Сага о Копье: Омнибус. Том I

Уэйс Маргарет

— Что стряслось со Стурмом? — спросил Флинт. — Почему он так на меня смотрит? Откуда у него этот шлем? Почему он его носит? Он же ему велик. Это же… — он подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть шлем в сумеречном свете, — работа гномов.

— Это не Стурм! — выпалил Тассельхоф. — Это принц Граллен из подгорного королевства! Правда здорово, Флинт? Стурм думает, что он гном. Можешь сам спросить!

У Флинта отвисла челюсть. Только через некоторое время ему удалось закрыть рот, громко стукнув зубами.

— Не верю. — Он

приблизился к рыцарю. — Эй, Стурм, перестань прикидываться!

Стурм сжал рукоять меча. Его голубые глаза смотрели из-под шлема сурово и холодно. Он произнес несколько фраз на гномьем наречии слегка запинаясь, словно артикуляция была ему непривычна, но ошибок не делал.

Флинт стоял совершенно огорошенный.

— Что он сказал? — спросил Тас.

— Держись подальше, гном холмов, иначе пожалеешь, — перевел Флинт. Он обернулся в поисках Карамона, а потом его взгляд остановился на Рейстлине. — Кому-то лучше объяснить мне, что здесь происходит.

— Рыцарь сам виноват, — повторил колдун, ответив гному ледяным взглядом. — Я здесь совершенно ни при чем. Я его предупреждал, что шлем волшебный и трогать его не стоит. Но он не послушал. И вот результат: возомнил себя каким-то там принцем Гралленом.

— Принц Торбардина, — объяснил Флинт. — Один из трех сыновей короля Дункана. Принц Граллен жил около трех сотен лет назад. — Не очень-то доверяя Рейстлину, он вновь приблизился к рыцарю, чтобы лучше рассмотреть шлем. — И, правда, этот шлем достоин особы королевской крови, — согласился он. — Никогда такого не видел! — Он протянул руку. — Вот бы…

Стурм вытащил меч и наставил его острием на гнома.

— Не подходи к нему, — предупредил Рейстлин. — Ты же гном с холмов, так что принц Граллен считает тебя врагом, в схватке с которым он погиб.

— Понял! — сердито произнес Флинт. Не сводя глаз со Стурма и подняв руки вверх, он отступил. — Танис прав, здесь замешано колдовство, — сказал он, злобно покосившись на Рейстлина.

— Да, — согласился волшебник. — Но не мое.

Маг рассказал о том, как совершенно случайно наткнулся на шлем и как он завладел Стурмом.

— Заговоренный шлем, разумеется, ждал воина, и, как только Стурм взял его в руки, чары подействовали. Это не злое колдовство, оно не причинит ему вреда, просто его тело на некоторое время одолжили. Когда мы попадем в Торбардин, душа принца окажется дома. Действие чар, вероятнее всего, прекратится, и рыцарь вновь станет самим собой, таким же угрюмым занудой, как и был, Стурмом Светлым Мечом, которого мы все хорошо знаем.

Танис вновь посмотрел на рыцаря, все еще стоявшего с обнаженным мечом и не сводившего яростного взгляда с Флинта.

— Ты сказал, «вероятно» прекратится, — обратился он к Рейстлину.

— Не я наложил заклятие, Танис. И не могу знать наверняка. — Он закашлялся и на некоторое время умолк. — Может, ты не понимаешь, что это для нас значит. Принцу Граллену известно,

как найти врата Торбардина.

— Борода Великого Реоркса! — воскликнул Флинт, — А ведь маг прав!

— Я же говорил, что ключ к Торбардину нужно искать в Черепе.

— Я никогда не сомневался в тебе, — сказал Танис, почесывая бороду. — Но у нас есть проблема. Принц, чего доброго, убьет Флинта, прежде чем мы дойдем до Торбардина.

— Принц считает нас наемниками. Мы можем сказать ему, что Флинт наш пленник, — предложил Карамон.

— Ни за что! — возмутился Флинт.

— А что если он посланник, прибывший обсудить условия мира? — сказал Рейстлин.

Танис взглянул на Флинта, который не собирался так сразу соглашаться, и возразил, что никто, будучи в здравом уме, этому не поверит. Но, в конце концов, он нехотя кивнул:

— Скажите ему, что я тоже принц, принц нейдаров.

Танис, снова пряча улыбку, подошел, чтобы передать это принцу Граллену, который, очевидно, нашел такое объяснение приемлемым, убрал меч обратно в ножны и сдержанно поклонился Флинту.

— Ну, теперь, когда все улажено, скажите, у вас осталась какая-нибудь провизия? — спросил Карамон. — Наши припасы закончились.

— Как ты вообще можешь думать о еде, — брезгливо заметил Рейстлин, прикрывая рукавом нос и рот. — Вонь ужасающая. Мы должны, во всяком случае, отойти отсюда подальше.

Танис снова бросил взгляд на разрушенную деревню, жалкие скрюченные и тлеющие маленькие тела.

— Зачем дракониды это сделали? К чему им было марать руки, убивая овражных гномов?

— Разумеется, для того, чтобы заставить молчать, — нетерпеливо объяснил колдун. — Вероятно, они прознали что-то такое, чего знать им было вовсе не положено. Может, какой-то секрет драконидов. За него-то они и поплатились.

— Какой же это мог быть секрет? — озадаченно пробормотал Танис.

— Сомневаюсь, что мы это когда-либо выясним, — отозвался Рейстлин, пожимая плечами.

Они вышли из деревни, вновь вернувшись на дорогу, которая вела в горы, где находился Торбардин.

— Я прочел молитву над этими бедняжками овражными гномами, — печально сообщил Тассельхоф, семеня рядом с Танисом. — Этой молитве меня научил Элистан. Я приручил их души Паладайну.

— Поручил, — поправил Полуэльф. — Поручил их души.

— И поручил тоже, — согласился Тас, вздыхая.

— Хорошо, что ты об этом вспомнил, — похвалил его Танис. — Никому из нас больше не пришло это в голову.

— Вы заняты тем, что размышляете над большими проблемами, — скромно промолвил кендер. — А мне легче уследить за всякими мелочами.

— Так ведь я же велел тебе оставаться в лагере! — вдруг дошло до воина. — Как ты оказался здесь с Рейстлином, Стурмом и Карамоном? Ты же должен был присматривать за Тикой.

— Я поступил как ты велел! — воскликнул Тас. — Я тебе сейчас все объясню.