Сага о Копье: Омнибус. Том I

Уэйс Маргарет

Он не замедлил шага, добравшись до центра. Он и взглядом не удостоил пустые, покинутые здания с их темными окнами, напоминавшими глазницы черепов. Все той же ровной походкой вступил он под сень громадных дубов, одного вида которых когда-то хватило, чтобы насмерть перепугать кендера. Бестелесные руки, протянувшиеся к нему, рассыпались пылью у его ног, и он миновал их, почти не заметив.

И вот показалась величественная Башня, черная на черноте неба, словно окно, прорубленное в недра тьмы. Здесь человек в черных одеждах наконец остановился. Стоя перед воротами, он окинул Башню взглядом, не упустив ни одной мелочи: обрушенные минареты и полированный мрамор, отражавший холодные, пронзительные лучи звезд. И медленно, удовлетворенно кивнул.

Потом взор золотых глаз обратился к воротам Башни, к черному одеянию, жутко трепетавшему на шипах.

Простой смертный, оказавшийся перед этими воротами, сейчас же сошел бы с ума от безымянного ужаса. Не говоря уж о том, что ни один простой смертный не смог бы невозбранно миновать хранительные дубы.

Рейстлин же стоял совершенно спокойно, не испытывая ни малейшего страха. Подняв худую руку, он схватил изодранные черные одежды, политые кровью их владельца, и сорвал их с ворот.

Из самых глубин Бездны долетел леденящий вопль негодования. Вопль до того громкий и жуткий, что мирно спавшие палантасцы мгновенно проснулись и некоторое время лежали в своих постелях, парализованные ужасом, и ожидали конца света. Стражники на стенах не могли пошевелить ни рукой, ни ногой — только покрепче зажмуриться и приготовиться к смерти. Младенцы плакали от страха, собаки, скуля, прятались под хозяйские кровати. Кошачьи глаза настороженно горели во тьме…

Вновь раздался вопль,

и из ворот Башни протянулась бледная рука. Призрачное лицо, искаженное гневом, плыло в сыром воздухе.

Рейстлин не пошевелился…

Все ближе и ближе придвигалась рука, а лицо сулило ему все муки Бездны, уготованные безумцу, дерзнувшему пренебречь проклятием Башни. Вот призрачная рука коснулась сердца Рейстлина…

И, дрогнув, замерла.

— Знайте же, — сказал Рейстлин, глядя на Башню и возвышая голос, чтобы слышали все, находившиеся внутри. — Я — Властелин прошлого и настоящего. Мой приход был предопределен. Передо мной растворятся эти врата!

И призрачная рука отодвинулась прочь, а после медлительным жестом пригласила его вовнутрь. Ворота раскрылись, и петли не издали ни звука.

Рейстлин миновал их, не взглянув ни на руку, ни на лицо призрака, склонившееся перед ним. Он вошел в Башню, и все бесформенные, нелепые порождения теней, обитавшие в ее стенах, ему поклонились.

Остановившись, Рейстлин огляделся кругом…

— Вот я и дома, — сказал он.

И вновь тихо стало в Палантасе, и мирный сон прогнал все ужасы прочь.

Страшный сон, подумали люди. Повернувшись на другой бок, они вновь засыпали в благословенной темноте, приносящей отдых перед рассветом.

Прощание Рейстлина

Мой брат, мир наделен Богами Талантом и бездарностью неравно, По произволу. Каждый человек Обижен чем-то. Скажем, острый ум, Завещанный в наследство нам обоим, Был отдан мне, чтоб мог я подмечать Оттенки: взгляд лучистый Тики, Когда не на меня она глядит, и дрожь Лораны голоса в беседе с полуэльфом, И то, как блещут волосы принцессы Кве-шу, едва шаги она заслышит Речного Ветра. Если ж вдруг Меня их взгляд находит… Даже ты, Мой брат, различье уловил бы. Вот он я, С голодной птицей схожий… Да, Я непригляден. Но взамен того Нас учат Боги жалости и состраданью. Нехороша награда?.. Иногда У них выходит. Ибо видел я, Как невозможность силой отстоять Любовь и пишу претворялась в жалость И усмиряла боль, и становилась Сама подобна силе. Я жалел Твоею жалостью — и постепенно крепнул. Мой брат! Прекрасен твой бездумный мир. В нем все зависит от руки с мечом И глаза верного, что правит силой мышц, Ведя безукоризненную руку И безупречный меч. Не сможешь ты Войти за мной в мой мир кривых зеркал, Хранящих отражение души, В мир пустоты отважных рук жонглера… Мой брат, твоя любовь ко мне проста, Как красный ток, что смешан в наших жилах, Как меч горячий, брошенный на снег, дивишься нашей ты нужде друг в друге, Но в вихре бите, когда ты заслоняешь Меня живым щитом, — что есть источник Всей твоей мощи? Не моя ли немощь? Когда уйду я, брат, где сыщешь ты Вновь крови полноту?.. Ужели в недрах сердца?.. Я слыхал Богини колыбельную, с которой Сражений клич мешался в тишине. Спокойно я займу свой темный трон В пределах мрака. Как они безумны, Те Повелители Драконов, что мечтали Тьму вывести на свет! Смешать ее С лучистым светом утра! С лунным светом!.. Нет, в смеси не добьешься чистоты. В безбрежном мраке почивает правда, Лишь в нем одном… Но не тебе, мой брат, Узреть ее. Тебе дороги нет За мною в сладкие тенета темным истин. Тебя ласкает солнце, и тверда Земля под сапогом. Не для тебя Путь неисповедимый… Как тебе Я объясню, мой брат? Мои слова Тебя совсем запутают, сиротку. Спроси у Таниса. Он друг тебе и сведущ В делах теней. Он Китиару знал И видел, как играет черный луч На черноте волос. А мне пора в дорогу. Ночь дышит влагой мне в лицо и ждет… Прощай!

Маргарет Уэйс, Трейси Хикмен

Драконы мага песочных часов

Песнь о драконе

Песне сказителя внемли! Как светлые слезы, струится, Льется, как дождь с поднебесья, И щедро прах омывает былого Она со старинных преданий. Много годов утекло, но не позабылась Древняя сага Копья, пережившая время: Из уст в уста переходит, В слове она уцелела и в памяти Кринна, Мира, который родился При свете трех лун, озаривших Горы его, и долы, и реки. В свете трех лун войну развязали драконы — Кровью залили Кринн и огнем его опалили. В свете алой луны кровь побежденных струилась, В белой луны лучах жертвы о милосердье взывали, Черная, третья луна, луна-невидимка Из поднебесья с усмешкой холодной на битвы взирала. Но не пропали втуне мольбы о защите, И из Соламнии Рыцарь отважный явился, Светом чело его ясным и грозным сияло. Рыцарь молитву вознес к небесам, И спустились Боги на землю, Чтобы в дела людей и драконов вмешаться. Выковал Рыцарь Копье И Копьем тем драконов Прочь отогнал, и темная сень от их крыльев Более мирным селениям не угрожала. Хума, Рыцарь Соламнии и Копьеносец, Воин отважный, борец со Злом неустанный, Священным призваньем и своею звездою ведомый, В путь затем отправился к древнему Храму. Там, у подножия гор, он Богам поклонился И молитву вознес, и небеса ему в помощь послали Тех, кто способен новые Копья сковать, Наделить острия их неизреченною силой, Что победит порождения Тьмы — кровожадных драконов. Сам Паладайн был покровителем рыцаря Хумы — Он, Добра Божество,

по зову Хумы сошел с небосвода. Длань его направлял, с ним бок о бок сражался, И обретал тогда Хума стократную силу, И источало чело его свет как от тысячи тысяч созвездий. Мощью такой облеченный, в поединке поверг Рыцарь Хума Тьмы Королеву — коварную, хитрую, злую. Жалости чуждый, загнал ее Хума обратно Вместе со всеми присными злой Королевы В потустороннее царство, где смерть и мрак непроглядный. Только им там оставалось, что проклятьями сыпать, Только и слышалось там, что брань и скрежет зубовный, Чаянья их не сбылись, и Кринн остался свободным. Этой победой Добра окончился Век Сновидений. А на смену ему воцарился Век Силы, И на Востоке далеком королевство Истар появилось. Златом и белизной сияли его минареты, К солнцу тянулись они, в сверкании с ним состязаясь, Блеском своим миру всему объявляя: Ныне и присно Добро в этом мире на троне, Зло над нами не властно, живите спокойно! Ясными, мирными были те долгие годы, Словно звезда, королевство Истар воссияло. Но Королю-Жрецу, владыке града Истара, Как-то средь мирных утех страшное было виденье. Видел он: уж не деревья вокруг, а с кинжалами смертоубийцы. Видел он: воды всех рек и ручьев потемнели от крови. Черной луны он лучи внезапно увидел… Страх в его сердце прокрался, он кинулся рьяно В свитках искать, в инкунабулах библиотечных, Что за слова к Богам обращал Хума в далекие годы, Как умолил их с небес явиться на помощь, Зло отогнать и людям встать на защиту. Как отыскать старинное то заклинанье? Горестный час наступил: отвернулись Боги от Кринна, Огненной страшной горы на землю обрушилось пламя, Смерть, разрушение сея, и королевство Вмиг раскололось, как череп под мощным ударом. От векового сна пробудились вулканы; потоки пылающей лавы Неумолимо с горных вершин покатились, Уничтожая живое и плодоносную землю Враз обращая в выжженное пепелище. Мир покачнулся. Моря, океаны, покинув Ложа свои, затопили безжалостно землю, Там, где когда-то плескались соленые волны, Ныне пустыни одни лишь вокруг простирались. Кринн погибал, и теперь уж любая дорога К смерти вела, и не было людям спасенья. Так благоденствия время сменилось Отчаянья Веком. Ветер кружил средь руин, на обломках градов, некогда славных, И песком пустынь заметало дороги и тропы. Все мы утратили дом, и тщетно к Богам мы взывали, Не отвечало нам небо, не слышало наши молитвы, Ибо старые Боги утратили силу, а новые не откликались. Но появились герои, разоренному миру на радость. На перекрестке дорог, подо кровом трактира однажды Встретились волею судеб они и содружеством стали. Кто из-под сени лесной, а кто из-под гор появился, Разные расы у них и обычаи тоже, Все же одно у них общее: целью благою ведомы. Силы Добра ими руководят и в путь призывают, Путь их лежит на Восток, где руины града Истара. Много в дороге им всем предстоит испытаний, Ибо в разрушенном мире Зло над людьми воцарилось, Горько стенают они под игом новых своих властелинов, Те ж — порождения Тьмы — правят жестоко и страшно. Но никакие опасности не остановят героев! Преодолеют они любые преграды И, пылая отвагой, до цели своей доберутся, Чтобы Добро наконец-то восторжествовало, Чтобы свет его засиял над истерзанным миром. Пусть по пятам за героями гонится грозное войско, Даже числом пусть героев оно превосходит, Те доберутся все ж до развалин града Истара, Путь свой отыщут средь топей и зарослей диких. В самое сердце Тьмы им придется спуститься, Чтобы в нем отыскать божественный Света источник. Только тогда Боги услышат героев, Только тогда вновь Добро воцарится на Кринне!

Предисловие

Книгой «Драконы мага песочных часов» завершается серия «Потерянные летописи». Нашей целью было рассказать до того неизвестные истории о старых знакомых во время Войны Копья, период, освещенный в «Саге о Копье».

Конечно, все эти книги могут быть прочитаны по отдельности, но читатели наверняка оценят большую глубину сюжета и самой идеи повествования, если прочтут «Сагу о Копье» до того, как приступить к «Потерянным летописям».

Окончание Войны Копья было тщательно описано Астинусом Палантасским в томе, озаглавленном «Драконы Весеннего Рассвета». В нем мы следили за приключениями Героев Копья: Таниса Полуэльфа, Флинта Огненного Горна, Тассельхофа Непоседы, Карамона Маджере и их друзей — Лораны Золотого Генерала, Тики Вейлан, Речного Ветра и Золотой Луны. Именно в этом томе мы узнаем, как в конечном итоге была побеждена Владычица Тьмы.

А эта книга повествует еще об одном Герое Копья — Рейстлине Маджере. Его история никогда не звучала, но без Рейстлина другие герои, возможно, никогда не добились бы успеха.

Если вы хотите узнать историю полностью, Астинус советует сначала изучить «Драконов Весеннего Рассвета», а затем вернуться к этой книге. Если же вы просто желаете разделить с Рейстлином его опасные приключения, продолжайте читать.

Когда начинается действие этой книги, Герои Копья разделены войной. Танис, Карамон, Рейстлин, Тика, Речной Ветер и Золотая Луна направляются в землю кошмаров Сильванести, а затем в город Устричный. Лорана, Стурм Светлый Меч, Флинт и Тассельхоф держат путь к Ледяной Стене, а оттуда к Башне Верховного Жреца. Там Стурм приносит себя в жертву ради силы Света. Лорана помогает победить Китиару и ее армию драконидов в сражении у Башни Верховного Жреца. Она, Флинт и Тас следуют в Палантас, где ее провозглашают Золотым Генералом, главой сил людей и эльфов, борющихся против Такхизис.

А в Устричном Танис встречается со своей некогда любимой Китиарой и с потрясением узнает, что она стала Повелительницей Драконов армии Такхизис. И хоть она теперь на стороне Зла, Танис не может устоять против темных глаз и неизменной насмешливой улыбки. Они вновь становятся любовниками.

Китиара убеждает Таниса присоединиться к своей армии. Он не может бросить друзей и дело Света. Разрываемый чувством вины, Танис оставляет Кит и вместе с друзьями отплывает на корабле из Устричного. На борту также оказывается Берем Вечный, безуспешно разыскиваемый Владычицей Тьмы. Узнав об этом, Китиара верхом на драконе устремляется в погоню. Поняв, что ему не скрыться, Берем бросает судно в водоворот.

Поверив, что корабль обречен, Рейстлин Маджере использует магический драконий шар, полученный в Сильванести, чтобы спасти себя, оставив брата-близнеца и друзей погибать. Магия переносит его в Великую Библиотеку Палантаса. Но заклинание забрало слишком много сил. Рейстлин находится при смерти, когда Астинус случайно дает магу ключ, который не только возвращает его к жизни, но и раскрывает тайну разделенной души Рейстлина.

Маг прибывает в Палантас на двадцать шестой день месяца Ранмонт. Мы присоединимся к нему спустя несколько суток, в первый день месяца Мишамонт.