Сага о Тёмных Тамплиерах.
Шрифт:
Инстинкт торопил ее помочь рождению, но Керриган не хотела забирать у Итана момент его триумфа. Пусть он сам пробьет себе дорогу наружу из кокона, как и она когда-то. Пусть он сам станет инструментом собственного рождения. Пусть этим первым действием заявит, кто… кем хочет его видеть она.
Внутри кокона Итан изо всех сил боролся. Если он не выберется на свободу в ближайшее время, не прорвет, прорежет, пробьет дорогу в свою новую жизнь, он не сможет выжить в жидкостях, которые заполняли кокон. Он умрет, не родившись, а ее эксперимент провалится. Керриган была удовлетворена пониманием этого,
Она смотрела, и ее глаза сияли. Под эластичной поверхностью кокона проявлялись и исчезали бугры по мере того, как Итан пытался пробить ее то кулаком, то коленом. Еще две конечности полностью растянули пленочный кокон. Ее сердце затрепетало при этом зрелище. Значит, как и у нее, у него будет что-то новое. Это хорошо.
Острый шип пронзил кокон и заблестел в тусклом свете. Он был похож на лезвие, но не такое, какими обладала она — ее пальцы были украшены острыми, как бритва, клинками. Этот же напоминал серп, крюк — мужественное противопоставление ее более женственным клинкам. На чересчур широких губах Керриган появилась улыбка.
Смертельно острый шип прорезал кокон сверху вниз практически по всей длине. За края с нечеловеческой силой схватились руки — темно-зеленые и мощные, но лишенные когтей, украшавших ее собственные. Две другие конечности — не совсем руки, скорее напоминающие серповидные косы гидралисков — протянулись словно в молитве. Итак, у него нет крыльев, но есть эти дополнительные конечности — острые, смертоносные и готовые убивать ради нее. Вперед выдвинулась голова, гладкая и скользкая, как у дельфина. Итан запрокинул голову и открыл рот. На мгновение она подумала, что он собирается криком оповестить Вселенную о своем рождении, но вместо того он закашлялся, выплевывая липкую светящуюся зеленую жидкость.
А затем он сделал вдох и закричал. Керриган улыбнулась. Все в нем доставляло ей удовольствие — от цвета кожи, скорее коричнево-зеленого, чем серо-зеленого, как у нее, до формы его тела, складной и гармоничной; до конечностей, которые не соперничали с ее изящными костяными крыльями, но дополняли их. Прекрасен… Он был прекрасен. Она сделала хороший выбор и мастерски поработала с его генетикой. Он открыл глаза мерцающего зеленого оттенка и оглядел свое новое тело. Она наблюдала, улыбаясь все шире и шире, как ее дитя-консорт знакомится сам с собой. Он провел пальцами по гладкой плотной коже, повернул голову, чтобы изучить новые конечности, выросшие у него по бокам, и вышел из кокона. По полу разлилась жидкость, когда-то питательная, но теперь ненужная. Он поднял голову на нее и теперь выглядел выше — чуть выше, чем она сама. Но лишь чуть-чуть. Похоже, он испугался, увидев ее, и нахмурился.
— Ты… Ты одна из тех, кто сделал это?
Это было утверждение, а не вопрос. Содержание фразы не удивило ее, а вот его голос оказался поразительным. Трансформация совершенно не затронула голосовые связки Итана Стьюарта. Его голос был совершенно и полностью человеческим, несмотря на то, что человеком он, очевидно, уже не являлся, и она наслаждалась его мягкой глубиной.
— Да, — сказала
Керриган на мгновение коснулась его разума, позволяя ощутить лишь крошечную толику ее ментальной силы. Она не удивилась, обнаружив, что его мозг был далеко не слегка искажен безумием. Так действуют пси-экраны.
Она уже касалась раньше разумов безумцев. Когда была человеком, когда была слабой, такие контакты вызывали у нее отвращение. Травмировали ее. Теперь же, в этом теле, она находила подобное увлекательным. Частично мозг Итана был непоправимо разрушен, но оставалось достаточно, чтобы она могла управлять им и контролировать его. Керриган бы избавилась от него без колебаний, если бы оказалось, что он бесполезен, и это она также дала ему понять.
Он задумчиво смотрел на нее, и его двойные серповидные руки сжимались и разжимались. На мгновение она ощутила намек на возможное сопротивление.
Керриган дала ему понять, как именно избавилась бы от него.
Гнев сменился весельем, а затем уважением.
Она медленно подошла к нему, припоминая, как использовать все преимущества собственного тела, и он окинул ее взглядом. Она знала, что Итан счел ее прекрасной. Керриган остановилась рядом с ним, на расстоянии единственного вдоха, и протянула руку, чтобы коснуться его лица когтем указательного пальца.
— Ты желал превосходства, — прошептала она. — Ты желал власти. Твое тело гораздо более совершенно, чем тело любого человеческого мужчины, и если ты будешь служить мне хорошо и преданно, я наделю тебя такой силой, которая не снилась тебе даже в самых безумных сновидениях.
— Я должен предупредить тебя, что мои сновидения, — сказал он этим глубоким бархатистым голосом, — могут действительно оказаться довольно безумными.
Керриган улыбнулась.
— Я исследовала твой разум. Я знаю. Может быть, мне стоит выразиться иначе. Ты будешь служить мне — или умрешь.
Она почувствовала лишь мимолетную вспышку страха. Теперь, когда он понимал ее, он доверял.
— Я буду служить тебе всей своей жизнью. Что мне необходимо сделать первым, моя королева?
Керриган довольно улыбнулась.
— Расскажи мне все, что знаешь о профессоре Джейкобе Ремси.
Что-то пошло не так.
Джейк подозревал это, но позволил Замаре и ее… скажем, логике успокоить себя. Но теперь прошло уже два дня, как они должны были встретиться с Розмари, и он обезумел от тревоги.
— Я не должен был позволять ей спускаться туда одной, — в который уже раз повторил он. Они возвращались к похожему на провал входу в подземелья, где видели ее в последний раз. Тогда Розмари, усмехаясь, уверенной походкой ушла во тьму. Он боялся, что никогда больше не увидит ее.
— Джейкоб, — мягко произнес в его разуме Ладраникс, — другого выбора не было. Мы должны попасть в эти залы — Замара дала понять это весьма ясно. Мы должны знать, безопасно ли там. Розмари обладает в вещах такого рода самым богатым опытом.