Сахарная королева
Шрифт:
У двери она оглянулась и увидела на тумбочке у кровати стопку из трех книг. Они лежали на самом краю и словно присматривали за Хлоей. В прошлый раз Джози их не заметила.
Она набрала воздуха, как перед прыжком, и открыла дверь. Адам сидел на диване и ждал ее.
— Верните мне ключи, — сказала она, подойдя к нему. — Я отвезу вас к бару, заберете свою машину.
— Незачем вам туда ехать. — Он вскинул на нее глаза, с отсутствующим видом поигрывая связкой ключей от машины. — Утром Джейк меня подбросит.
— Тогда верните мне ключи, и я
Внезапно он поднялся и двинулся к двери, едва не задев Джози.
— Я сам поведу, — бросил он.
— Я же сказала вам, я ничего такого не думала.
— Я сам поведу.
Он открыл дверь и застыл на пороге.
Нет, эта ночь никогда не закончится. Джози подошла к двери и вышла на площадку. Дверь захлопнулась, и она услышала за спиной его шаги. Машину они оставили на стоянке перед домом незапертой, так что Джози прямиком направилась к пассажирскому сиденью и уставилась прямо перед собой, пока он устраивался за рулем.
— У вас… неплохая машина, — заметил он, когда заработал двигатель.
— Что? — немедленно ощетинилась она, потому что он произнес это таким тоном, каким люди обычно говорят об аляповатой мебели.
Когда ездишь на машине, которой не постеснялся бы сам Либераче, [3] без чувства юмора не обойтись, но сегодня Джози не готова была выслушивать шутки на эту тему. Не от него.
— Это ведь «кадиллак», — сказал он, выворачивая на улицу.
3
Известный в Америке музыкант и шоумен Владзю Валентине Либераче (1919–1987) стал олицетворением вульгарной роскоши.
— И что?
— Его выбрала ваша матушка?
— У мамы нет водительских прав. Это моя машина. Я сама ее купила.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Да, это она ее выбрала. Пришлось специально заказывать. — Джози могла бы поклясться, что он улыбнулся. — Только не надо сразу строить эту вашу самодовольную мину.
— Самодовольную мину?
— Да, как будто вы с облегчением вернулись к тому стереотипу, который у вас обо мне сложился.
Всю оставшуюся дорогу он, похоже, обдумывал ее слова. Вскоре они свернули к обочине и остановились позади еще одной машины.
Джози знала этот район; его невозможно было спутать ни с каким другим, потому что дома с одной стороны улицы располагались на склоне горы высоко над проезжей частью; чтобы добраться до них, необходимо было подняться по крутой бетонной лестнице. Здешние дворы представляли собой почти отвесные лужайки, стричь которые, должно быть, сущее мучение.
Адам жил в обшитом вагонкой одноэтажном доме с большим окном почти во весь фасад. К удивлению Джози, личность хозяина не отложила на него практически никакого отпечатка. Адам жил здесь, но его жилищем назвать это было нельзя.
— Значит, вот где вы живете, — сказала она.
Адам заглушил двигатель.
— А вы не
— А откуда мне было знать?
Значит, он узнал, что Джози к нему неровно дышит, и вообразил, что она должна следить за ним? Она сердито сползла с пассажирского сиденья и двинулась к водительской дверце, но на полпути столкнулась с Адамом. Они припарковались почти вплотную к стоящей впереди машине, поэтому обойти его, при этом не задев, не могла, а уж что он себе при этом навоображал бы, один бог знает. Ей не оставалось ничего иного, как ждать, когда он отойдет.
Адам остановился перед ней. В свете фар его лицо и волосы, когда он взглянул в сторону своего дома, казалось, излучали сияние. Он был такой красивый, что у нее перехватило дыхание.
— Похоже, Джейк уже дома, — заметил он. — С тех пор как они с Хлоей разошлись, он постоянно засиживается на работе допоздна и выходные тоже прихватывает. Хорошо, что я первым услышал Хлоино сообщение на автоответчике.
— Вы ему расскажете?
— Нет. — Он неожиданно взглянул на Джози, и она с трудом подавила желание отступить. Его взгляд скользнул к ее шее. — Знакомый шарфик.
Она пожала плечами.
— Это Хлоя заставила меня его надеть.
— С чего бы ей заставлять вас надевать его? — осведомился Адам таким тоном, как будто ничего более нелепого в жизни своей не слышал.
— Она сказала, что это будет яркое пятно.
Адам Босуэлл, эксперт в области моды? А, ну конечно, теперь, когда узнал, что она к нему неравнодушна, он возомнил себя вправе во всем критиковать ее. Как можно продолжать любить человека, который, узнав, что она влюблена в него, пришел от этого в ужас? А ведь так и произошло.
— Это шарф Джейка, — сказал Адам и протянул к нему руку.
Джози шарахнулась, и он заколебался, но потом, похоже, пришел к выводу, что она не намерена спасаться бегством, и, сжав конец шарфа, осторожно потянул за него. Холодный воздух обжег голую шею, и Джози поежилась.
Она непроизвольно потянулась прикрыть горло, и Адам заметил этот жест. Он снял свой голубой шарф и завязал ей вокруг шеи, мимолетно коснувшись ее руки. Джози могла лишь изумленно глядеть на него. Несколько немыслимо долгих секунд он смотрел на нее в ответ, не выпуская из рук концов шарфа, как будто хотел удержать, потом наконец разжал руки и протиснулся мимо нее. Он взбежал по крутым ступеням и исчез за дверьми дома.
Вернувшись домой, Джози долго стояла на крыльце в темноте и сжимала в руках шарф Адама, потом неохотно повесила его на почтовый ящик. Это был жест жалости с его стороны, а ей не нужна его жалость! И шарф его ей не нужен.
Впрочем, тут она очень сильно кривила душой.
Нет, конечно, не в том, что ей не нужна его жалость, а в том, что ей не нужен его шарф. О, как ей хотелось оставить его себе! Она спала бы с ним, танцевала с ним, утыкалась бы в него носом. Вот только, наверное, именно этого Адам от нее и ждет, а такого удовольствия она ему не доставит.