Сакральная Азия: традиции и сюжеты

Николаева Мария Сергеевна

Омовение в Ганге совершают также в других святых местах, расположенных ниже по ее течению. Целые толпы паломников наводняют два легендарных городка – Ришикеш и Варанаси. Первый служит отправным пунктом для Чатур-ятры – паломничества в четыре главных храма в Гималаях (об этом речь пойдет в следующей главе), перед которым нужно омовение. А второй – это всеиндийское чистилище, где на берегу полыхают кремационные костры, а пепел сбрасывают в Гангу.

Ритуальное омовение исторически предшествует медитации, что особенно хорошо видно на примере

буддийской випассаны (просветления), где сам «человек» воспринимается как «поток» состояний, которые протекают сквозь него, тогда как он сам «пустой» – то есть «чистый». Обнаружение чистого основания проиходит в буддийской медитации, а ритуал омовения помогает верущему достичь этого состояния в балийском культе Шивы-Будды.

Хотя мне предпочтительнее практика медитации, я с удовольствием совершаю малукаты, обучая в свою очередь балийцев випассане, к которой они естественно восприимчивы.

Паломничества на святые горы

В индуизме паломничество к святым местам остается важнейшим религиозным долгом. Миллионы людей совершают чатур-ятру в Гималаях, невзирая на смертельную опасность. На Бали тоже все вулканы считаются священными, на вершинах гор обычно расположены храмы или небольшие святилища, куда и балийцы совершают шествия с подношениями.

Паломничество – это не трекинг! Прямо наоборот, оно имеет противоположную цель и должно совершаться в ином состоянии ума. Горные походы служат просто демонстрацией физической силы и венчаются горделивым заключением: «Я смог это сделать!» Тогда как паломничество к святым местам предполагает жертвоприношение физической силы Богу с благодарением за Его милость, позволяющую достичь Его обители. Это ритуальный акт единения с Богом, и балийцы относятся к горам совсем иначе, нежели западные туристы.

Чатур-ятра в Гималаях состоит из посещения 4-х древних важных храмов в высокогорье, расположенных на высоте около 4 000 м. Снег сходит в этих краях всего на несколько летних месяцев, поэтому с наступлением паломнического сезона миллионы индийцев со всей Индии устремляются целыми семьями в горы. Стартуют они из Ришикеша – «города мудрецов» в подножиях Гималаев (где я прожила несколько лет), посещая сначала истоки Ямуны и Ганги, а затем храмы Шивы и Вишну (см. фотоотчеты и статьи на моем сайте).

На Бали лето круглый год, поэтому паломничества совершаются в соответствии с лунным календарем в зависимости от необходимости проведения церемоний. Повсеместно на те же вулканы туристам предлагают совершать трекинги в сопровождении гидов, просто для того, чтобы полюбоваться на восходы и закаты или заглянуть в жерло вулкана (кстати, на прошлой неделе в кратере Батура погиб европейский турист). Вместе с Маде, который сам является индуистским священником, мы совершили паломничества уже на три вершины.

Гора Агунг – высочайшая (3 142 м) и самая священная на острове, у ее подножия высится главный индуистский храм Бесаких, откуда паломники

начинают восхождение. Впрочем, есть более короткий путь, хотя и по более крутому склону и почти без дороги, именно им мы воспользовались вместе с Андреем Спириным (Петербург), на счету которого немало покоренных вершин по всему миру. Подъем и спуск заняли у нас всего 8 часов – начали засветло и спустились в сумерках, причем обратно – кувыркаясь под проливным дождем.

Перед подъемом мы совершили церемонию в храме, оставив там подношение с фруктами, но поскольку подниматься в саронгах неудобно, повязали только символические пояса поверх спортивной одежды. Половина подъема покрыта лесом, а вторая половина – это уже обнаженная лава, где надо заниматься буквально скалолазанием. Более того, там орудует стая диких обезьян, спускающая сверху камни, пытаясь помешать вторжению в свои владения. Зависая над провалами под бамбардировкой, мы добрались-таки до…

конца света. Иначе не назовешь. Поскольку вместо вершины у вулкана круговая кромка кратера, то эффект был сильный – подобравшись к краю, мы уставились в настоящую туманную бездну, где не проглядывало никакого дна и более того, сама кромка оказалась нависающей над этой бездной, создавая эффект возможного облома и полета в пустоту. Холодина была вполне гималайская, как и положено на высоте 3 000 м. Скрашивали этот поистине лунный пейзаж лишь многочисленные коробочки с цветочными подношениями.

Гора Батукару гораздо менее известна любителям трекингов, поскольку она полностью покрыта лесом, хотя высота у нее тоже внушительная (2 276 м). Маде родом из деревни у подножия Батукару, поэтому на нее он поднимался неоднократно с молодости вместе с процессиями. На вершине горы расположены открытое святилище и небольшой храм. Мы ходили туда вместе с Евгением Никитским и его другом (Москва), и фотографии сделаны ими. На спуске нам опять повезло на ливень – мы скорее «сплавлялись», чем спускались.

Не настолько экстремальной, но более качественной в «культурном» отношении была проведенная нами ранее тиртха-ятра – паломничество за святой водой по трем храмам на склонах горы Батукару. Мы совершали его небольшой группой из трех учителей йоги (я, Маде и его друг Путу Двиджендра) и японкой (долгожительницей на Бали). Индуистская традиция набора святой воды из храмовых источников восходит тоже к Индии. Балийская же версия в том, что храмы на этой горе – это святые деревья, которым и поклоняются.

Наконец, почти никому не известная тихая гора Серайя (1 175 м) на восточном побережье острова важна расположенными на ней тремя храмами Лемпуянг – у подножия, на склоне и на вершине. Подъем на нее занимает всего 4 часа по хорошей дороге, и мы проделывали его дважды по отдельности с уже упомянутыми выше Андреем Спириным и Евгением Никитским. С горы открываются восхитительные виды на гору Агунг с одной стороны и на океанское побережье – с другой. А замшелый лес создает мистическую атмосферу.