Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
Похоже, она выбрала верную стратегию, потому что попала по больному месту.
– Нет тут никакой клятвы, – фыркнул Морт и, понизив голос, проворчал:
– Лорны сегодня везде, как хозяева. Наверное, удивишься, но я ничего не знаю об этих каретах. Сказали, что срочная курьерская доставка с почтой лично для светлого князя. Зато запросы на сопровождение этой «почты» такие, будто там сам князь внутри прячется. Лучших лошадей забирают! Они должны были выехать сегодня утром, но из-за снега задержались. Кстати, я думал, что граф Эстрел едет с тобой до столицы, но он сообщил, что дальше ты сама, он же должен сопровождать ценную почту князя. Планирует
Дэйра не сомневалась, что герцог сказал ей все, что знал, правда, от его слов стало лишь тревожнее. Странно, но граф Эстрел не предупредил, что покидает ее. Впрочем, стоило ли ожидать от него любезностей после их разговора на каретном дворе.
От души пожелав Георгу застрять вместе с каретами в бардуажском снегу, Дэйра наклонилась к герцогу и, взяв его руки в свои, сказала:
– Клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы проиграть конкурс. Клянусь, что буду всячески поддерживать Гардику Исскую. Передайте ей, что она может рассчитывать на любую мою помощь. Давайте запишем все на бумаге, чтобы закрепить наши слова.
Герцог кивнул и сжал ее ладонь. Первая в жизни Дэйры сделка завершилась успешно.
Глава 12. Ночное свидание
Пробило полночь. Выйдя от герцога, Дэйра собиралась к себе, чтобы попробовать уснуть, но ее внимание привлек шум из пиршественного зала. Она стояла во внутренней галерее, которая проходила под куполом, опоясывая зал, словно нарядная лента. Наверху было темно, герцог отправился спать, и слуги потушили лампы и свечи, не заметив, что на балконе задержалась гостья. Снизу Дэйру было не видно, зато она видела всех, будто заглянула в кукольный домик на чужой праздник. Гости выстроились в одну линию и кругами плавали по залу, втягивая в свой странный танец то слуг, то артистов, то цирковых зверей. Дэйра слышала о подобном танце от Джерики, он назывался «хоровод» и был очень популярен на балах в столице.
Вспомнив о подруге, оставшейся в Эйдерледже, Дэйра загрустила о доме, но тут ее внимание привлекла красная рубашка Нильса, и грусть переросла прямо-таки в мировую тоску. Донзар танцевал вместе со всеми и вид у него был одновременно довольный и важный. За одну руку держа Лору, за другую Томаса, он смешно подбрасывал ноги и забавно вилял телом на поворотах, чем смешил обоих. Гувернантка Ирэн не сводила с него глаз, и глядя на ее разрумянившееся лицо, блестящие глаза, красиво разлетающиеся от быстрых движений локоны, Дэйра поняла, чем она хуже. Всем. Сколько бы Марго не накладывала румян на ее щеки, кожа маркизы оставалась бледной, как у мертвеца, не желая принимать на себя ни солнце, ни косметику. Глаза, может, у нее и горели, но только блеск этот был не тоже самое, что восторженное сияние счастья во взгляде Лоры. Через глаза Дэйры на людей смотрело безумие, и его лихорадочный блеск нельзя было ни с чем перепутать. Волосы? Пусть и густые, но тяжелые, черные и мрачные, они служили идеальной оправой для облика сумасшедшей, которая отчаянно пыталась
Жаль, что у них с Нильсом ничего не вышло. Дэйра не помнила, чтобы какой-нибудь мужчина вызывал в ней такое бурное желание разделить с ним радость. Нильс нравился ей весь – и душой, и телом. В душу его она заглянула совсем ненадолго и не была уверена, что ей там понравилось, а вот с телом у донзара было все хорошо, настолько хорошо, что ей до сих пор хотелось выцарапать Лоре глаза, чтобы та не пялилась так на своего ухажера. Что ж, влюбленность, пусть и безответная, тоже неплохо. В конце концов, это чувство роднило ее с нормальными людьми, а значит, душевные дела Дэйра обстояли не так скверно, как казалось на первый взгляд.
– Чем глубже озеро, тем больше рыбы, – задумчиво произнес голос за ее спиной. Обернувшись, Дэйра встретилась с черными глазами Феликса, который довольно улыбался, застав ее врасплох.
– Прекрасно вас понимаю, – сказал маркиз, подходя ближе. – Наверное, в Эйдерледже пиры были куда менее масштабными. Вам непривычна та грандиозность, которую обожает мой отец. Однако то, что вы видите сейчас, является лишь подобием столичных балов и пиршеств. Там озеро куда глубже, и рыб еще больше. Обычно я предпочитаю золотую середину, но сегодня мне, как и вам, хочется уединения.
Какое-то время Дэйра собиралась с мыслями, выбирая, что предпочесть: сослаться на поздний час и уйти или поговорить с младшим Бардуажским, сгладить неловкость, возникшую в дороге, и убедившись, что нового врага у нее не появилось, отправиться спать. Второй вариант был опасным, но дипломатичным. Ее отец не боялся вести переговоры с самим ханом Айбаком, она же трусила перед каким-то маркизом.
– Волнуетесь перед свадьбой? – спросила Дэйра, задав, как ей казалось, самый безопасный вопрос из всех имеющихся.
– Давай на «ты»? – Феликс стоял слишком близко.
– Ладно, – Дэйра кивнула, пытаясь сохранить миролюбие в голосе. – Значит, волнуешься?
– Ты специально оказалась на этом этаже, или так распорядилась судьба? – по-прежнему игнорируя ее вопрос, спросил маркиз.
– А в чем дело?
– Мои покои совсем рядом. Вон там, – Феликс кивнул в сторону лестницы, уходящей в темноту. – Зайдешь? Ты какая-то сегодня нерадостная.
– Не думаю, что это хорошая идея, – волноваться начинала уже сама Дэйра. Ей еще никогда не намекали на близость так прямо. – Ты без пяти минут женатый мужчина, это неприлично.
– Я не волнуюсь перед свадьбой, Дэйра, потому что ее не будет, – спокойно сказал Феликс, заглядывая ей в глаза. – Если хочешь узнать почему, приходи ко мне сегодня ночью. Я буду ждать тебя до двух часов утра, а после приглашу другую. Приходи. Уверен, тебе будет любопытно узнать, почему свадьбы не состоится. Ты будешь первая, кому я об этом скажу. Думаю, небезынтересно тебе и то, почему я все-таки предпочел бы тебя, а не какую-нибудь смазливую мордашку в розовых юбках. Ну, пока! Скоро увидимся, потому что ты придешь.
Феликс сбежал раньше, чем она сообразила достойный ответ.
***
Чтобы успокоиться, Дэйре потребовалось минут тридцать. Девушка молча стояла, глядела на танцующего Нильса, смеющуюся Ирэн, счастливую Лору и пыталась убедить себя, что Феликс – это временное недоразумение, которое исчезнет, как только она покинет стены Бардуага. Но за высокими окнами галереи валил снег, из зала снизу поднимались звуки пира, и становилось понятно, что день, когда за ее каретой закроются ворота замка, наступит не завтра.