Сага о Хельги

Пишенин Алексей

Тосте покраснел и ответил:

– Прости Кетиль, что усомнился в том, что ты умеешь строить корабли. Просто меня мой отец всегда учил не выходить в море на корабле, у которого нос сидит в воде ниже кормы. Но ради схватки с Олафом я готов буду забыть этот урок. Когда мы спустим его на воду?

– Готовься встать у кормила завтра утром. Ярл не хочет медлить, – ответил Кетиль.

Тосте кивнул и пошел осматривать корабль со всех сторон. Хельги спросил Кетиля:

– Как ты думаешь, может так случиться, что люди из Халогаланда смогут победить Олафа?

–

Не думаю я, что такое возможно, – ответил Кетиль. – Ярл отправил помощь Рауду и Ториру, только чтобы заставить Олафа уйти на север вместо Балтики. Но будущим летом такая хитрость не удастся, да и желающих поднять оружие против Олафа не найдется.

– Что же случится с нашими людьми, что ушли туда через горы? – вновь спросил Хельги.

– Думаю, не зря с ними пошел Торир Уппландец. Слышал я, что как-то раз сумел он провести три сотни людей под самым носом у саксов, когда ярл Хакон сражался еще бок о бок с Синезубым. А в лесу нет никого увертливее Ратибора, так я слышал о том. Так что ты можешь надеяться увидеть твоего брата живым. Иначе я бы не согласился, чтобы хоть кто-то пошел туда с «Чайки».

На следующий день «Железный баран» был спущен на воду, и Кетиль перешел на него со всей командой «Чайки», которую вытащили на берег. Для всех, кроме Тосте, корабль казался вполне привычным, только весел у него было две дюжины пар, а не двадцать, как на «Чайке». Однако когда все расселись по скамьям и взялись за весла, стало заметно, что корабль хуже поворачивается, и надобно было в полтора раза больше ударов весел, чтобы заставить его развернуть нос. Но Тосте сказал, что с таким кораблем гораздо быстрее поворачиваться кормой вперед, поэтому долго заставлял гребцов табанить на полном ходу сначала двумя, а потом одним бортом.

Затем Кетиль рассказал о том, что помнил о хитростях таранного боя, что применяют ромеи. И затем гребцы много раз разгоняли корабль до скорости, когда расстояние полета стрелы он проходил за двадцать ударов сердца. Ни одна из песен гребцов не подходила под такое количество ударов весел, и Кетиль дал Тосте деревянную колотушку. Теперь Тосте мог сам, стуча быстрее или медленне по фальшборту, изменять ход корабля.

На следующий день на борт к ним поднялся сам ярл Эйрик. Кетиль показал ему старый кнарр, который он купил за полмарки у купцов. В нем заделали течи и вывели на середину озера. Там кнарр поставили на якорь, а люди с него перешли на борт «Железного барана».

Затем Тосте отвел «Барана» от кнарра на десять полетов стрелы и приказал работать веслами что есть мочи. Стук молотка о фальшборт был настолько частым, что Хельги крикнул:

– Теперь мы будем звать тебя Тосте Дятел!

Но Тосте ничего не ответил. За три сажени до кнарра он крикнул: «Держись!» – и сам ухватился за борт.

Удар был таким сильным, что кое-кто из гребцов, как ни держался, упал со скамьи на сидевшего позади. Тут Торкель крикнул:

– Табань!

И гребцы снова что было сил налегли на весла. Корабль медленно стал отходить назад. Ярл и Кетиль побежали на нос, чтобы увидеть, что произошло с кнарром.

– Пробоина размером со средний

щит, – крикнул Кетиль. – Еще немного, и он потонет!

– Это хорошо, что мы с первого раза его утопили, – сказал Хельги. – Еще раз я такой гонки не выдержу.

Тосте спустился под палубу и крикнул, что видит небольшие щели, сквозь которые сочится вода. Тогда ярл приказал идти к берегу и залатать борта:

– Завтра мы должны выйти в море, чтобы посмотреть, как «Баран» ведет себя на волне. После этого мы поймем, стоит ли нам строить еще такие корабли.

Но назавтра «Железный баран» разочаровал всех: он сильно рыскал даже при слабом волнении, а высокие волны не один раз захлестывали его тяжелый нос. Вернувшись в Сигтуну, ярл снова собрал всех корабельных плотников, Тосте и Кетиля. Долго они совещались, а потом Кетиль вернулся опечаленным.

– Ярл сказал, что выходить с такими кораблями в море – верная гибель команде в бурю, но что один ему все-таки пригодится, если будет морская битва, – объяснил он Хельги и остальным. – Поэтому суждено нам плавать на «Чайке», пока не заберем у Олафа корабль побольше. А «Железного барана» ярл приказал обшить по носу железными лентами, чтобы доски не расходились так быстро. Его мы поведем за собой и будем молиться богам, чтобы не было бури.

В Сигтуне в то время все готовились к свадьбе Сигрид, и в город съезжались знатные люди со всего Свитьода, чтобы отправиться вместе с ней в Еллинге. Эдла, хотя и была на сносях, сказала Ингрид, что они с Олафом тоже поедут. А Гудбранд принес весть, что ярл Эйрик отправится на свадьбу на одном корабле, пока остальные остаются нести стражу в районе Зунда.

Хельги спросил Гудбранда про тот нид, который ярл его просил сочинить, и сказал, что он готов. Гудбранд отвел его к ярлу, и там Хельги, стоя посредине палаты, рассказал висы, где Олаф сына Трюггви коварством походил на йотунов, а чернотой замыслов – на порождения Хель. Ярл, однако, не обрадовался и сказал:

– Если бы мне нужен был нид, над котором все размышляли бы несколько часов, чтобы понять его смысл, я бы обратился к Торду сыну Колбейна. От тебя, Хельги, мне нужны висы, где будут перечислены все оскорбления, что нанес Олаф могущественным людям Севера. Твой нид должен распалять ненависть и взывать к мести. Сможешь ты сочинить такой?

Хельги кивнул и спросил, нужен ли будет его нид на свадьбе. На это ярл сказал:

– Свадьба не место для злобы и ненависти. К тому же надо дать время Сигрид занять место Олафа в голове Свейна. Будь готов к Йолю, Хельги Торбрандсон.

И Хельги ушел сочинять новые висы. Через несколько дней все корабли ярла ушли из Сигтуны. «Чайка» и «Вепрь» прошли вместе с ярлом, Сигрид и Олафом конунгом свеев до Зунда и остались там нести стражу. Через две недели ярл и Олаф встретили их на обратном пути. Гудбранд потом пересказывал слова тех, кто был с ярлом, что свадьба была самой пышной из тех, что они видели, и было выпито столько крепкого пива, что кое-кто из гостей две ночи подряд спал под столом, и находили их только потому, что они забывали выйти на двор помочиться.