Саломея. Образ роковой женщины, которой не было

Нежинская Розина

Незамужние женщины, то есть юные девушки, не допускались даже на коллективные пиршества, хотя им и могли позволить находиться на частном обеде даже в присутствии незнакомца. Предположительно в случае такого участия дочери, как и все дети, сидели в ногах у родителей, пока не взрослели и не отдавались замуж [13] .

Это правило не распространялось на гетер и проституток, которые могли участвовать в заключительной части трапезы. Если взрослая женщина оставалась на вторую часть застолья, ее следовало бы охарактеризовать как проститутку.

13

Ibid. P. 494.

Иудейские законы относительно женщин были крайне суровы. Таль Илан пишет: «Мир был устроен по определенным иерархическим контурам, согласно которым мужчины управляли женщинами. Иосиф объясняет, что в иудаизме женщина должна всегда подчиняться мужу» [14] .

Чтобы обосновать исключение женщин из общественной жизни, во многих древнееврейских книгах женщины описываются как «лукавые и коварные, но робкие и хрупкие» [15] или же утверждается, что «женщины более, чем мужчины, склонны к распутству» [16] . Также в этих источниках говорится: «Женщину можно совратить, мужчину – нельзя» [17] ; женщина характеризуется в них как «бездумная» [18] . В связи с этим существовало много законов, регулировавших как поведение женщин, так и поведение мужчин в отношении женщин. Поскольку женщины считались подверженными злу, имелись определенные правила по поводу того, как мужчинам говорить с женщинами и даже как смотреть на них; кроме того, существовали рекомендации по обращению с женщинами в домашнем быту и правила для женщин, как не привлекать к себе внимания мужчин [19] .

14

Ilan T. Jewish Woman in Greco-Roman Palestine. P. 122.

15

Ibid. P. 124.

16

Ibid.

17

Ilan T. Jewish Woman in Greco-Roman Palestine. P. 124.

18

Ibid.

19

Ibid. Одна из известнейших древнееврейских поговорок гласит: «Не говори много с женщиной» (p. 126). Смотреть на женщин мужчинам воспрещалось. Таль Илан отмечает: «Бен-Сира категорически запрещает смотреть на любую женщину, кроме своей жены. Опасность созерцания женщин, особенно красивых, трижды упоминается в Заветах двенадцати патриархов. Рувим признает, что, не посмотри он на Валлу, он не согрешил бы. Так же и Иуда, сокрушаясь, что попал в сети ханаанской женщины из-за ее красоты, велит сыновьям не смотреть на женщин. Наконец, Вениамин говорит сыновьям, что чистые мысли требуют того, чтобы не смотреть на женщин, кроме своей» (p. 127). Способом избежать созерцания женщин и бесед с ними было запереть их в доме, где они должны были пребывать в уединении (p. 128). Хотя исторические источники показывают, что женщины все же выходили на улицу, законом это осуждалось. Например, в интерпретации библейских законов об изнасилованиях раввинский закон гласит: «И мужчина находит ее в городе. Если бы она не вышла в город, он бы с нею не встретился» (Ibid.). Раввин Меир утверждает, что безумен тот мужчина, «который видит жену выходящей из дома с непокрытой головой <…> и она вращается в обществе» (Ibid.). В Вавилонском талмуде говорится, что безумна та женщина, «которая ест в обществе, пьет в обществе» (p. 129). Волосы считались одной из самых соблазнительных частей женской внешности, и поэтому голова благочинной женщины всегда должна была быть покрыта.

Несмотря на то что Ирод Антипа, как и все его семейство, был достаточно эллинизирован, он все же оставался иудеем и в качестве правителя обязан был чтить законы своей веры и страны – особенно в публичном пространстве. Пир Ирода имел значение события общенародного, поскольку, очевидно, это было официальное празднование дня рождения правителя.

Все это делает библейский рассказ о Саломее еще менее правдоподобным. Как мы видели, женщинам в греко-римской культуре дозволялось присутствие на первой части пиршества, но его вторую часть могли посещать лишь проститутки. Незамужние девушки вроде Саломеи могли бывать лишь на частных трапезах, сидя до определенного момента в ногах родителей, чтобы затем покинуть застолье. С историко-культурной точки зрения совершенно невозможно, чтобы дочь Иродиады, жены четвертовластника Галилеи, присутствовала на второй части пиршества, уж не говоря о том, чтобы она исполняла там какой бы то ни было танец.

Евангелия: исторические и литературные интерпретации

Исходя из библейского текста ясно, что Ирод приказал убить Иоанна Крестителя. Пожалуй, это было в интересах Ирода, поскольку Иоанн возбуждал еврейское общественное мнение против него и его статуса как римского представителя и эллинизированного еврея – правителя еврейской земли. Евреи вполне могли считать Ирода изменником. Однако исторические данные о мотивах казни и причастности к ней Иродиады и ее дочери сомнительны, даже если принять сказанное в Евангелиях за достоверные факты.

Вообще говоря, в евангельских сюжетах содержится очень краткое упоминание о каждом из сопричастных к казни

Иоанна. При столь ограниченных библейских и исторических сообщениях об этих людях гораздо уместнее применить более «литературный» подход к исследованию этих сведений.

Ирод – политик, который состоит на службе у римлян и репутация которого среди них зависит от того, чт'o он делает на подвластной ему территории. Его отношение к Иоанну двойственно. С одной стороны, он признает склонность и способность Иоанна спровоцировать восстание недовольных евреев и желает избежать общественных волнений в своем протекторате. С другой стороны, он также знает о той популярности, какой пользуется Иоанн у евреев, и, вероятно, с уважением и страхом относится к харизматичности, лидерству и страстности Иоанна. Вне зависимости от отношений Ирода с женой и его желания пропагандировать свои взгляды смерть Иоанна могла быть ему политически выгодна, но лишь при условии минимальной его ответственности за нее в глазах окружающих. Организация убийства Иоанна в форме драматического происшествия во время публичного события и по требованию другого лица могла стать оптимальным способом достижения такой цели.

Зачинщицей казни Иоанна в библейских рассказах представлена Иродиада, поскольку, согласно евангелистам, Иоанн порицал ее за вступление в брак с Антипой при живом сводном брате Антипы Филиппе, замужем за которым она, как считается, была прежде. По еврейским законам подобный брак был недопустим, в то время как в случае вдовства он поощрялся и признавался законным. Женщина не могла уйти от мужа и развестись с ним, тогда как все это позволялось мужу.

Но по древнеримским законам развод был разрешен и запрета на вступление в брак с братом бывшего мужа не существовало. Более того, римское право позволяло женщине уйти от мужа и подать на развод, что в еврейской традиции было немыслимо. Однако при учете эллинизации семейства Ирода ни развод, ни повторный брак не составляли правовой или моральной проблемы, даже если брак Антипы и Иродиады мог быть политически рискованным. Хонер пишет:

…В Иоанновом осуждении брака Антипы и Иродиады, как оно описано в Евангелиях, могло быть больше политической подоплеки, чем можно предполагать. На это нужно смотреть с двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения последователей Иоанна: он призывал людей раскаяться и покреститься, поскольку Царство Божие было близко. <…> Но также он резко осуждал их правителя за нарушение заповедей Бога. Это осуждение значимо, поскольку в разгар ожидания мессии законы Божьи обостряются и верующие куда менее терпимы к оспаривающим закон.

Антипа должен был прекрасно знать, что религиозный фанатизм намного опаснее политического энтузиазма. Таким образом, с точки зрения последователей Иоанна, Ирод осквернил не только человеческий, но и Божий закон, и это было недопустимо [20] .

20

Hoehner H. W. Herod Antipas. P. 142.

Кроме того, как объясняет Иосиф, брак Иродиады и Антипы был причиной войны с набатейской царской семьей, к которой принадлежала первая жена Антипы, дочь царя Ареты. Сама идея брака между Иродиадой и Антипой, а затем и его развод с дочерью Ареты были восприняты всей набатейской царской семьей как оскорбление, которое, по их мнению, не могло оставаться безнаказанным. Спустя несколько лет после свадьбы Иродиады и Антипы началась война между Аретой и Антипой. Антипа ее почти проиграл и был бы изгнан, если бы не вмешательство римлян, защитивших от войска Ареты земли Антипы. Как отмечает Хонер, «ввиду политической ситуации осуждение Иоанна „было не просто досадным, оно было политически взрывоопасным“» [21] . И далее:

21

Ibid. P. 144.

Вполне возможно, что Антипа внимательно следил за деятельностью Крестителя. Когда Иоанн осудил брак Антипы и Иродиады, это могло быть «последней каплей, переполнившей чашу». По крайней мере, это объясняло слова Антипы, сказавшего, что тот может начать мятеж. Иоанн в достаточной степени овладел умами людей, чтобы быть замеченным как Антипой, так и религиозными лидерами. Лучше было уничтожить это в зародыше, чем дожидаться, пока станет поздно. С точки зрения Антипы, это движение могло привести к серьезным последствиям [22] .

22

Ibid. P. 145.

Итак, наш анализ политического и психологического контекстов казни Иоанна позволяет признать правдоподобным, что Ирод мог отдать приказ убить Иоанна. Существует общепринятая историческая точка зрения на тот факт, что Иродиада имела амбициозные цели относительно своего нового мужа Ирода Антипы. Задействование в этой схеме юной дочери Иродиады с целью «распылить» вину в смерти Иоанна возможно, хотя и маловероятно. Отсутствие упоминания о Саломее в рассказе Иосифа, невозможность исполнения танца девушкой, к тому же принцессой, перед собравшимися и, как мы увидим ниже, долгая память о столь древней истории, а также использование этого факта для «украшения» евангельского повествования – все это ставит под большое сомнение библейские рассказы о причастности Саломеи к казни Иоанна.