Сага о Хельги
Шрифт:
– День летнего солнцеворота, – ответил Ульф, – теперь это праздник какого-то святого, которому отсекли голову за то, что он рассказывал всем о Белом Христе.
– Почему же его бог не защитил его? – спросил Хельги.
– Белый Христос не защищает тех, кто ему верно служит в Серединном мире, а оказывает им почет в своем Асгарде, – объяснил Ульф. – Немного странно для такого могучего бога, который к тому же правит один, но это не причиняет столько неудобств, как запрет есть мясо в дни Одина и Фрейи[49].
– Не хотел бы я служить такому конунгу, что воздает почет своим воинам лишь
– А по мне, так Белый Христос поступает умно, – сказал вдруг Хельги. – Не зря Один говорил, что пиво надо хвалить, коль выпито, а жену на погребальном костре. Видно, многие из праведников потом отступали от своей веры в Белого Христа, как это сделали мы, и теперь у него нет веры никому.
На это Ульф сказал, что в следующий раз приведет к ним из Висбю одного из священников, которые часто там гостят, потому как любят тамошнее крепкое пиво, и спор прекратился.
Кетиль с вестями хотел сразу же отправиться в свой стан на берегу, однако Ульф уговорил его остаться на два дня. Все это время Ульф подливал им пива, и они говорили о будущих битвах. Но Хельги и Кетиль пили мало, потому как не терпелось им вернуться, а Ульф с Торгейром просиживали за столом целые ночи. На прощанье Ульф обнял их всех, а Торгейру сказал:
– Помни о том, что я сказал. Подумай о том, каким ты вернешься в свой дом.
По дороге назад Кетиль спросил Торгейра, что значили эти слова, и тот неохотно рассказал, что Ульф снова звал его на службу к Бурицлейву. Но Бурицлейву он служить не будет и в том готов поклясться. Кетиль хлопнул его по плечу и ответил, что клятву он уже дал, когда его приняли в команду «Чайки», и клясться второй раз не пристало.
На берегу их уже ждал Гудбранд. Узнав о том, что Олаф собирает людей ко дню солнцестояния, Гудбранд сказал:
– Хотел бы я, чтобы мой сын стал когда-нибудь вождем, ведущим за собой большое войско. Да, видать, не того сына дала мне Фрейя. Тому сыну, что есть у меня, крепкое пиво важнее, чем победа в войне. И не торопится он донести до своего ярла те вести, что ждет ярл который день.
С этими словами Гудбранд велел Кетилю на «Чайке» отправляться в Сигтуну к Олафу конунгу свеев, а сам на «Вепре» пошел в Еллинге сообщить вести конунгу Свейну, если тот не успел их уже получить. Еще один корабль Гудбранд послал на восток с наказом найти ярла и передать ему, что пора возвращаться.
На «Чайке» Хельги спросил, что за беда в том, что они на два дня задержались у Ульфа, коли до солнцестояния еще много недель. На это Кетиль с мрачным лицом ответил, что Свейну и Олафу конунгу свеев тоже понадобится время, чтобы собрать свои драккары. И беда теперь в том, что могут они не успеть собрать корабли всех трех вождей в одном месте до тех пор, пока Олаф сын Трюггви не пройдет Зунд. А это значит, что если Олаф захочет, он сможет разбить их поодиночке. И беда ему, Кетилю, что он этого вовремя не сообразил, потому как теперь Гудбранд зол на него, и остается молить богов, чтобы Свейн и свеи поспешили.
В Сигтуну они шли на веслах, потому как ветер был северным, и путь занял у них два дня. Гребли что есть сил, и сам Кетиль не один час провел на загребном весле. И когда корабль ткнулся носом в берег,
Вернулся он оттуда через несколько часов и сказал, что им надо немедля идти на восток, потому как Олаф медлит, а его вожди советуют ждать до тех пор, пока не придут вести от Свейна, и только сам ярл Эйрик сможет его переубедить. Тосте кивнул и сказал, что в этот раз они пойдут под парусом, и до Дневного[50] острова у них будет два дня пути, а дальше они пойдут на юг, и если боги будут благосклонны, то вскоре встретят ярла.
В следующие два дня Кетиль стоял на носу и не разговаривал ни с кем, а всматривался в море на востоке, пока в той стороне не появилась длинная полоска берега. Тогда Кетиль махнул Тосте, и они повернули на юг. Ветер по-прежнему дул с севера и теперь они шли быстрее. Незадолго до полудня третьего дня у берегов Ослиного[51] острова они увидели несколько кораблей, стоящих у берега, и повернули к ним. Хёгни Воробей вскарабкался на мачту и крикнул, что узнаёт корабль ярла. Только тогда Кетиль вздохнул с облегчением.
Однако и у Ослиного острова они не задержались, потому как ярл велел им идти к Готланду вместе с дюжиной кораблей, а сам с двумя пошел на северо-запад. Тосте сказал, что ярл искушает богов, ведь правильно было бы пойти на север до западной оконечности Дневного острова, а потом повернуть прямо на запад. Теперь же корабли ярла могут пройти мимо устья Меларена и оказаться где-то в земле финнов. Но Кетиль ответил, что в этом случае им не придется выгребать против ветра, идя на север, а можно сразу ставить парус.
– Ну а мы пойдем до южной оконечности Ослиного острова перед тем, как повернуть, – сказал Тосте. – И только так я могу ручаться, что мы не пройдем мимо Готланда.
– Что же, Тосте, нам спешить некуда, ведь до сбора сил Олафа сына Трюггви еще три недели. Будет у нас еще время соскучиться на берегу, ожидая ярла, – ответил Кетиль.
Однако на отдых времени им не нашлось. Как только они вернулись, Кетиля и Хельги позвал Гудбранд. Сам он недавно вернулся из Еллинге и был невесел. Конунг Свейн ждет, когда придут вести от свеев о том, где и с каким количеством кораблей Олаф будет его ждать. Если и Олаф ждет, что другой конунг выступит первым, то сыну Трюггви никто не помешает пройти через Зунд. А это значит, что им не успеть объединить свои силы, и Олаф будет гнать ярла Эйрика с запада на восток, покуда не зажмет в каком-нибудь заливе и не вынудит дать бой.
Кетиль рассказал ему, что ярл Эйрик уже должен был прийти в Сигтуну и убедить Олафа начать собирать войско. На это Гудбранд кивнул, но сказал, что время для Свейна все равно уже упущено, ведь если он соберет корабли, а никто не успеет прийти ему на помощь, то сын Трюггви разобьет его по пути через Зунд.
– Но я позвал вас не затем, чтобы думать о том, что может случиться. Я позвал вас потому, что после того, как вы опоздали с вестями об Олафе, думаю я, что не стоит вам больше быть воинами, а пришла пора постигать ремесло рыбаков.