Сага о Тёмных Тамплиерах.
Шрифт:
— Четыре года назад я жила в прекрасном, цветущем и безопасном мире. Тассадар был Вершителем тамплиеров, а я — его связным с Артанисом. У нас царили порядок и гармония, и господствовала система, которая поддерживала каждого и находила для него то место, где его или ее таланты, умения и характер лучше всего послужили бы целому. Темные тамплиеры были для нас не более, чем частицей нашего прошлого, опухолью, решительно вырезанной ради того, чтобы защитить все то, что имеет значение для протоссов. Наша культура процветала. Мы были счастливы и находились в блаженном неведении.
— Теперь мой мир разрушен. Айура, каким он был когда-то, больше нет, как и нет
— И теперь я более не живу в цветущем мире джунглей, ощущая на коже лучи луны и солнца, счастливая в собственной наивности. Я нахожусь теперь в мире синего песка и вечных сумерек в смятении, и все мои прошлые убеждения поставлены под сомнение. Мы объединились с темными тамплиерами, а когда-то я верила всеми фибрами души, что они — воплощение зла и порока. Лишь благодаря их милости я и мои товарищи-протоссы живы. И все же они угрожают тому наследию, которое я поклялась защищать. Ты слышала наш боевой клич, Розмари Дал: «Моя жизнь принадлежит Айуру». Мне не было позволено отдать жизнь за Айур. Я ушла вместе с Артанисом и остаюсь здесь на его стороне, и я защищаю все, что имеет значение для протоссов. Но я более не уверена, что знаю, что это такое. Слишком многое зависит от моего решения, чтобы оно было принято с легкостью. Я совершила свой выбор, и буду отстаивать твои интересы перед теми, кто является сейчас лидерами моего народа. Решение о том, что делать дальше, будут принимать они. При текущем положении дел я не могу большего сделать для тебя.
Розмари зажмурилась. Гнев вспыхнул в ней и погас — реакция, тысячи раз прежде возникавшая, когда по той или иной причине она не могла получить то, чего хочет. Слова Селендис… пристыдили ее. У нее не было права злиться на Вершителя. Селендис была на ее стороне. Наброситься на того, кто пытается помочь, было чертовски глупым и неправильным, и Джейк первым сказал бы это.
— Мне жаль, — сказала Розмари. — Я беспокоюсь за своего друга.
Селендис наклонила голову.
— Я вновь попрошу приблизить время аудиенции. Я — протеже Артаниса, думаю, он прислушается ко мне. Не падай духом, Розмари.
Селендис кивнула Вартанилу, который низко поклонился ей, а затем развернулась и вышла. Розмари проследила за ней взглядом.
Не падай духом. Несколько нелепо было сказать это тому, кого так часто обвиняли в отсутствии души. «Держись, Джейк. Мы сделаем все возможное».
Головокружение не оставило Джейка и следующим утром. Они устроили лагерь на поляне рядом с рощей, у небольшого ручья. Замара оставалась непривычно молчаливой, не ответив на вопрос о том, что они собираются делать дальше, так что Джейку пришлось самостоятельно отправиться на поиски пищи. Он нашел дерево со странными фруктами, которые, несмотря на непривлекательный вид, обладали вполне удовлетворительным вкусом. Белая хлебовидная мякоть была покрыта маленькими зелеными чешуйками, которые можно было снять. Джейк сидел в фиолетовом свете солнца, и чешуйки размером с ноготь большого пальца падали ему на колени, пока он очищал фрукт. Затем Джейк откусил жирную мякоть.
— Мы вернемся к Зератулу, как только ты поешь и помоешься.
Джейк едва не подавился.
—
— Так и есть. Но, несмотря на это, мы вернемся, пока он вновь не прогонит нас. А затем вернемся на следующий день, и на следующий, пока он не выслушает то, что я хочу сказать.
Джейк откусил еще кусок странного фрукта с жирной, напоминающей хлеб мякотью.
— Что, если он бросится на меня? Он не производит впечатление того, кто отвечает за свои действия.
— Он не «бросится на тебя», как ты выразился. Джейкоб, он вполне разумен. Он просто потерялся в лабиринте собственного отчаяния и чувства вины. Он не позволит мне узнать, что является причиной этого. Но мне достаточно взгляда мельком. Зератул никогда не нанесет вреда Хранителю. Мы просто должны продолжить попытки вступить с ним в переговоры. Мы пришли так далеко. Я многое перенесла, чтобы оказаться здесь, — а ты, возможно, даже большее, ибо это не твоя война.
— Если твоя тайна столь зловеща, как ты постоянно говоришь, тогда это и моя война. И…
Джейк засомневался.
— И даже если это не так… Я полюбил твой народ и начал уважать его. Я сделаю все возможное, чтобы помочь.
Джейк знал, что протоссы могут плакать, хоть и по-своему. Он просто… никогда бы не подумал, что на это способна Замара. Но волна смешанных чувств, захлестнувших его, — благодарность, удивление, печаль, вина, тревога — заставила осознать, что если бы Замара все еще находилась в своем живом теле, она бы сгорбилась от скорби, и ее кожа покрылась бы пятнами. Если бы он мог обнять ее, он бы сделал это.
— Это не жалость к себе, Джейкоб.
— Я знаю.
— Но эта информация должна быть передана другим. Она должна быть сохранена. И ты должен выжить.
— Именно в таком порядке, — сухо подумал он, но согласился. Он доверял Замаре, хоть и считал, что этой информацией стоило бы уже поделиться и с ним.
— Все было бы настолько проще, если бы меня не убили.
— Ну, да, и я так думаю.
Джейк закончил с фруктом, утолив голод, и посмотрел на розовое солнце. Закрыв глаза, он один короткий миг наслаждался теплом его лучей на лице, а затем вздохнул и сказал: «Ну хорошо. Пойдем попробуем поговорить с этим темным тамплиером».
Глава 10
Они обнаружили Зератула сидящим на огромном валуне, так близко к водопаду, что брызги летели прямо на него. Когда Джейк встретил его в первый раз, тот был одет в тяжелую темную мантию и доспехи, но теперь на нем был лишь кусок материи, обернутый вокруг бедер. Он был неподвижен, так же неподвижен, как протоссы Айура, которых так хорошо узнал Джейк и которых ему так не хватало. Сидящий в знакомой позе, скрестив ноги и положив руки на длинные худые ноги, Зератул, казалось, был выточен из камня. И Джейк подумал, что для того, чтобы сопротивляться словам Замары, он, действительно, должен был быть каменным.
Джейк сел рядом с медитирующим протоссом. Зератул ни на миллиметр не сдвинулся, но Джейк знал, что, стоит темному прелату лишь пожелать, как он мгновенно обратится в действие и атакует — и убьет — террана прежде, чем Джейк успеет даже моргнуть. Он позволил говорить Хранителю. В конце концов, именно она была знакома с этим парнем.
— Зератул. Мой старый друг. Вместе мы пережили уничтожение Айура. Мы оба любили благородного Тассадара, пожертвовавшего собой ради того, чтобы победить зергов и сохранить жизнь своему народу. Вы предложили убежище в своем мире, когда все казалось потерянным для…