Сахарная королева

Аллен Сара Эдисон

— Кто был за рулем?!

— Я… я.

— Где ваша машина?

— Вон там.

Адам зашагал по хрусткому гравию к машине.

— Открывайте, — бросил он на ходу.

Джози поспешила за ним и дистанционным пультом отперла замок. Он распахнул заднюю дверцу, и они совместными усилиями запихали брыкающуюся, с всклокоченными рыжими волосами и осыпавшимися с век блестками Хлою на сиденье.

— Садитесь рядом с ней и давайте сюда ключи.

Джози заколебалась, и он раскрыл рот что-то сказать.

— Ладно, ладно, —

поспешно проговорила она и передала ему ключи, а сама плюхнулась на заднее сиденье рядом с Хлоей.

Адам захлопнул дверцу, торопливо обогнул автомобиль и уселся за руль.

Машина сорвалась с места и выехала с парковки.

Если не считать все более нечленораздельных протестов Хлои, которую Джози закутала в ее пальто, в салоне царила неловкая тишина. Джози обняла Хлою за плечи, и вскоре ее голова покоилась на плече Джози.

Пока они ехали к дому Хлои, Адам не проронил ни слова. Он продолжал хранить молчание, даже когда они вдвоем несли Хлою по крутой лестнице, делившей старое здание пожарной части на четыре квартиры. Джози вытащила из Хлоиной сумочки ключи и открыла дверь.

Вслед за Адамом она прошла в спальню. Подавляющую часть этой комнаты с красными кирпичными стенами занимала огромная кровать с массивным изголовьем из черного дерева. Это была явно мужская квартира. С трудом верилось, что Хлоя жила в этом доме. Нигде не было заметно ее присутствия. Во всей квартире не оказалось даже ни единой книжной полки. Как такой человек, как Хлоя, может жить без книжных полок?

Как только они устроили Хлою на кровати, Адам напустился на Джози.

— Как вы могли позволить ей так набраться? — бушевал он. — Вы тоже пили?

Ни разу еще она не видела его в ярости, не говоря уж о том, чтобы эта ярость была обращена на нее. Очень немногие из ее знакомых способны были по-настоящему разозлиться. В их среде принято было возмущаться, отпускать пренебрежительные замечания и тонкие шпильки, замаскированные под комплименты, но неприкрытую ярость демонстрировали редко.

— Я ничего не пила, — отрезала она. — И я пыталась увести ее оттуда. Я понятия не имела, что она собиралась встретиться там с Джулианом.

— Так вы знаете этого типа? Только не говорите, что вы в самом деле влезли к нему в дом и украли его бумажник.

Она немного поколебалась, потом сказала:

— Это был не его дом и не его бумажник.

— Вы украли чужой бумажник? — поразился он.

— Ничего я не крала. Это был бумажник моей подруги, и я его ей вернула.

На скулах у Адама заиграли желваки.

— Что на вас нашло в последнее время? Ваша мать в курсе ваших похождений?

Этот вопрос стал последней каплей.

— Мне двадцать семь лет! При чем здесь моя мать? Но все вокруг считают меня такой, да? Бедная Джози! Толстая, нелюдимая, до сих пор ходит на помочах у своей матушки, как жаль, что у такого отца выросла такая дочь! Я устала беспокоиться о том, что люди подумают

обо мне и какого мнения они были обо мне в детстве! И я устала от таких взглядов! — бросила она, кивнув в его сторону.

— Каких взглядов?

— Сочувственных!

Адам даже отступил на шаг, как будто она напугала его. Не будь Джози в таком бешенстве и не переживи такого поганого дня, она, пожалуй, засмеялась бы.

— Послушайте, — заметил он, — я просто пытаюсь сказать, что Хлое сейчас приходится особенно нелегко. Вам следовало бы подтолкнуть ее обратно к Джейку, а не таскаться вместе с ней по кабакам.

— Знаете что? По-моему, вы понятия не имеете, что для нее хорошо, а что плохо, — огрызнулась Джози, и это неожиданно оказалось очень приятно. Ее так и подмывало поспорить, поругаться, положить конец этому постоянному ощущению, что она не властна ни над чем, кроме того, что она отправляет в рот. — Вы просто хотите, чтобы она выбрала путь наименьшего сопротивления, потому что так спокойней.

— Вот именно!

— Ну так у меня для вас новость. Спокойная жизнь — удел трусов. И я не собираюсь никуда ее подталкивать. Это ее личное дело. Вернется она к Джейку или нет, меня не касается, и вас, если уж на то пошло, тоже.

— Джейк сейчас живет у меня, поэтому я сказал бы, что некоторым образом все же касается, — возразил он.

— Нет, не касается.

Он нетерпеливо отмахнулся.

— Вы ничего не понимаете.

— Понимаю достаточно, чтобы не вмешиваться. Вот, например, я знаю, что у вас есть секрет. Но разве я хоть раз спросила вас о нем? Нет!

Ее слова стали для него неожиданностью. Он даже помолчал пару секунд, прежде чем переспросить:

— Что?

— Вы что-то скрываете. Вернее, скрываетесь от чего-то. Я сразу же это поняла, как только вас увидела.

Он склонил голову набок и посмотрел ей в глаза.

— Что-то вы много всего сразу же поняли, как только меня увидели.

В комнате внезапно стало тихо. Он только что сообщил ей, что все знает. Он знает, что она влюблена в него. Джози словно с размаху отхватила кусок острого красного перца. Жгучее смущение засело где-то глубоко у нее в груди, и ничего с этим поделать было нельзя, нужно было просто перетерпеть это, дождаться, когда оно утихнет. Когда Адам заговорил снова, его голос звучал уже мягче.

— Давайте вы лучше ее разденете.

Еще не легче. Теперь он снова начал ее жалеть.

Адам вышел из комнаты, и Джози со вздохом потянулась снять с Хлои сапоги. Ей даже удалось стащить пальто и джемпер, так что Хлоя осталась в одной футболке. Потом Джози сняла с нее часы и серьги, укрыла одеялом и принялась озираться по сторонам в поисках еще какого-нибудь дела. В конце концов она сложила пальто с джемпером в изножье кровати и поставила сапоги на полу рядом со шкафом.

Когда дальше тянуть стало невозможно, она наконец пошла к выходу из спальни.