Сальватор. Том 1

Дюма-отец Александр

– И вы это сделаете? – спросил Бартелеми, скрестив на груди руки и пристально глядя на пленника.

– Да! – убежденно проговорил граф, понимая, что настала решительная минута и что опасно, может быть, проявлять решимость, но еще опаснее бездействовать.

– Вы даете в том ваше слово?

– Слово дворянина!

– Он сделает как говорит, дружище Жан! – вскричал Туссен.

Бартелеми Лелонг покачал головой:

– Нет, дружище Туссен, не сделает.

– Почему, Жан?

– А мы ему помешаем!

Настала

очередь графа содрогнуться, когда он услышал, каким тоном были произнесены эти слова, и увидел физиономию плотника, у которого не дрогнул ни один мускул, настолько он был полон решимости.

– Что ты хочешь этим сказать, Жан? – спросил Туссен.

– Когда он лежал тут недавно на столе без чувств…

– Ну?

– …что бы случилось, если бы он умер?

– Случилось бы то, что он умер, а не лишился чувств, – со свойственной ему логикой рассудил Туссен.

– Разве в таком случае он донес бы на нас и на господина Сальватора?

– Глупости говоришь! Если бы он был мертв, ни на кого бы он не донес!

– Предположим, этот господин умер, – мрачно проговорил Жан Бычье Сердце.

– Да, но я жив, – возразил Вальженез.

– Вы в этом уверены? – спросил Жан тоном, заставившим Вальженеза усомниться в своей правоте.

– Сударь… – начал граф.

– А я вам заявляю, – продолжал Жан Бычье Сердце, – вы настолько близки к смерти, что и спорить не стоит.

– Кажется, вы решили меня убить? – спросил Лоредан.

– Если это доставит вам удовольствие, – продолжал Жан Бычье Сердце, – я расскажу, как вы умрете.

– В таком случае вас отправят не на галеры, а на эшафот, – пообещал Лоредан.

– Эшафот! Эшафот!.. Слышишь, Жан? – пролепетал Туссен.

– На эшафот поднимаются только дураки, – возразил Жан, – те, что не думают о мерах предосторожности. Но будьте покойны, ваше сиятельство: мы позаботимся обо всем. Судите сами…

Граф ждал объяснений, не меняя выражения лица.

– Вот как все произойдет, ваше сиятельство, – продолжал плотник, и в его голосе нельзя было заметить ни малейшего волнения. – Я засуну вам в рот кляп, свяжу вас, как раньше…

Сними-ка со стены сеть, Туссен…

Туссен исполнил приказание и подал ему рыболовную сеть.

– Я отнесу вас к реке, – не унимался Жан Бычье Сердце, – там отвяжу лодку, мы отплывем два-три лье по течению, потом в подходящем месте, где глубина не меньше пяти метров, мы вас развяжем, вынем кляп изо рта, закатаем в сеть и бросим в воду.

Будьте покойны, вы пойдете на самое дно: уж я позабочусь зацепить ячейки сети за пуговицы на вашем рединготе! Мы подождем минут десять, когда все будет кончено, поднимемся вверх по течению, поставим лодку на место и вернемся сюда, чтобы распить по бутылочке. После чего вернемся в Париж до рассвета, разойдемся по

домам так, чтобы никто нас не увидел, и станем ждать.

– Чего же? – спросил граф, отирая холодный пот со лба.

– Новостей о господине де Вальженезе, которые люди грамотные, не то что я, прочтут в газетах:

«В Сене был обнаружен труп молодого человека, утонувшего несколько дней тому назад. Можно предположить, что жертва, несмотря на частые сообщения об аналогичных несчастных случаях, отправилась на рыбалку в рединготе, вместо того чтобы переодеться в блузу: сеть зацепилась за пуговицы одежды, и несчастного затащило в реку. К сожалению, выпутаться ему не удалось.

Часы, обнаруженные в жилетном кармане, деньги, найденные в кармане сюртука, перстни на пальцах – все исключает мысль об убийстве.

Тело передано в анатомический театр».

Ну как, все продумано, а? И вы полагаете, кто-нибудь заподозрит Жана Бычье Сердце и Туссена Бунтовщика в убийстве его сиятельства Лоредана де Вальженеза, когда они и знать-то его не знают?!

– Ах, черт побери! – обрадовался Туссен Бунтовщик. – Как же ты умен, Жан Бычье Сердце! – Я от тебя такого никак не ожидал.

– Ты готов? – спросил Жан Бычье Сердце.

– Еще бы! – отвечал угольщик.

– Как видите, ваше сиятельство, – продолжал Жан Бычье Сердце, – осталось лишь получить ваше согласие, и мы разыграем эту комедию. Но вы знаете: в случае вашего отказа мы обойдемся и без разрешения.

– В воду! В воду! – завопил Туссен.

Бартелеми протянул ручищу по направлению к графу. Тот отступил на два шага, уперся в стену и был вынужден остановиться.

– Дальше хода нет: стена прочная, я ее испытал, – доложил Бартелеми.

Шагнув вперед, он опустил руку на плечо графа.

Де Вальженезу почудилось, будто это рука палача.

– Господа! – взмолился он, предпринимая последнюю попытку. – Вы не можете хладнокровно совершить подобное преступление; вы знаете, что мертвецы встают из своих могил и обвиняют убийц.

– Да, но только не со дна реки, особенно когда они спеленаты в сеть. Сеть готова, Туссен?

– Готова, – отозвался тот. – Не хватает только рыбки.

Жан Бычье Сердце протянул руку за веревками, которые он бросил на кровать.

В мгновение ока Лоредану свели запястья вместе и связали их за спиной.

Нетрудно было догадаться, судя по четким и хорошо рассчитанным движениям Жана Бычье Сердце, что решение он принял окончательное.

– Господа! – заговорил Лоредан. – Я не буду вас просить меня отпустить, умоляю вас не убивать меня…

– Тихо! – скомандовал Жан Бычье Сердце.

– Обещаю вам сто тысяч франков, если…

Граф не успел договорить, как во рту у него снова оказался платок, уже послуживший однажды кляпом.