Саламандра
Шрифт:
— Сатия, если ты меня сейчас же не подождешь, я буду вынужден сделать то, чего ты так сильно боишься: я тебя укушу! — пригрозил издалека Мираб.
Он уже довольно сносно держался в седле, но быстрая езда вызывала в нем неописуемый ужас. Мальчишка банально боялся свалиться и сломать себе что-нибудь нужное. Но еще больше его пугали лошадиные копыта и зубы, которые животное вполне могло пустить в ход в случае неожиданного падения седока. И сколько я ни объясняла, что лошади слишком умные и осторожные звери, которые не то что из чувства мести вряд ли укусят, но и всегда смотрят, куда ставят ноги, — эльфыреныша
— Салли!
Пришлось остановиться и подождать, иначе этот несносный паршивец растрезвонит на всю округу то, о чем этой округе знать совершенно не положено. До поры до времени. Мало ли какие уши тут имеются. А угроза… пусть только попробует!
— Вот так-то лучше. — Мираб с самодовольной улыбкой не спеша подъехал ко мне. — Куда ты так торопишься? Город все равно стоит на одном месте, а не убегает от нас. Зачем нестись сломя голову?
— Затем, что от этого зависит не только моя, но и твоя жизнь, несносный негодник, — раздраженная его показной неторопливостью, прошипела я.
— Но Капитар стоит несколько в стороне от основного тракта. Зачем мы туда премся, да еще и на всех парах? Вряд ли твоя обидчица такие крюки делает, ей ведь тоже не терпится скорее до дома добраться.
Здесь мальчишка был абсолютно прав. Умалчивать то, о чем он все равно скоро узнает, наверное, теперь уже глупо.
— У меня здесь брат по делам находится. Хочу его навестить.
— А это не опасно? — проявил верх осторожности Мираб.
— Нет, Фен всегда за меня заступался и никому никогда не давал в обиду.
— А… тогда ладно…
И эльфыреныш замолчал, задумавшись о чем-то своем, эльфырином. Наверное, расстроился, что у него нет родных братьев и сестер. Но это уже проблемы его родителей, а не мои.
Въехав в живописные ворота, украшенные орнаментами всех Царств Мира, мы с Мирабом направились к центру города, рассчитывая, что именно там располагаются все посольства и мало-мальски серьезные правительственные резиденции. По крайней мере, у нас в царстве именно так. В градостроительстве Царства Холмов я тоже не нашла существенных отличий. По окраинам в основном селятся торговцы и относительно бедный люд, а центр — удел царственных особ (или представителей власти) и к ним приближенных. Правительство всегда должно быть в центре и окружено теми, кого в случае чего не жалко.
Но Капитар нас несказанно удивил, и не только завышенной раз эдак в пять въездной пошлиной.
Не успели мы осмотреться и проникнуться духом нового для нас места, заодно выглядывая постоялый двор поприличнее, как путь нам преградила… стена. Не та, которой принято дворцы и тюрьмы огораживать, а самая что ни на есть обычная городская стена. Не поняла. Получается, мы весь город проехали и даже не заметили этого? А где же здесь центральная площадь? А дом управляющего? Ратуша, в конце концов! Со стороны, когда мы только подъезжали к Капитару, он показался нам довольно крупным городом.
— Ой, смотри, еще ворота, — отвлек меня от задумчивого созерцания каменной кладки Мираб и бодро отправился на разведку.
Я медленным шагом пустила свою лошадь следом, продолжая озираться по сторонам и пока плохо понимая, что
Ворота были не глухими, как обычные въездные, а чеканные, из прочного металла, для пущей безопасности укрепленные защитной магией, которая светящейся голубой нитью оплетала витиеватый узор. Выложенная крупными каменными плитами дорога за створками, плавно изгибаясь, убегала по склону к подножию холма, а внизу… Внизу, насколько хватало глаз, голубыми пятнами блестели небольшие озерца, между которыми, словно игрушечные, вырастали самые настоящие дворцы и замки, большие и маленькие, деревянные и каменные, с золочеными крышами и разноцветными черепичными. Даже маленькие островки на озерах были застроены, а от них до берега весело сновали крошечные лодочки и величавые парусники, катая своих высокопоставленных хозяев и их не менее важных гостей.
— Вот это да… — очарованно протянул эльфыреныш, даже привстав на стременах и вытянув шею, чтобы получше рассмотреть не виданный им доселе пейзаж. — Это и есть Капитар, да?
— Угу, — потрясенно кивнула я, тоже не в силах отвести взгляд от этой красотищи неописуемой. Теперь я понимаю, почему мой братец не торопится возвращаться в родную обитель — здесь же настоящий земной рай! Все так безмятежно, очаровательно, спокойно.
— Думаешь, там нас примут с распростертыми объятиями?
— Не примут, конечно, — ответил на риторический вопрос Мираба насмешливый девчачий голосок. — Это же особое место — Капитарий!
— Мы заметили, — некультурно насупился эльфыреныш, едва удостоив незваную собеседницу взглядом, и снова погрузился в рассматривание великолепного пейзажа.
А вот мне эту девчушку словно Вершитель послал.
— И что это за особое место такое — Капитарий? — Я спрыгнула с лошади, чтобы не смотреть свысока на девочку, которая была примерно одного возраста с моим вредным попутчиком. Дети обычно не слишком любят, когда с ними высокомерно разговаривают (Мираба я не считаю, он вне конкуренции).
— А вы разве не знаете? — Белесые бровки удивленно поползли вверх. Я отрицательно покачала головой, а девчушка принялась воодушевленно и взахлеб рассказывать: — Там тринадцать озер жутко волшебных, целебных. Искупаешься в таком — и от всех хворей зараз вылечишься. Каждое озеро за свою болезнь отвечает. Только стоит это очень-преочень дорого, простому люду не по карману. Там только богачи и министры всякие живут, даже дворцов себе понастроили, отдыхают от тягот государственных да здоровье поправляют. Даже цари сюда иногда приезжают, я сама видела. Карета золоченая, лошади как на подбор статные, тонконогие, охраны тьма-тьмущая оружием звякает… Красотища!
— Понятно, — задумчиво протянула я и снова обратила взор на голубые пятна озер. Интересно, а озеро, избавляющее от замужества, тут имеется, ведь это тоже что-то вроде болезни? Хотя если хорошенько подумать, то от замужества может спасти любой водоем, главное — камушек потяжелее взять да покрепче привязать — и через пять минут ты свободна от брачных оков. Кажется, меня несколько не в ту степь понесло. — И что, попасть туда совсем-совсем никак нельзя? — оторвалась я от своих кровожадных мыслей.