Сага о Тёмных Тамплиерах.
Шрифт:
Феланис начал расхаживать взад и вперед. Алзадар продолжал смотреть на нее с практически неестественным спокойствием. Розмари демонстративно смотрела на него в ответ.
— Нашим единственным утешением может быть лишь то, что те, кто бежал с Айура, сейчас, скорее всего, мертвы, — сказал Феланис. — Темным тамплиерам нельзя доверять. Лишь мы выживем — Тал-дарим, Закаленные. Лишь нас сочли достойными приглашения сюда, в древние для нашего народа места. Наш Благодетель заботится о нас. Он хранит нашу безопасность и единство и учит нас, как защищаться от зергов.
Раздался мысленный
— Кстати, о перебежчиках и покинутых, а кто из вас — дезертиры? — спросила она.
Некоторые из них резко подняли головы и посмотрели на нее.
— Человек, ты судишь о том, чего не понимаешь, — сказал кто-то. Розмари все еще с трудом отличала одного протосса от другого, но была совершенно уверена, что узнала одного из Шел’на Криас, кто спас ее, а затем покинул лагерь.
— Значит, ты, — бросила она в ответ.
Феланис небрежно махнул рукой.
— Мы тебя достаточно хорошо понимаем, — сказал он. — Как ты и предположила, мы прочли твои мысли.
— Тогда зачем вам сохранять мне жизнь, если вы знаете все, что знаю я.
Розмари постаралась слегка пошевелить руками и ногами, чтобы восстановить кровообращение, но боль была слишком сильной, и она чуть не задохнулась от боли.
— Феланис, это нелепо, — сказал один из протоссов. — Идея Алзадара не сработает. Она слишком сильно отличается от нас. Нам стоит предложить ее Благодетелю. Возможно, он найдет для нее подходящее применение. Или убить ее самим и отправить тело назад, чтобы на него наткнулись ее союзники-предатели.
— Тишина, — приказал Феланис. — Если план не сработает, будет достаточно времени, чтобы предложить ее Зава’тору.
Он вновь посмотрел на Розмари мерцающими синими глазами.
— Мы сохранили тебе жизнь потому, что они доверяют тебе. В частности, другой терран.
Над этим она действительно рассмеялась.
— Вы хотите, чтобы я на вас шпионила?
— Это в твоих интересах, человек.
— И как только вы догадались? Кроме очевидного ответа.
Она подумала о том, что может пошевелить руками и ногами.
Феланис прикрыл глаза и запрокинул голову. Смех, сухой, словно шорох листьев, гонимых ветром по мертвой земле, заполнил ее голову.
— Разве очевидного недостаточно?
Он поймал ее. Лишь однажды Розмари говорила о преданности кому-то, и это действительно было так. Это был Итан Стюарт, которого, как она начинала теперь понимать, она любила. Розмари сдвинула брови. Она становилась сентиментальной. Эта ментальная штука, которую проделал с ней Джейк, испортила ее. Или, может быть, она была слишком утомлена болью. Сложно сказать наверняка. Было совершенно ясно, что случится, если она не станет сотрудничать. Она будет служить этому Благодетелю, кем бы он ни был, или ей перережут горло и выбросят, словно вчерашний мусор. И все же…
— Замара — Хранитель. Я думала, даже Закаленные уважают такие вещи.
— Когда-то это было так. Но теперь ее наследие ничего не значит для нас. Теперь имеет
— И с моей помощью вы хотите заманить к нему Замару? Послушай, дружище, если ты прочитал мои мысли так хорошо, как думаешь, в одном ты должен быть чертовски уверен — я хочу убраться с этой скалы. Замара говорит, что может устроить это. Так что сложно представить, чтобы я предала ее.
С людьми она попыталась бы блефовать. Но с протоссами это не имело никакого смысла. Она была недостаточно обучена ментальной дисциплине, чтобы блефовать против того, кто читает мысли.
— Возможно, Замара лжет.
— Замара не связывала меня, как животное, и не подвергала ментальным пыткам. Угадайте, кому я буду доверять в первую очередь.
Феланис и Алзадар посмотрели друг на друга.
— Тогда у тебя нет выбора, — сказал Феланис. Алзадар отошел в сторону и вернулся с большим сосудом. Раздался мысленный шепот, и все протоссы жадно подались вперед. Несмотря на всю боль, Розмари ощутила вспышку любопытства. Что за дрянь в этой банке?
— Ты станешь одной из нас. Наше дело станет твоим делом. Наши цели станут твоими целями. Это честь для тебя, Розмари Дал.
На мгновение Розмари охватило непреодолимое желание слепо сопротивляться, словно лишенное разума животное. Она поборола его усилием воли, которую развила за годы тренировок. Но она не могла справиться с бешено колотящимся сердцем.
Алзадар покачал головой и впервые заговорил. Его мысленный голос был властным и полным самообладания. Это был голос того, кто был превосходно дисциплинирован и не имел необходимости кричать или приходить в ярость, как Феланис. Того, кому даже не приходилось говорить до тех пор, пока он не находил это нужным.
— Нет, братья и сестры мои, наше время еще не пришло. Это ради блага нашего гостя.
Он шагнул вперед, в ниспадающих изорванных одеждах, и сдвинул крышку сосуда.
Сладкий до отвращения запах защекотал ноздри Розмари, и она отчаянно закашляла. Движение вызвало резкую боль в ее скованных конечностях, и кашель превратился в пронзительный крик. Ее тело мгновенно покрылось потом, и она увидела, что находится в банке. Это была своего рода мазь, темно-золотого цвета, и пока она смотрела на нее, Алзадар зачерпнул немного вещества длинными пальцами и подошел к ней.
Розмари не умела читать мысли. Но ей и не нужно было, чтобы где-то в глубине души понять, что если эта мило выглядящая дрянь коснется ее, то она попадет в настоящую беду. Так что, даже несмотря на то, что она едва не теряла сознание от ослепляющей боли, что пронзала ее при каждом движении, она постаралась отпрянуть. Это было бессмысленно и глупо, но с этим инстинктом она не могла справиться, так же, как не могла унять отчаянное сердцебиение.
— Держите ее, — абсолютно бесстрастно приказал Алзадар. Холодные пальцы сомкнулись на ее плечах, руках, запястьях и ногах словно кандалы.