Сакура на краю вулкана

Лангрейн Виктория

– Знаешь, я думала, что когда понравлюсь кому-нибудь, то все обязательно будет очень спокойно и просто. Мы познакомимся, он начнет оказывать мне какие-нибудь незначительные знаки внимания, а я, наверное, отвечу с теплотой в сердце. Потом мы станем друзьями и будем заниматься чем-то вместе, поедем куда-нибудь путешествовать, проводя ночи напролет за разговорами обо всем на свете. Без блеска, шика, дорогих и бесполезных подарков, без крутых ночных клубов и без дорогих вечеринок на частных яхтах, Тадеуш, понимаешь? Нет, мне кажется, нет. Я не хочу тебя оскорбить, просто ты выбрал не ту девушку, мы совершенно из разных миров. Они такие разные,

что я даже в этом дорогом платье выгляжу черной чайкой, среди остальных девушек твоего круга. Я никогда не полюблю эти ночные развлечения, а тебе рано или поздно надоест со мной возиться. Не хочу этого. Я всего этого вообще не хочу.

Тадеуш стоял перед низкой худенькой девушкой и чуть ли не впервые за свою жизнь понимал, насколько высок может быть маленький человек, желающий, чтобы с ним считались. От неё, такой послушной и тихой, он не ожидал этой прямолинейности, этих проникновенных слов. И не злость кипела в нём, не ярость от дерзости смелых высказываний, только разочарование.

7.

Как каждое утро до этого, она и сегодня думала о сказанном тем вечером. Элин не один раз успела пожалеть о том, чего говорить совершенно не хотела, что считала лишним, ненужным. Даже то, что вот уже неделю она была предоставлена сама себе, не вызывало особой радости. Дело было в смутном ожидании конца всей этой странной, неприятной ей истории.

Хотя столько дней спокойствия благоприятно подействовали на девушку. Элин стала улыбаться как прежде: тепло и беззаботно. С огромным облегчением осознала, что порывы дрожащей боязливости, которые преследовали её каждый вечер, ушли бесследно.

Сегодня утром, едва она проснулась и прошлепала босыми ногами на кухню, раздался громкий звонок её мобильного телефона. Это был Эзра, и он хотел встретиться. С неприятно шелестящим ощущением в груди, Адалина согласилась на то, чтобы парень приехал через час.

Пока девушка приводила в порядок прихожую-гостиную, перетекающую в их кухню, и предупреждением о гостях будила Ринко, время пролетело незаметно. Пунктуальный до чудачества Эзра оказался у двери ровно в одиннадцать ноль-ноль.

– Привет, Лина, - улыбнулся парень, входя в квартиру.

Пахло мятным чаем с добавлением лайма и, почему-то, клубникой. В такой старомодной комнате, как эта, Эзра был последний раз, наверное, в далеком детстве. Пришлось отогнать болезненные воспоминания о маминой квартире.

Бледно-зеленые, выцветшие обои в цветочном узоре уходили в невысокий потолок, который был всего-навсего выбелен до синих отливов. Повсюду, в каждом уголке большой комнаты, являющейся и гостиной и, если пройти немного вглубь, кухней, Эзра видел вещи. Слишком много вещей: подставки для всевозможных предметов, три больших кресла, два журнальных столика (один – у кресел, другой – рядом с вешалкой), шкаф, несколько тумбочек, столько же пуфиков, множество горшков с зелеными растениями и старая пыльная доска для сёрфинга. А кухня оказалась самым простым и уютным уголком во всем этом хаосе предметов. Круглый стол в милых кружевных салфетках, деревянные табуреты с мягкими сиденьями из темной потертой ткани – все это очень вписывалось в полностью немодернизированный интерьер. Ещё сорок-пятьдесят лет назад обстановку можно было бы назвать «богатой», но не сегодня.

Эзра осматривался с нескрываемым любопытством, спрашивал обо всех интересных предметах, что попадались на глаза. Даже с некоторой

ностальгией прислушивался к скрипу сухих половиц, точно возвращался в детство.

– О чем ты хотел поговорить? – осторожно спросила Элин, ставя большую дымящуюся чашку рядом с парнем и садясь напротив.

Лицо его, до этого смешливое, любопытное, приобрело черты сосредоточенной серьезности. Но на губах все ещё таилась легкая успокаивающая улыбка.

– Ну, знаешь наверняка. Я понятия не имею, что между вами произошло, да и мне ни черта не говорят! Но, Лина, хоть ты-то можешь мне рассказать? Босс резко и без лишних разговоров посылает каждого, кто умудряется спросить о тебе!

– Как он? – с замирающим выдохом проговорила Элин.

Совесть мучила из-за неправильно произнесенных мыслей и смешивалась с толикой страха. Тадеуш обещал, что больше её никто не побеспокоит. И это были его последние слова.

– Да как обычно, все в порядке, - откровенно солгал Эзра, а правду прикрыл за похвалой очень вкусному чаю.

Потому что ни черта не было в порядке. Иначе бы он не приехал сюда и не стал бы просить эту девчонку рассказать о произошедшем.

Тадеуш вел себя, как разъяренный бык в самый разгар корриды. Всю прошедшую неделю любое его раздражение выливалось в разгневанные крики и чьи-нибудь переломанные ребра. А о том, что было вчера, Эзра вспомнил с особенно неприятным содроганием.

***

В их родном городе вот уже несколько месяцев происходили подозрительные вспышки смертей от передозировки наркотиками. С одной стороны, наркомания существовала всегда, но с другой же…Молодые парни и девушки не травились каким-то дурманящим разум порошком с такой редкостной периодичностью. А это значило, что кто-то посторонний торгует третьесортным товаром во владениях семьи Моор. И только спустя несколько месяцев удалось выяснить, кто же распространяет «чуму». Продавец смертельного порошка был крайне осторожен, но, все же, наркотики сбывал, как оказалось, чужие. А вернее те, что принадлежали семье Моор. Именно эта «дурь» составляла запас забракованной партии, которая хранилась на территории частных доков у четвертого причала.

Партию не продали и готовили к утилизации из-за того, что лишь одна доза повышала уровень летального исхода до немыслимо высоких процентов. Семья никогда не предлагала плохой товар, поэтому небольшой контейнер дожидался своего уничтожения в темном ангаре. Думали, что дожидался.

– Я его здесь не вижу, – высказал Тадеуш то, что всем стало понятно с первой минуты нахождения в этом месте.

Исполинские двери ангара были широко распахнуты, и внутрь проникали лучи раннего дымчатого утра. Вокруг, в грязно-серых и ржаво-зеленых тонах, вырисовывались прямые углы ящиков, коробок, контейнеров всевозможных форм и размеров. Однако нужного не нашлось.

– Может быть, передвинули? – предположил Эзра и тут же дал указание искать железный контейнер с пометой тридцать-один-дробь-два. Но такого в помещении не было, как и не было его содержимого в других ящиках. Проблема оказалась зарыта глубже, чем предполагалось.

– Тех, кто охраняет этот ангар. Сюда. Быстро, – в его закипающем гневом голосе слышалось нечто безысходное.

Эзра понял, что Тадеуш сейчас выйдет за пределы своего терпения.

– Босс, ребята могли не…

– Я не повторяю, – угрожающе рыкнул молодой мужчина, и глаза его, оплавленные яростью, сравняли все окружающее с землей.