое плечо была переброшена перевязь с мечом, а через левое — с остро наточенным дротиком. И следовали за Дэвой Лелой Менгерной витязи, везири и многочисленное войско.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а раджа Дэва Лела Менгерна, зять раджи Бахтадара Шаха и друг Индрапутры, который повстречался с ним у моря Семендера Джин». И Индра Джилани поведал государю о том, как встретился Индрапутра с царевной Ратной Гемалой Нехран, и Талела Шах весьма подивился, услыхав о мудрости и обходительности Индрапутры. Прошло еще какое-то время, и Талела Шах, узрев вдали множество богато изукрашенных стягов, спросил, обратясь к Индре Джилани: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а царевичи, верные ему, с которыми он повстречался у моря Бахр уль-Ашикин». Тут как раз показались и сами царевичи, сопровождаемые витязями, везирями и войском. За царевичами следовал оркестр, игравший сладостные мелодии. Индра Джилани поведал отцу обо всем, что произошло с теми царевичами, и Талела Шах весьма подивился, услыхав о мужестве Индрапутры.

И вновь показалось вдали множество стягов и зонтов. Воины, несшие их, выступали отдельными отрядами, каждый в одежде своего цвета, а под сенью зонтов гарцевали на крылатых конях царевичи, повстречавшиеся Индрапутре в лугах Анта Берахи. За спинами у них висели луки и колчаны, изукрашенные драгоценными каменьями, и следом за царевичами шествовали везири, витязи и воины.

При виде их спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а без единого сорок царевичей, которых Всевышний оживил с помощью волшебства Индрапутры». И Индра Джилани поведал государю о том, как, желая взять в жены дочь Пуспы Пандея, царевичи, исполненные страстью, восходили по золотой лестнице и падали на мечи, и Талела Шах весьма подивился мудрости Индрапутры.

Вскоре вдали показались еще сто сорок многоцветных зонтов дивной красоты и послышались оглушительные звуки оркестра. Под сенью зонтов гарцевал на черном коне Малик Захаб, за ним следовало многочисленное войско небожителей-дэвов. Спросил Талела Шах: «О Индра Джилани, не это ли Индрапутра?» Почтительно склонившись, ответствовал Индра Джилани: «О господин мой, владыка вселенной, это не Индрапутра, а Малик Захаб, слуга его жены».

По прошествии еще некоторого времени послышались оглушительные звуки оркестра: ребабы, лютни, бамбуковые флейты, свирели, рога, гонги, тарелки и барабаны играли всевозможные мелодии. И показалось вдали сто сорок позлащенных копий, изукрашенных золотом и алмазами, сверкавшими, словно звезды в ночном небе. За ними несли несказанно прекрасные знаки вла сти могущественных раджей, и были те знаки на высоких древках усыпаны драгоценными самоцветами. Следом сорок царевичей несли мечи царства, чьи рукоятки были из драгоценных камней, а ножны — из золота, изукрашенного алмазами и опалами. В шествии выступали зонтоносцы с сорока желтыми зонтами невиданной красоты, увенчанными волшебными камнями, распространявшими вокруг себя ослепительное сияние. Жемчужные нити бахромы, ниспадавшей с зонтов, были украшены разноцветными алмазами, опалами, сапфирами и мрамором. Перезвон колокольцев в бахроме был подобен нежному пению грустящего бамбука,услаждающего сердце всякого, кто ему внимает. Под сенью желтых зонтов гарцевал на Джангги Гердане Индрапутра, облаченный в превосходные одежды и препоясанный позлащенным мечом. Седло у его коня было из чистого золота, изукрашенного драгоценными каменьями. По правую руку от Индрапутры выступал Дикар Алам, по левую — Дикар Агус, впереди — Дикар Килат, позади — Сегентар Алам. Все четверо предводителей джиннов шествовали в уборах из волшебных камней, воины же их в пол ном боевом облачении поражали взор многоцветными доспехами.